«Европа кончалась на германской границе, и кончается на германской границе сейчас». Читая эту фразу вы, наверняка, подумали: Как это? В Германии, Франции и Испании — уже не Европа? Наоборот: это у нас не Европа, потому что она кончается на Германии. Читаем дальше: «Полуазиатской страной на самом деле всегда была Польша. Это она была и есть, распята на стыке двух цивилизаций: Европы и Азии. В этом смысле поляки еще более неестественны, чем мы. Чистая география здесь лишь частично пригодна для объяснения», — так полагает Эдуард Лимонов — политик, поэт, прозаик, преступник, нью-йоркский бродяга. Недавно у нас вышла его биография, а переводов книг так и нет (если не считать единственной — «Это я — Эдичка»). Как можно издавать биографию человека, которого в Польше почти никто не знает, остается для меня загадкой.
Вышеприведенная цитата взята мной из эссе «Русское психо», разумеется, тоже не переводившегося на польский. Я убедительно прошу какое-нибудь издательство напечатать Лимонова! Совершенно неважно, что он основал национал-большевистскую партию. Разделяйте автора и его жизнь. Мне, например, всегда кажется, что нас двое: «я» и «автор». Честно говоря, даже трое, потому что еще есть «мой организм». Иногда у каждого из нашей троицы появляется собственная цель, тогда выходит забавно. Хуже всего, когда кто-нибудь в общественном туалете решает, что я расстегиваю ширинку как автор, и обращается ко мне от соседнего писсуара: «Господин Мариуш, коротковато у вас это». Я, конечно, впадаю в ступор (и снизу, и сверху) и переспрашиваю: «Простите?» «Ну, ваша книга, слишком коротко вышло, можно было в четыре раза толще»...
Не знаю, прав ли был Лимонов, что мы такие неестественные. Он никак не объясняет, в чем же проявляется эта неестественность. Хотя видно, что ему в нас что-то определенно не нравится, впрочем, в русских тоже. Надо признаться, я пил с одним русским в Москве водку. И это кажется мне совершенно естественным.
Читайте также: Жизнь Лимонова - это роман о России
«Что же Россия с вами, поляками, наделала», — вздохнул он, когда узнал, что я из Варшавы. Мы стояли в длинной очереди в Пушкинский музей, в котором шла выставка лучших исторических полотен из Европы. Русский, в костюме с галстуком и демисезонном пальто, представился Валерой 55 лет. Я сразу же вытянул из него, что он строитель и ходит раз в месяц на выставки в музей. А он достал из кармана чекушку «Столичной», дал отхлебнуть и заявил, что купит мне билет.
«У нас, у России, такой долг перед Польшей, — объяснял он мне свою щедрость. — Как мы могли оставить вас на произвол судьбы, отдать в 89-ом Западу? Россию Польша вообще не интересует, она с ней не считается, презирает, плевать на нее хотела. Какая подлость! Мариуш, скажи, а вы нас еще уважаете? Нас, Россию?» Я принялся юлить: «В Польше очень любят русское кино». (Я имел в виду гениальные фильмы последних лет «Груз 200», «Путешествие с домашними животными», «Возвращение», «Прогулку», «Изгнание», рядом с которыми, да простят меня польские патриоты и чехофилы, польские и чешские фильмы — это просто фуфло).
«Что ты мне морочишь голову кино. Россию вы уважаете? Мы вам нужны? Скажи откровенно», — распалился он. «Нет, нам тоже на вас глубоко плевать», — ответил я откровенно. Валерий чуть меня не расцеловал: «Вот это мне нравится, как ты говоришь. И, скажу тебе, в этом как раз виновата Россия».
Так что я не согласен с Лимоновым по поводу нашей неестественности. Но при этом считаю, что имею право на его книги по-польски. А всем читателям желаю в ближайшие выходные посмотреть хотя бы один из упомянутых фильмов.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Полуазиатской страной на самом деле всегда была Польша. Это она была и есть, распята на стыке двух цивилизаций: Европы и Азии. В этом смысле поляки еще более неестественны, чем мы. Чистая география здесь лишь частично пригодна для объяснения», — так полагает Эдуард Лимонов — политик, поэт, прозаик, преступник, нью-йоркский бродяга.
