Польско-украинские отношения имеют древнюю и непростую историю. Века противостояний, господства, войн, которые сопровождались многочисленными жертвами с обеих сторон, оставили в памяти двух народов много боли, обид, вражды. Шаг навстречу друг другу был сделан в 2003 году, когда парламенты Украины и Польши приняли общее заявление о примирении, а президенты тогда Кучма и Квасьневский сказали важные и долгожданные слова: прощаем и просим прощения. Но через 10 лет — к 70-тилетию Волынской трагедии — поляки фактически в одностороннем порядке решили вернуться к болезненному вопросу. На прошлой неделе Сенат Польши принял заявление, в котором трагические события на Волыни 1943-го названы «этнической чисткой с признаками геноцида». Почему изменилась позиция?
«Это — вопрос внутренней политики, — комментирует «Дню» Анджей Шептицкий, аналитик Института международных отношений Варшавского университета. — У нас есть много людей, которые критически оценивают Волынскую трагедию и роль в ней Украинской повстанческой армии. Особенно это касается Польской аграрной партии, которая является второй в коалиции и которая уже несколько лет пытается почтить память этих жертв. По-моему, Туск (премьер-министр Польши. — Авт.) пытался найти «третью дорогу» к этому. Нужно иметь в виду, что ситуация вокруг его правительства также не очень спокойная. У него низкий рейтинг и потому он решил так сделать».
Почему отношения с Украиной приносятся в жертву внутренней политике Польши? Разве проблемы с рейтингом должны разрешаться за счет Волынской трагедии? «Важнейший вывод из всего этого заключается в том, что политики не должны давать оценку тем явлениям, которые еще достаточно не изучены самими историками, — говорит украинский историк Владимир Вьятрович. — В другом случае, очевидно, что это не будет способствовать налаживанию нормальных отношений между украинцами и поляками».
В свое время, кстати, Украина решала свои внутренние вопросы не за счет отношений с Польшей, а привлекая самих поляков. Все помнят участие в 2004 году тогдашнего президента Польши Александра Квасьневского в качестве модератора во время политического кризиса в Украине, который сложился в результате оранжевой революции. Кучма после десяти лет правления не мог нормально передать власть, потому ему понадобилась поддержка польского друга. Квасьневского подняли до роли «адвоката». В дальнейшем это выражение закрепилось за Польшей как за главным защитником украинских интересов в Европе. А лично Квасьневский на сегодня является одним из руководителей миссии «Кокса-Квасьневского» (Мониторинговой миссии Европарламента), которая занимается уже «вопросом Тимошенко».
Нужно признать, Польша делает много для украинской евроинтеграции, но вряд ли это не совпадает с польскими интересами. В частных случаях, она просто не обращает внимания на позицию Украины — в данном случае относительно Волынской трагедии. Выходит, что постановление польского сената — это плата нашей страны за «адвокатскую помощь»? Нужен ли нам такой «адвокат»? Неужели Украина не может самостоятельно решать свои вопросы?
«Польша-»адвокат» — это политический прием, — комментирует «Дню» представитель Партии регионов Владимир Зубанов. — Действительно, Польша больше чем другие европейские страны заинтересована в том, чтобы Украина продвигалась в сторону Европы. У них свой интерес, но у нас должен быть свой. Главное — чтобы все было в интересах нашего государства. Есть объективные вещи и соответствующая политика, где нет места таким эмоциональным терминам как «адвокат» какой-то страны. Это просто политизированная аллегория. Мы — достаточно мощное государство, чтобы решать свои вопросы и быть интересными другим государствам без всяческих адвокатов. Если кто-то искренне хочет помочь и это на пользу нашему государству — почему бы и нет? Но поляки думают в первую очередь о себе...» Думают, добавим, планируя будущее.
Подтверждением последней фразы может служить свежее заявление министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского, который считает, что Украина еще не готова к подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС. «Насколько я знаю, в Украине реформы не проводятся, потому сегодня вывод может быть только один: Украина еще не готова к подписанию соглашения об ассоциации», — заявил он перед заседанием министров иностранных дел стран ЕС в Люксембурге, передает «Радио Свобода».
