Предлагаемые ведущими журналами вознаграждения и стимулы создают перекосы в науке, точно так же, как крупные премиальные извращают банковское дело.

Я – ученый. Моя профессиональная сфера дает огромные блага человечеству. Но она обезображена неуместными и нецелесообразными вознаграждениями и поощрениями. В существующих структурах важнее всего личная репутация и карьерное продвижение, а это значит, что самые большие награды дают не за лучшие работы, а за самые яркие. Те из нас, кто добивается таких вознаграждений, поступают вполне рационально (я и сам так поступал), но мы не всегда действуем в наших профессиональных интересах, не говоря уже об интересах человечества и общества.

Все мы знаем, что эти пагубные вознаграждения сделали с финансовой и банковской сферой. Те вознаграждения, которые получают мои коллеги, это не огромные бонусы, а профессиональные поощрения, сопровождающие публикации в престижных журналах, главными среди которых являются Nature, Cell и Science.

Эти шикарные журналы должны быть образцом и вершиной качества, публикуя только самые лучшие работы. Поскольку комиссии по финансированию и назначениям считают публикации в этих журналах признаком качества научной работы, это часто ведет к выделению грантов авторам и к назначению их на высокие научные должности. Но авторитет крупных журналов является оправданным лишь отчасти. Да, там публикуется много выдающихся научных работ, но там публикуются не только выдающиеся научные работы. Да и не они одни размещают у себя крупные и важные научные исследования.

Такие  журналы агрессивно отстаивают и всячески защищают свои бренды, а это в большей мере способствует увеличению числа подписчиков, нежели стимулированию самых важных исследований. Подобно модным дизайнерам, создающим малыми сериями дамские сумочки и костюмы, они знают, что дефицит усиливает спрос. Поэтому они искусственно ограничивают количество принимаемых к публикации работ. Затем эксклюзивные брэнды рекламируют при помощи  уловки, носящей название «рейтинг цитируемости». Это такой показатель по каждому журналу, в котором подсчитывается, сколько раз выдержки из той или иной статьи приводятся в последующих научных работах. Согласно этой теории, чем лучше работа, тем чаще на нее ссылаются, а поэтому лучшие журналы набирают наибольшее количество очков. Но в такой системе измерений кроется большой изъян, поскольку цитирование становится самоцелью. И это столь же вредно для науки, как культура бонусов вредна для банковского дела.

Судить о научной работе по рейтингу цитируемости публикующего ее издания стало общепринятой практикой, и многие журналы ее поощряют. Но поскольку это показатель усредненный, он мало что говорит о качестве того или иного конкретного научного исследования. Более того, ссылки иногда, хотя и не всегда, связывают с качеством. Научная работа может стать часто цитируемой, потому что это хороший труд – либо же, потому что  она бросается в глаза, является  провокационной или ошибочной. Редакторы больших журналов знают об этом, поэтому принимают к публикации те статьи, которые возмущают спокойствие, так как посвящены модным темам, либо же в них есть спорные утверждения. Это оказывает влияние на науку, которой занимаются ученые. Такие работы производят впечатление и фурор в модных областях, где ученые могут делать смелые заявления, нужные журналам. Одной такой областью являются исследования размножения.

В крайних случаях стремление напечататься в шикарном журнале заставляет сглаживать острые углы. Из-за этого появляется все больше работ, которые являются неполноценными и даже жульническими, из-за чего журналы вынуждены от них отрекаться. Одно только издание Science недавно отказался от ряда резонансных статей о клонировании человеческого эмбриона, о связи между мусором и насилием, а также о генетическом портрете людей, доживающих до ста лет. Но еще хуже, что он не дезавуировал псевдонаучные утверждения о том, будто некие микробы могут использовать в своей ДНК мышьяк вместо фосфора, хотя ученый мир подверг их мощной критике.

Есть способ получше. Речь идет о новой поросли научных журналов свободного доступа, читать которые может каждый, причем бесплатно. Им не надо бороться за дорогую подписку. Рожденные во всемирной паутине, эти журналы могут принимать все работы, соответствующие  стандартам качества, не создавая искусственных ограничений. Многие из них редактируют работающие ученые, способные оценить научное достоинство статей, не обращая внимания на цитируемость. Я участвую в редактировании статей в журнале eLife, который предоставляет свободный доступ и финансируется фондом Wellcome Trust, Медицинским институтом Говарда Хьюза и Обществом Макса Планка, и я знаю, что там каждую неделю появляются первоклассные научные работы мирового уровня.

Здесь свою роль могут также сыграть фонды и университеты. Они должны сказать комиссиям по присуждению грантов и назначению на должности, чтобы те не судили о работах по месту их публикации. Важно качество науки, а не журнальный брэнд. И самое главное в  том, что мы, как ученые, должны начать действовать. Подобно многим успешным исследователям, я публиковал свои работы в крупных и известных журналах с именем, включая те, что принесли мне Нобелевскую премию в области медицины, которую я буду иметь честь получить завтра. Но больше я не намерен поступать таким образом. Я считаю своим долгом, чтобы моя лаборатория избегала шикарных журналов, и призываю остальных поступить так же.

Уолл-стрит должна отказаться от ига бонусной культуры, заставляющей идти на риск, который разумен для отдельного человека, но губителен для финансовой системы. Точно так же и наука обязана сломить тиранию богатых журналов. В результате у нас появятся более качественные научные работы, которые будут лучше служить науке и обществу.