Геноцид как политический рычаг

Можно ли использовать национальную трагедию в геополитической игре? Этика подсказывает, что ни в коем случае, а практика, что вполне.

Это касается в том числе темы истребления поляков в Волыни и Галиции в годы Второй мировой войны. Преступления можно (более или менее успешно) разыгрывать в политике: свои трагедии используют израильтяне, палестинцы, немцы и даже американцы, делая это без особых угрызений совести.

1
На 11 июля приходится 70 годовщина массированной атаки Украинской повстанческой армии на сто польских деревень на территории Волыни, а в польском Сейме уже лежит несколько проектов заявлений в память о жертвах этой трагедии. Благодаря многолетним научным изысканиям все главные политические силы и публицисты в Польше сходятся в общей оценке этих событий. Большая заслуга в этом принадлежит как эмоционально подходящей к теме исследовательнице Еве Семашко (Ewa Siemaszko), а ранее — ее отцу, так и великолепному историку Гжегожу Мотыке (Grzegorz Motyka) и ему подобным, занимавшимся этой проблемой трезво и рационально.

В плане фактов очевидно, что УПА и поддерживающие ее силы в рамках этнической чистки по приказу методично истребили десятки тысяч наших соотечественников в Галиции и Волыни только потому, что те были поляками.

Читайте также: Как Геббельс использовал массовое убийство в Катыни

Если в интерпретации событий особенных расхождений нет, встают вопросы, как решить это дело в политическом плане и как назвать произошедшее: геноцидом, преступлением, носящим черты геноцида, или просто убийством, а также — кто должен взять на себя ответственность за преступление и принести за него извинения. Но это уже не сфера оценки фактов, а сфера внешней политики, а, точнее, геополитики.

2
Крайняя позиция, звучащая, например, в заявлениях некоторых региональных органов власти, сводится к тому, что на Западной Украине проводился геноцид, виновные в нем должны быть наказаны, а Польше следует требовать извинений и даже возмещения ущерба. Другой полюс — это утверждение, что в Галиции и на Волыни вспыхнула гражданская война, а в ходе нее — взаимная резня, жертвой которой пали в основном поляки. Такой подход был популярен в польском общественном дискурсе 90-х, а сейчас встречается все реже. Обе эти концепции неудобны с точки зрения международной политики. Первая перекрывает нам возможности воздействия на Украину и провоцирует взаимную враждебность с этой страной, а вторая отнимает у нас политические аргументы, которые мы могли бы использовать в подходящий для этого момент.

Чтобы повернуть эту тему в свою пользу, следует задать несколько основополагающих и вытекающих друг из друга вопросов. Первый: подходящий ли сейчас момент, чтобы говорить о преступлениях? Второй: если да, следует ли нам ожидать каких-либо конкретных шагов от украинского руководства? Третий: если да, должны ли это быть официальные извинения на государственном уровне? Четвертый: следует ли использовать различия в подходе разных политических сил на Украине к УПА для того, чтобы подогреть внутреннее противостояние в этой стране?

Также по теме: Они знали правду про Катынь

3
Современная геополитическая обстановка диктует следующие ответы. 1. Замалчивать тему преступления невозможно: о нем уже много говорилось, к тому же обойтись без воспоминаний о Волынской резне не позволит круглая годовщина этих событий. 2. Подключение к этой теме украинского руководства кажется неизбежным, но оно должно проходить на дружеской основе, без провоцирования конфликта. 3. Ожидать от Киева извинений было бы контрпродуктивно и вредно: современная Украина не является продолжательницей ОУН-УПА, а делает ставку на противоположную идеологии этих сил традицию. Нам следует лишь попросить украинские власти помочь достойно почтить память жертв. Призыв покарать виновных в преступлении не имеет смысла, поскольку они либо мертвы (их уничтожили советские органы безопасности), либо, если кому-то удалось выжить, находятся в эмиграции, а не на Украине. 4. Использовать тему преступлений 40-х годов для сталкивания между собой украинских политических сил категорически не следует. Традиции УПА если не чтят, то, по меньшей мере, принимают прозападные силы, то есть те, которые нам теоретически небезразличны, а борются с бандеровским мифом посткоммунисты из Донбасса и с юга страны.

4
Мы сможем активно использовать волынскую тему только тогда, когда Украина станет стабильной, благополучной страной, вошедшей в западную сферу влияния. Сейчас подобные действия не имели бы смысла. Призывы принести извинения, покарать виновных, требования каких-то компенсаций, могут лишь ухудшить наши отношения с Киевом в тот момент, когда решается судьба соглашения об ассоциации Украины с ЕС. Лет через двадцать это, возможно, станет уместным, но сейчас это не только бессмысленно, но и вредно с политической точки зрения.