Анализируя последние высказывания экспертов, политиков, журналистов, которые раздавались в Украине уже после решения верхней палаты польского парламента, можно сделать следующий вывод: В основном у нас понимают, что это политическое решение, которое не отображает позиции всех поляков. Оно будет иметь влияние на украинско-польские отношения, но не должно их испортить. Украина должна обязательно отреагировать, но реакция должна носить другой характер, нужно показать высокую планку знаний и отношений. Прибавим — а для этого нужно учиться.
Конечно, лучше поздно, чем никогда. Но еще лучше — вовремя. Газета «День» еще в 2004 году издала книгу под названием «Війни і мир, або Українці — поляки: брати/вороги, сусіди...». Украинские политики читают? Нужно читать. Приведем слова из предисловия к польскому изданию «Війни і мир» Адама Михника:
«Украина и Польша — это две великих страны, расположенных между Россией и Германией. От наших взаимоотношений будет зависеть очень многое. Разговор об истории сложен, но необходим. Вопрос в том, чтобы направить свое мнение в будущее, чтобы осознать, как много у нас общих ценностей и интересов, а также как много мы вместе можем достичь...»
«Конечно, тень от этого решения упала на наши отношения с Польшей, но это не изменит их в корне»
— Леонид Макарович, о чем, по вашему мнению, свидетельствует такой шаг со стороны польского государства?
— Поляки все глубже и глубже погружаются в анализ того, что произошло на Волыни. Получая дополнительную информацию, они почему-то отказались от совместной резолюции украинского парламента и польского сейма от 2003 г., когда было принято взвешенное решение и на первом месте стояли вопросы нашего сотрудничества и будущего. Что же касается истории, мы не опровергали того факта, что в 1943 г. произошло трагическое событие, были жертвы — это реальность. Однако в 2003-м решили, что прошлое не должно выступать разъединяющим фактором — наоборот, его нужно использовать для улучшения наших отношений. Потом президенты обоих государств открывали памятники и произносили речи, которые свидетельствовали о том, что эти вопросы согласованы на уровне двух государств и мы идем по пути изучения вопроса, а не обострения ситуации.
Теперь же поляки изменили свою позицию. По крайней мере, Сенат Польши принял решение, в соответствии с которым волынские события являются «этнической чисткой с признаками геноцида». Недавно я был в Польше с общественным комитетом «Примирение между народами» и пытался убедить политических лидеров, но они стоят на позиции пересмотра заявлений, сделанных 10 лет назад.
В то же время, я встречался с президентом Польши Коморовским — он занимает взвешенную позицию и считает, что события на Волыни можно назвать этнической чисткой, но не характеризовать их как геноцид и не обвинять только одну сторону. Ведь оружие использовали обе стороны: и Армия Краевая и Украинская повстанческая армия.
Дело даже не в том, какое решение принято, а на каком уровне оно принимается. Когда его принимают общественные организации или политические партии — это их демократическое право, но вынесение такого вопроса на межгосударственный уровень не является взвешенным решением. Тем более если это уже произошло, нужно руководствоваться международными документами, в частности Конвенцией ООН 1948 г., которая определяет суть геноцида. Кроме того, существует Гаагский суд. Поэтому нужно выносить вопрос на высокий уровень, а не так, по-хуторянски, принимать решения и обвинять только одну сторону.
Хоть я и не хочу употреблять недипломатичных выражений, но решение Польши считаю непродуманным — оно не будет способствовать пониманию между нашими государствами. В целом, этот вопрос политизируется с целью использования его во время будущих выборов или по любым другим политически обусловленным причинам.
