Тот, кто наносит удар в спину ослабленному противнику, действует нечестно и аморально – но зато эффективно. 17 сентября 1939 года в три часа утра Красная Армия перешла советско-польскую границу. Почти все польские солдаты вели в то время отчаянную борьбу, пытаясь остановить продолжавшееся уже 16 дней наступление немецкого вермахта, и поэтому еще одно нападение встретило слабое сопротивление.
Красная Армия превосходила польских защитников от 20 до 40 раз. В течение нескольких дней немецко-советская захватническая операция была завершена. Польша вновь исчезла с карты Европы, как это уже было в период с 1795-uj по 1918 год.
Демаркационная линия между оккупированным немцами «генерал-губернаторством», бывшей центральной частью Польши, и ставшей теперь советской Восточной Польшей до сих пор в основном остается польской восточной границей. Она была определена в секретном дополнительном протоколе пакта Сталина-Гитлера.
Бывшие когда-то польскими восточные территории сегодня входят в состав Белоруссии и Украины. Однако «сдвиг на запад» польского государства сегодня сохраняется именно таким, как этого и хотел Сталин.
Дело ограничилось протестами
Во всех демократических государствах мира в сентябре 1939 года, когда стало известно о вероломном нападении на Польшу, руководители правительств вызвали к себе послов или поверенных в делах Советского Союза – но дело каждый раз ограничилось протестами.
То же самое произошло, когда Сталин, спустя десять недель, в начале зимы, дал приказ своим войскам совершить нападение на нейтральную Финляндию. Там советским войскам было оказано неожиданно упорное сопротивление, которое Красная Армия смогла сломить только по прошествии более трех месяцев.
Вновь западные правительства выступили с протестами, вновь Москва вынуждена была принять к сведению их ноты – и продолжала действовать. А когда Сталин летом 1940 года захватил три прибалтийские республики Эстонию, Латвию и Литву, то не последовало почти никаких протестов.
Дело в том, что в этот момент Франция находилась накануне сокрушительного поражения в борьбе против гитлеровской Германии. Великобритания готовилась к предстоящему немецкому вторжению. Что касается Соединенных Штатов, то там Франклин Рузвельт пытался заручиться поддержкой населения страны и Конгресса для того, чтобы начать войну против третьего рейха.
На Красную Армию легла основная тяжесть боев
Практически все территории, насильственно аннексированные Сталиным в 1939-1940 годах, остались советскими и после 1945 года. За это московскому тирану пришлось так же мало отвечать, как и за многие миллионы жертв среди гражданского населения и представителей политического класса во время устроенных им нескольких волн террора в 1930-е годы.
Причина была проста: Соединенным Штатам и Великобритании нужен был Советский Союз для того, чтобы отвести еще большую угрозу в лице Гитлера. С 1941 года по 1944 год на Красную Армию легла основная нагрузка в ходе наземных боевых действий. Почти две трети европейской части Советского Союза были захвачены и разорены вермахтом.
Положение изменилось только 6 июня 1944 года, когда американским и британским солдатам удалось высадиться в Нормандии. Но по-прежнему в сражениях на Восточном фронте было задействовало более половины солдат вермахта.
Британский премьер Уинстон Черчилль испытывал такое же отвращение к коммунистическому диктатору Сталину, как и к национал-социалисту Гитлеру. Однако он хорошо понимал, что разгром третьего рейха был на тот момент приоритетной задачей: Гитлер вновь продемонстрировал свою непредсказуемость и полное пренебрежение к договорам. В отличие от этого, Сталин был агрессивен и жесток – но, тем не менее, предсказуем.
Рузвельт несколько иначе оценивал ситуацию. С 1942 года он частично доверял Сталину и даже верил его словам относительно признания грядущего миропорядка. Возможно, это была единственная глубоко наивная ошибка во всем остальном в высшей степени реалистично мыслившего президента Соединенных Штатов.
Опасения по поводу возможного сепаратного мира
Кроме того, оба западных государственных деятеля опасались того, что Советский Союз может закончить войну, заключив сепаратный мир с третьим рейхом. Пакт Гитлера-Сталина, подписанный в августе 1939 года, показал, что оба диктатора были способны на подобного рода тактические шаги. На самом деле опасность сепаратной сделки, судя по всему, возникала несколько раз.
Такого рода опасность существовала в декабре 1941 года, когда передовые части вермахта уже могли наблюдать московские башни. Похожей была ситуация и осенью 1942 года, когда советский Южный фронт в районе Сталинграда предположительно находился на грани разгрома. В конечном итоге антигитлеровская коалиция могла развалиться в апреле 1943 года, когда Йозеф Геббельс обнаружил и сделал достоянием гласности тысячи трупов польских офицеров, убитых сотрудниками секретной службы НКВД в Катынском лесу.
Но каждый раз Рузвельт опасался того, что Сталин может решиться на заключение сепаратного мира. Имела ли такого рода готовность какие-либо шансы на реализацию? На этот вопрос сложно ответить однозначно. Но, скорее всего, это представляется маловероятным, поскольку Гитлер, заключив действовавший в течение 22 месяцев - с августа 1939 по июнь 1941 года – договор уже достиг пределов возможного в рамках своего мировоззрения.
Поскольку Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль полагали, что им не следует раздражать Сталина во время его борьбы против Гитлера, они согласились с его агрессивными действиями. Таким образом московский тиран ни разу не был призван к ответу за аннексию территорий и за другие преступления – в том числе и за вероломное нападение на Польшу.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Поскольку Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль полагали, что им не следует раздражать Сталина во время его борьбы против Гитлера, они согласились с его агрессивными действиями. Таким образом московский тиран ни разу не был призван к ответу за аннексию территорий и за другие преступления – в том числе и за вероломное нападение на Польшу.
