Нам надо говорить о мужском начале и о маскулинности. В стране, страдающей от спада и пытающейся приспособиться к социальным переменам, мужчины и юноши ощущают себя потерянными и бессильными. Они не уверены в том, что сулит им будущее, и какую роль они смогут в нем играть. Большинство из них ощущает, что им не позволяют подвергать сомнению то, что сегодня значит быть мужчиной, или обсуждать, что это будет означать завтра.
Депутат парламента от Лейбористской партии Диана Эббот (Diane Abbott) на этой неделе начала новую кампанию. Она - далеко не первая, кто раздувает шумиху по поводу «кризиса мужчин». Выступая в четверг в аналитическом центре Demos, она сказала, что миллионы молодых людей находятся в бедственном положении, совершая жестокие поступки, либо впадая в состояние депрессии. К сожалению, многие из числа слушателей могли предложить только одно решение проблемы, которое заключается не в предоставлении мужчинам и юношам больших возможностей строить собственную жизнь, а в восстановлении их традиционной власти над женщинами в качестве «кормильцев» и «самцов-добытчиков».
Читайте также: Мужская мускулатура и политическая идеология
Похоже, никто даже не удосужился спросить мужчин и юношей, хотят ли они быть кормильцами, и сильно ли их тревожит женская независимость и самостоятельность в момент, когда уровень безработицы превышает 20%. К сожалению, дебаты по-прежнему сосредоточены на пороках феминизма, а их участники пытаются убедить мужчин в том, что настоящая проблема заключается в отсутствии у женщин необходимости жить всю свою жизнь с ненавистным полом ради финансовой безопасности. Неизбежно козлами отпущения в такой ситуации становятся матери-одиночки.
В современной Британии нет более презренного и непонятого существа, чем мать-одиночка, живущая на пособие. Ее обвиняют в финансовом кризисе и в сопутствующем ему крахе самоуважения мужчин. Ученый Джефф Денч (Geoff Dench) был среди тех, кто выступил с нападками на одиноких матерей, пожаловавшись, что «налоги работающих мужчин идут на пособия [матерям-одиночкам]». Можно подумать, что налоги работающих женщин идут на туфли и помаду.
Если хотите, называйте меня феминисткой в стальных панталонах или провокаторшей в бюстгальтере, но как мне кажется, мы давно уже договорились о том, что заставлять женщин и их детей делать выбор между мужем и унизительной бедностью – это политика, которую лучше оставить в мрачном средневековье вместе с оспой и сожжением ведьм.
Также по теме: Что стало с феминистской революцией?
Как замечает Эббот, домашнее и гендерное насилие всегда усиливается во времена высокой безработицы и социальных неурядиц, потому что мужчинам зачастую легче и проще выместить свое раздражение и злость от собственного бессилия на женщинах. А власти только рады, когда они поступают таким образом. Консервативная партия давно уже вещает о мифическом золотом веке брака и «семейных ценностей» как о решении проблемы общественных беспорядков.
Но в реальном мире не все мужчины хотят быть кормильцами, как не все мужчины хотят быть жестокими и властвовать над женщинами. Но они хотят чувствовать себя нужными, желанными, полезными и любимыми. В этом мужчины не одиноки – таков один из основных человеческих инстинктов. И мы слишком долго внушаем мужчинам и юношам, что быть полезными они могут одним-единственным способом – принося домой деньги безумно любящим их женам и детям – либо погибнув на войне.
50 лет тому назад такая мысль была гнетущей и унижающей, а сегодня она угнетает вдвойне, поскольку общество ушло вперед, и даже войны сегодня ведут роботы, не оставляющие после себя вдов.
Читайте также: Женщины в мире мужчин
Большая тайна золотого века «мужчин-добытчиков» заключается в том, что его никогда не было. Во-первых, женщины всегда работали. Во-вторых, что не менее важно, всегда были мужчины слишком бедные, слишком странные, незащищенные, нетрудоспособные, слишком сострадательные, либо просто слишком умные, чтобы подчиняться навязываемой им обществом модели «маскулинности», которая помогала этим обществам вести свои войны и наполнять свои заводы рабочими. «Традиционная маскулинность», как и «традиционная женственность», - это форма общественного контроля, а попытка утвердить данный контроль - это не ответ для целого поколения молодых людей, тихо тонущих в мире, которому они не нужны.
Нет никаких сомнений в том, что мужчины находятся в бедственном положении. И это бедственное положение только усиливается из-за нежелания общества отказаться от затасканной старой модели мужского начала с ее кормильцами и добытчиками. Вместо разговора о том, какими могут быть мужчины и юноши, вместо начала честной беседы о том, что означает маскулинность, вокруг этого вопроса существует заговор молчания, нарушаемый лишь консервативной риторикой и ленивыми стереотипами. У нас до сих пор нет никакой позитивной модели маскулинности для эпохи после патриархата, хотя в наш век отчаяния и неопределенности мы как никогда нуждаемся в такой модели.