Не знаю, как будет действовать наше государство, парламент, но мы не должны глотать это и молчать. Это не та линия поведения, которая свидетельствовала бы о нашей чести, достоинстве и, собственно, об исторических фактах. Война была с двух сторон: между Гитлером, фашистской Германией, и тоталитарным Советским Союзом. Между этими двумя гигантами произошел конфликт. Однако сейчас не нужна арифметика: где погибло больше, где погибло меньше — я просил Сенат изучить этот вопрос. Они же сказали, что не могут не откликнуться на 70-летие трагедии, которое будет в июле.
— Вы вспомнили о деятельности общественного комитета «Примирение между народами». Была ли какая-то обратная реакция с польской стороны?
— Реакции на это не было. У поляков не было негативных оценок заявления нашего комитета, но и противоположных решений не было. В то же время я знаю позицию президента Квасьневского, который хорошо знает Украину, польской власти. Польша поддерживает Украину на пути к подписанию Соглашения об ассоциации в ноябре. Коморовский считает, что это необходимый шаг для современной Украины, в частности к этому прилагает усилия и наш Президент. Мы благодарны за то, что побуждает нас к решению европейских вопросов.
Что же касается комитета, он был создан не на один день и продолжит работать, убеждать украинское общество и подавать сигналы Польше. Мы взываем к здравому смыслу, хотя и не все к нам прислушиваются. Украина в ответ не должна заострять свои заявления и обвинять Польшу. Мы должны отреагировать таким образом, чтобы все знали: наше государство, общественность не остаются в стороне от таких вопросов.
— Спикер польского Сейма Богдан Борусевич выступил против резолюции, но отметил, что она является следствием усиления позиции радикалов. Как прокомментируете?
— Действительно, усиление радикальных настроений происходит во всем мире под влиянием ухудшения материального, социального положения людей, глобализации. Нам нужно это фиксировать, но главное — не молчать, чтобы не создалось впечатление, что мы не обращаем внимания на такие вопросы. Украина должна отвечать на любые заявления либо Польши, либо России. Иногда мы прибегаем к тактике «все само собой будет перемалываться», но история накапливает факты, и это приводит к реальным действиям, которые усложняют нашу жизнь.
Нужно отметить, что мы имеем и внутренние проблемы. Так, коммунисты, например, продолжают считать, что на Западе — враги. Пан Колесниченко — оскорбляет прошлое, историю, избирателей других политических сил, в частности «Свободы», не все декларации которой мне нравятся, но за них проголосовали украинцы. В целом, люди, которые присоединились к коммунистам, или являются таковыми по своим убеждениям, хотя и носят билеты других партий, «помогают» Украине занимать свою четкую позицию, в том числе и в международных вопросах. Таких людей мы должны знать и объяснять гражданам, откуда взялась их позиция — она вряд ли исходит из Украины, скорее, имеет центры за ее пределами. Эта «пятая колонна» работает против нашего государства. Слава богу, что их немного, но они есть.
Поляки, с которыми мы вели переговоры, говорили, что вы, мол, протестуете, аргументируете свою позицию, а представители вашей провластной партии делают заявления еще хуже, чем мы, — разберитесь сначала внутри своей страны. Если человек невежда, не знает истории или знает ее под таким углом, чтобы снова поссорить людей, и, вооружившись книгами об ОУН-УПА, идет по стране и рассказывает, какие плохие украинцы: здесь фашисты, антифашисты, здесь националисты, экстремисты — разве он собирается строить единую Украину, способствовать становлению мира и покоя в государстве?
За рубежом такие вещи довольно трудно объяснить. Там люди не понимают, где еще есть такая нация в мире, которая бы заявляла о единстве, но в действительности хотела бы разделиться.
— Почему, по вашему мнению, власть до сих пор не отреагировала на решение польского Сената? Какой должна быть реакция?
— В первую очередь, парламент должен был сделать какое-то заявление: не обязательно отмечать эту дату, но нужно принять определенное заявление или резолюцию касательно 70-летия Волынской трагедии. Нельзя проигнорировать этот вопрос. К тому же, польская сторона открыта для взаимных действий. Коморовский сказал, что готов встретиться с украинским Президентом, чтобы обсудить этот вопрос. Реакция должна быть, чтобы не было впечатления, что там действуют, а мы продолжаем ждать, пока кто-то что-то сделает за нас.
