Раньше существовала демократия общественного мнения.
Теперь же пришла пора дипломатии общественности.
Речь идет по сути о том же самом явлении, которое на этот раз имеет отношение к вопросу войны и мира между государствами. Если вы хотите принять решение о международном курсе страны и нанести удар по беззаконному режиму, который применяет запрещенное на протяжении вот уже века оружие, вам недостаточно быть избранным лидером, располагать четко прописанными в Конституции полномочиями и даже поддержкой депутатов Парламента, способных при желании перекрыть вам кислород. Нет. Вам совершенно необходимо согласие общественного мнения.
Но как вообще формируется это самое мнение?
Как велика надежность определяющих его механизмов?
Какова вообще легитимность этой безликой, неощутимой и безответственной власти, которая, как писал еще де Токвиль, встала надо всем и сформировала неограниченную ничем диктатуру?
По всей видимости, ответа на этот вопрос нет ни у кого.
Ни у кого, как кажется, не вызывает удивления или беспокойства тот факт, что важнейшие вопросы зависят от вердикта общественного мнения, постоянной поддержки которого всеми силами стремится добиться власть. Речь идет о:
а) судьбе народа (по меньшей мере, 100 000 сирийцев были убиты режимом, который каждый день нарушает даже самые элементарные основы международного права);
b) доверии к демократиям (красная линия проведена, однако никто не хочет сдержать слово и отреагировать на ее нарушение!);
Читайте также: Сможет ли Олланд настоять на своем в Сирии?
с) судьба мира во всем мире (какой сигнал, какой пример для Ирана, Северной Кореи и «Аль-Каиды»... гора родила мышь и это после стольких громких заявлений!...).
Наконец, просто в голове не укладывается, что обозреватели, СМИ и даже политические деятели в США и во Франции считают само собой разумеющимся, что первый и главный долг Обамы и Олланда — выйти на контакт, но даже не с Башаром Асадом, а с институтами общественного мнения. Поразительно, что в первую очередь им приходится работать с общественным мнением, уподобляясь провидцам древности, которые предсказывали будущее по дымящимся внутренностям жертвенных животных... Каждый день они задаются неизменным вопросом: какие у меня рейтинги?
Сегодня мы видим беспрецедентное падение политики под грузом того, что в Древней Греции называлось «докса», а сегодня, в нашу эпоху информационного шума и Twitter становится еще более туманным и непоследовательным явлением. Сейчас нашим глазам предстает внезапный подъем «контрдемократии»: она заключается в бесконечных домогательствах до представителей избранной власти и в первую очередь главы государства со стороны безликой политической массы, которая подвержена самым разным страстям и влияниям и не имеет ничего общего с настоящим электоратом. Так, позвольте мне напомнить вам кое о чем, что каждый из нас прекрасно понимает, хотя, судя по всему, и делает вид, что безнадежно забыл.
Франсуа Миттеран не думал об «общественном мнении», когда принял историческое решение отменить смертную казнь.
Шарль де Голль не бросился проводить опросы и не пытался задобрить эту самую общественность, когда решил остановить войну в Алжире, хотя в предвыборной программе говорил об обратном.
Он не стал обращаться к услугам «пиарщиков», а сам, в силу предоставленных ему законом полномочий приступил к основополагающим преобразованиям в системе альянсов Франции и ее безопасности, которые привели к выходу из НАТО.
Также по теме: Спасите Аллепо!
То же самое касается и его преемников, которые решили положить конец кровопролитию в Боснии и Ливии, вмешаться в Кувейте и Косове, вступить в афганскую коалицию, чтобы дать отпор «Аль-Каиде» и талибам. И я не припомню, чтобы хотя бы один президент, который принял решение о применении военной силы (а оно, кстати, по определению является тайным), позволил бы запугать себя и остановился из-за недовольства общественного мнения.
Управлять страной значит не нравиться людям.
Управлять в силу доверенного народом мандата значит при необходимости оказывать сопротивление «антинароду», который представляет собой общественное мнение.
У меня вызывает дрожь сама мысль о системе, в которой стратеги должны были бы передавать план и график операций на утверждение завсегдатаям уличных кафе.
Франсуа Олланда избрали на пять лет, а Барака Обаму — на четыре.
И в будущем им придется держать ответ перед страной и историей.
Тем не менее, сейчас у них лишь один долг: использовать все необходимые по их мнению средства и остановить хаос, который породила безнаказанность Башара Асада, пользующегося (о чем у нас слишком часто забывают напомнить) безусловной поддержкой Ирана, братьев-мусульман из ХАМАС, террористов из «Хезболлы», короче говоря, всех самых что ни на есть радикальных исламистов.
У демагогов же и прочих участников этого политического шоу есть только одно право: неукоснительно соблюдать республиканские законы и принципы.
