Atlantico: Министр обороны США Чак Хэйгел (Chuck Hagel) заявил о сокращении американского оборонного бюджета на 41 миллиард долларов до конца сентября этого года. По его словам, в ближайшие десять лет потребуется сэкономить еще порядка 500 миллиардов долларов. Какими могут быть последствия этого решения на международной арене?
Жан-Сильвестр Монгренье: Речь идет скорее о рационализации принимаемых решений и реорганизации военных средств, чем о масштабном сокращении военных расходов США. Кроме того, уменьшение трат нужно рассматривать в перспективе их резкого увеличения после терактов 11 сентября 2001 года (как нам известно, американский оборонный бюджет представляет собой более 40% общемировых военных затрат). Стратегия США заключается в том, чтобы переориентироваться на ряд ключевых регионов, разделить «бремя» с союзниками в этих самых регионах и проводить вмешательства избирательным образом в случае необходимости, если все дипломатические ресурсы будут исчерпаны.
После вывода войск из Ирака и скорого отступления из Афганистана (после 2014 года там останется небольшой американский контингент), мы вступаем в эпоху, когда вмешательствам будет отводиться меньшая роль. Это не означает, что США потеряли интерес к ключевым и/или конфликтным зонам. Вспомните об Иране с его ядерной программой и том, к чему может привести распространение атомного оружия на Ближнем Востоке. Отметим также обострение ситуации на Корейском полуострове и угрозы Пхеньяна в адрес США, Южной Кореи и Японии. Как Америка может закрыть глаза на эти регионы? Вообще, процесс глобализации давно стал важнейшим геостратегическим фактором. США будут стремиться сохранить свое верховенство в этой новой глобальной эпоху, и, по сути, у них почти нет выбора. «Многополярный мир» это всего лишь риторика, которая приносит успокоение одним и кажется проявлением враждебности другим. На самом деле мы с вами живем в несбалансированном и полицентрическом мире, где США все равно удерживают за собой первое место.
Читайте также: У кого новейшие истребители лучше - у Америки или России?
— Прохладное отношение американцев к французскому вмешательству в Мали является результатом пересмотра их военной программы? США вновь обращаются к изоляционистской традиции даже тогда, когда речь идет о борьбе с исламистским терроризмом?
— Сначала следует разобраться с тем, что мы подразумеваем под американской традицией изоляционизма. Историческое развитие США невозможно рассматривать независимо от имперского расширения Запада в XVIII и XIX веках. Пустившая корни в американских властных кругах тех времен «имперская космология» отражала геополитические представления и риторику крупнейших европейских держав. Таким образом, США являются наследниками былых западных держав, и американскую гегемонию в некоторой степени можно считать продолжением европейской. После укрепления позиций сильнейших из развивающихся стран мы начали понимать один важный момент, более или менее четко представлять себе связанные с ним последствия и опасности. Дело в том, что отступление США на международной арене вовсе не даст более широкое поле для маневра «единой и свободной Европе», то есть некой европейской конфедерации, которая могла бы громче заявить о себе на мировом уровне. «Постамериканский» мир будет в еще большей степени «постевропейским», что не может не беспокоить элиту и общественное мнение в Европе. Позиция вышедшего из истории старого гегельянского мудреца на самом деле ошибочна.
Если рассмотреть существующую обстановку и ситуацию в Мали, становится ясно, что США ищут пути для разделения работы и бремени со своими европейскими союзниками. В Вашингтоне полагают, что европейцы должны активнее действовать в собственном геополитическом окружении, будь то Восточная Европа, средиземноморский бассейн и зона Сахель-Сахара (речь здесь идет далеко не об одних только военных проблемах). Поэтому они готовы предоставить необходимые европейским державам военные инструменты (средства ведения электронной войны, беспилотники и разведданные, самолеты-заправщики и т.д.). Именно так разворачивались события в Ливии и операция в Мали. Это создает возможности для европейских государств, которые бы хотели заявить о себе. Но опять-таки необходимо, чтобы у них было желание и средства. Намерения определяются бюджетом и возможностями. Шедшие на протяжении прошлого десятилетия споры вокруг военных инстанций (ЕС, НАТО, их функции и взаимодополняемость) скрыли из вида ослабление позиций европейских держав.
Также по теме: Самая дорогая система вооружений
— Как может измениться равновесие сил с учетом расширения военной мощи таких стран, как Китай и Индия, которые в отличие от США наращивают оборонный бюджет? США все же могут догнать или такое невозможно в принципе?
— США оставили всех далеко позади как в количественном, так и в качественном плане. Кроме того, они могут положиться на систему альянсов, которой нет равных. Если рассмотреть Китай, становится ясно, что рост оборонного бюджета превосходит увеличение ВВП. В целом речь идет о серьезных суммах, которые в скором времени создадут не менее серьезные военные возможности. К тому же, китайцы приступили к формированию авианесущей группы: национальный флот провел испытания в открытом море своего первого авианосца (приобретенное у Украины судно советского производства). Все это, безусловно, нельзя сбрасывать со счетов, как поступали несколько лет тому назад (причем в большей степени в Европе, нежели в США). Сейчас действительно существуют тенденции, которые могут снова привести к формированию биполярной расстановки сил.
Тем не менее, окончание «улыбчивой дипломатии» Пекина 1990-2000-х годов (ее задачей было убедить всех в мирных намерениях этой развивающейся страны) и его не лишенное высокомерия самоутверждение в Южно-Китайском море (Парасельские острова и острова Спратли) и Восточно-Китайском море (Сенкаку) дает обратные результаты. Страны региона обращаются к США, которые укрепляют традиционные союзы (Япония, Южная Корея, Тайвань, Сингапур), вкладывают в их развитие новые силы (Филиппины) или даже устанавливают новые альянсы (Вьетнам, Индонезия, страны АСЕАН в целом). США придерживаются стратегии флюгера (она, кстати, вовсе не означает уход из Европы), главные задачи которой — это ограничение китайских амбиций и защита свободы мореплавания в восточных морях.
Читайте также: Сокращение сухопутной армии - серьезный просчет
Если рассмотреть соотношение сил, как раньше говорили советские стратеги, США оставляют всех далеко позади. В рамках этой схемы они стремятся подчеркнуть сближение с Индией, которое было начато при Клинтоне, набрало обороты при Буше и продолжилось при Обаме. В общем и целом против США и Запада не выступает некий фронт развивающихся стран, тем более в военном плане. БРИКС — далеко не монолитная структура: противостояние Индии и Китая, двусмысленные взаимоотношения Москвы и Пекина, бразильское недовольство конкуренцией со стороны китайской промышленности. Западу нужно придать новые силы существующим альянсам, реформировать экономическую систему и вновь утвердить свою концепцию мира, которую поставила под угрозу нынешняя эпоха «запоздалой современности». Таким образом, беспокойство вызывает скорее не снижение американских военных расходов, а одиночество и разоружение Европы. Это разоружение носит также моральный и духовный характер. Если вы мало во что верите, то мало что и получите.
Жан-Сильвестр Монгренье, доктор геополитических наук, научный сотрудник Французского института геополитики (Университет Париж VIII Венсенн-Сен-Дени).