— Вы много говорили о взаимоотношениях двух стран, но в свете последних событий можно ли считать Польшу «адвокатом» Украины, как об этом часто говорят, и нужен ли нам «адвокат»?
— Я говорил с президентом Коморовским и скажу, что он очень защищает интересы Украины. Его слова вызывают не только уважение, но и глубокое понимание человека: «Если Украина подпишет Соглашение об ассоциации, я пешком пойду к Божьей матери». Это польское выражение используют в случаях, когда идет речь о чем-то очень важно. Когда такое говорит президент Польши — должно быть огромное уважение к убеждениям такого президента. И мы со своей стороны должны делать все возможное для подписания этого документа. Все партии поддерживают Украину в ее европейском выборе — в один голос.
Однако существует эта проблема, которая сейчас обострилась. Но и мы не все сделали для изучения этого вопроса, и потому немного опоздали с реакцией. Однако наша позиция должна быть спокойной и взвешенной — не нужно обострять. Конечно, тень от этого решения упала на наши отношения с Польшей, но это не изменит их в корне: Польша не перестанет помогать Украине, а Украина не перестанет уважать Польшу. Это досадное происшествие нужно исправлять своими действиями, пониманием и последующим улучшением наших отношений.
Комментарии
«Наши отношения сейчас не такие, как были когда-то»
Анджей Шептицкий, аналитик Института международных отношений Варшавского университета:
— Есть пять измерений этого дела:
1) Историческое. Каждая нация пытается помнить о своей истории, особенно о моментах, которые являются для нее важными или грустными.
2) Моральное. То есть, вопрос почтения памяти польских жертв, которые погибли на Волыни.
3) Внутренняя политика. Много поляков имеет корень на Кресах — бывших восточных землях межвоенной Польши. Они интересуются тем, что там делается. Это голосование можно расценивать как попытку понравиться этим избирателям — родственникам тех, кто когда-то жил на Волыни.
4) Международное право. Нужно помнить, что по законам международного права парламент не представляет государство в международных отношениях. Государство официально представляет только президент, премьер-министр и министр иностранных дел. Это по конвенциям ООН.
5) Внешнеполитическое. Это постановление может (в каком-то смысле) негативно повлиять на польско-украинские отношения. Но мне не кажется, что это будет какой-то долгосрочный кризис. Этот год будет тяжелым для наших отношений, учитывая 70-ю годовщину Волынской трагедии.
На вопрос о том, почему формулировка этой резолюции была изменена, есть несколько ответов. Во-первых, это значение польско-украинских отношений для польского правительства. Во-вторых, это также юридический вопрос. Геноцид имеет юридическое определение, которое записано в Конвенции ООН от 1948 года. Употребление этого термина уже отсылает нас к ней. Употребление такой мягкой формы «с элементами геноцида» — это более безопасно.
Может ли эта резолюция свидетельствовать об ослаблении отношений между Киевом и Варшавой? Ничего нового в том, что наши отношения в настоящий момент не такие, как были когда-то. Польша уже не так интересуется Украиной как в 2005 году. Ведь Украина в 2010 году стала совсем иной страной, чем была в 2005-м. В каждой стране парламент, прежде всего, думает о внутренней политике, ведь депутаты думают о своих избирателях.
«Символично, что в фактически страничном тексте этого постановления есть несколько серьезных исторических ошибок, которые стали основой для этого решения»
Владимир Вьятрович, историк, участник Общественного комитета «Примирение между народами»:
— Постановление польского Сейма свидетельствует о том, что тема событий Волыни 1943-го года продолжает политизироваться, то есть политики хотят давать свои оценки быстрее, чем историки, несмотря на то, что продолжаются исторические исследования и дискуссии. Даже больше, в данном случае эти политические оценки являются абсолютно бессмысленными потому, что сама формулировка «этнические чистки с признаками геноцида» не несет какой-либо четкой юридической характеристики: с одной стороны она содержит слово «геноцид», а с другой — эти акции не названы геноцидом.
Если же говорить об исторической оценке событий, то очевидно, что в этом постановлении она является слишком односторонней, однобокой. То есть речь идет только о страдании польского населения и об украинских антипольских акциях. Зато польские политики упрямо не хотят замечать того, что были и антиукраинские акции со стороны польского подполья и, соответственно, среди жертв этого конфликта были и украинцы.
Вообще, как по мне, символично, что в фактически страничном тексте этого постановления есть несколько серьезных исторических ошибок, которые стали основой для этого решения. Например, постановление начинается с констатации якобы факта о том, что 9 февраля 1943 сотни УПА уничтожили жителей польской колонии Паросля. Такая гипотеза, конечно, есть у поляка Гжегожа Мотыки, но она так и не нашла своего документального подтверждения, потому в постановлении Сейма ее не стоило использовать. Дальше в постановлении речь идет якобы о 100 тысячах потерь поляков в результате этого конфликта. Опять же, эта цифра бытует в польской историографии, но власти нужно предоставлять серьезные источники относительно методологии подсчета этих жертв.
Сейчас мы видим, что в Варшаве демонстрируют откровенное нежелание слушать другую сторону, а говорят лишь о своих страданиях и обвиняют во всех грехах другую сторону. Очевидно, что такие модели поведения могут быть заимствованы и украинскими политиками, которые будут говорить о том, что жертвами были только украинцы и что ответственными были только поляки. Более того, они смогут в подтверждение использовать определенные эпизоды, когда подпольем были истреблены целые украинские села для того, чтобы обосновать, что эти акции также можно квалифицировать как геноцид. И, соответственно, внедрение таких моделей поведения может завести в тупик любые попытки преодолеть это трагическое прошлое.
Впрочем, в настоящий момент чрезвычайно важным является факт создания в Украине Общественного комитета «Примирения между народами». Также важным является тот факт, что с украинской стороны за последние месяцы прозвучало много заявлений от руководства УГКЦ, УПЦ КП, направленных на примирение. Конечно, смущает, что соответствующие общественные инициативы не нашли пока никакого отзыва с польской стороны. То есть, в отличие от 2003 года мы из Польши сегодня слышим только голоса праворадикальных сил, а не тех людей, которые готовы говорить о польско-украинском примирении. Соответственно, мне кажется, что эта рука примирения, протянутая украинцами хотя бы на общественном уровне, пока что зависла в воздухе и не нашла партнера с польской стороны.
Очевидно, что это, между прочим, объясняется отсутствием любой позиции по этой проблеме в руководстве современного государства, для которого украинская история является вообще неинтересной и данная тема, в частности. Это в какой-то степени радикализирует требования некоторых правых политических группировок, которые считают, что в настоящий момент, — самый лучший случай воспользоваться таким отсутствием заинтересованности со стороны власти для того, чтобы продвинуть собственное виденье прошлого. Но я считаю, что даже те шаги, которые были осуществлены общественным комитетом, само заявление, поездка руководителя общественного комитета Леонида Макаровича Кравчука в Польшу, его встречи с некоторыми ведущими политиками, таки сыграли достаточно важную роль. Они показали, что, несмотря на отсутствие официального голоса относительно этого конфликта со стороны Украины, мы не являемся безразличными к этой теме и украинцы имеют свое отношение к этой проблеме и самое важное — украинцы направлены на то, чтобы конфликты, касающиеся прошлого там и оставались.
Но я все же думаю, что вскоре таки наступит определенный процесс «отрезвления» и со стороны польского общества и скоро мы услышим нормальные, «трезвые» голоса поляков, которые, как и украинцы, понимают, что какими бы ни были трагедии прошлого, они не должны разрушать соответствующие отношения настоящего.
Конечно, партии Туска хватило ума не называть эти акции геноцидом, но для того, чтобы не потерять своей поддержки в правых политических средах, власть решила пойти на такую формулировку как «этнические чистки с элементами геноцида». А это, опять же, является результатом политического компромисса, который не имеет ничего общего ни с историей, ни с юриспруденцией. Это связано с тем, что правые польские партии и общественные организации в этом году и в течение предыдущих лет осуществляли достаточно широкую информационную кампанию, в которой постоянно говорили о геноциде против польского населения. Такие действия привели к тому, что настроения в польском обществе, сформированные правой средой являются сейчас такими, что даже те партии, которые эту концепцию не поддерживают, не готовы откровенно выступить против нее.
«Мы — достаточно мощное государство, чтобы решать свои вопросы без всяких адвокатов»
Владимир Зубанов, Партия регионов, советник Президента Украины:
— Государство, как отдельная единица, занимается своей историей, ее созданием, защитой, воспитанием людей в патриотическом духе — такую позицию должно занимать любое государство, в том числе и Украина. Наши соседи это делают: и Польша, и Россия, и Румыния, и Венгрия. Украина пока молодое государство и еще ищет общую позицию в определенных моментах. Польша показывает своему народу и всему миру, что история была такая. Хотя к этим событиям следует относиться объективно. Стоит знать, почему возникли такие отношения между поляками и украинцами. Поднять документы о событиях 1919 г., после распада Австро-Венгерской империи. Тогда была резолюция Лиги Наций о том, что мировое сообщество позволяет присоединение к Польше украинских земель, но при одном условии — Польша с уважением отнесется к национальным чувствам украинцев, будет способствовать развитию их культуры и языка. Что же сделали поляки? Не давали ли они больше преференций полякам. Поэтому нужно просто знать историю, а после уже делать выводы. Если же политики вмешиваются со своими комментариями, не зная истории, а просто для того, чтобы заполитизировать ситуацию, это не облегчит решение такого сложного вопроса.
Резолюция, возможно, была принята с огромной эмоциональной составляющей. Одна политическая сила поставила этот вопрос, а другая часть поддержала его, чтобы не казаться непатриотами Польши. Политики манипулируют мнениями граждан, а граждане не находят времени для изучения истории и формирования собственного мнения.
Относительно реакции украинской власти, я бы ограничился созданием рабочей группы в парламенте по изучению отношений Польши и Западной Украины. Не просто поднять шум, а изучить этот вопрос с привлечением польских и наших ученых и серьезно отнестись к этой резолюции. Наконец выучить хотя бы свою историю. Когда мы будем ее знать, на уровне специалистов мы сможем дойти до совместной резолюции двух парламентов, которая касалась не только Волыни, но и операции «Висла» и в целом периода с 1919 по 1939 гг. Думаю, поляки не были бы против такой инициативы. У нас белых пятен в истории много.
Польша-»адвокат» — это политический прием. Действительно, Польша больше чем другие европейские страны заинтересована в том, чтобы Украина продвигалась в сторону Европы. У них свой интерес, а у нас должен быть свой. Главное — чтобы все было в интересах нашего государства. Есть объективные вещи и соответствующая политика, где нет места таким эмоциональным терминам как «адвокат» какой-то страны. Это просто политизированная аллегория. Мы — достаточно мощное государство, чтобы решать свои вопросы и быть интересными другим государствам без всяких адвокатов. Если кто-то искренне хочет помочь и это на пользу нашему государству — почему бы и нет? Но поляки думают в первую очередь о себе, а не о нас. Впрочем, я бы не драматизировал инцидент с резолюцией: нам с поляками еще долго жить вместе, так же, как и с россиянами — нужно жить дружно, но отстаивать при этом собственные интересы. А для того, чтобы их отстаивать в сфере истории, нужно знать историю.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Польско-украинские отношения имеют древнюю и непростую историю. Века противостояний, господства, войн, которые сопровождались многочисленными жертвами с обеих сторон, оставили в памяти двух народов много боли, обид, вражды.
