Представляем вашему вниманию архивную статью из польского еженедельника Tygodnik Ilustrowany, вышедшую в свет 23 января 1932 года.
Белым безумием или белым опьянением («Der weisse Rausch») называли лыжный спорт немцы. Ведь в этом королевском спорте, как, пожалуй, ни в одном другом, присутствует элемент упоения и забытья. Лыжи — один из самых сильных наркотиков, зависимость, от которой очень сложно избавиться. Это совсем неудивительно, если вдуматься, что суть удовольствия от езды на лыжах заключается в наслаждении скоростью — гораздо более непосредственном, чем в любом другом виде спорта. Водитель мотоцикла или автомобиля, даже полностью слившийся со своей машиной, так или иначе чувствует отделяющую его от внешнего мира преграду. В лыжном спорте ее нет: человек, летящий на лыжах, которые становятся интегральной частью его организма, сливается с белым пространством, осязает его под своими ногами — близко, ощутимо, безошибочно.
Ни один из зимних видов спорта — ни бобслей, ни сани, ни коньки не дают человеку возможности открыть всю полноту зимнего очарования и покорить его, как это делают лыжи. Три перечисленных выше вида спорта ограничены специальными спортивными сооружениями, а лыжи не знают никаких ограничений: перед ними распахивает двери весь мир.
Именно в свободе движений, которая почти не свойственна другим видам спорта, в больше или меньшей степени ограниченным конкретной площадкой, состоит восхитительное преимущество лыж. Второй плюс — это чистый, здоровый воздух без пыли и миазмов, который делает лыжный спорт одним из самых здоровых занятий.
Лыжи изменили отношение широких масс к зиме. Если раньше она была quantité négligeable, чем-то, что следовало переждать до весны, то сейчас благодаря лыжам зима вернула себе права достойного и приятного времени года. Фривольная весна, пользующаяся расположением поэтов — это сентиментальный лирик на фоне широкой эпичности зимы. Зимний пейзаж напоминает морские просторы бесконечной линией горизонта, простотой форм и колорита.
Неудивительно, что лыжи стали любимым видом спорта интеллигенции и городских масс. В эпоху, когда все мы сильнее стали ощущать душевный разлад, когда мы не способны собрать воедино фрагменты нашего (назовем это громким словом) сознания, такой урок сплочения оказывается бесценным. Городские толпы осаждают туристические поезда, увозящие их в горы. Уже в самой атмосфере поезда психологическое напряжение начинает приятно спадать: ведь мы уже в другом мире, в другом окружении.
«Я никогда не обращал раньше внимания на атмосферные явления, — признался мне недавно один лыжный "младенец". — Погода в городе существовала для меня с точки зрения зонта, галош и выбора пальто. С тех пор как я стал кататься на лыжах, я превратился в большого любителя метеорологии. Меня интересует термометр, циклоны и антициклоны, снежный покров — "корка" или "пух"... Ведь от этого зависит моя воскресная поездка!»
Да, мы все знаем, как связано наше настроение с погодой. А лыжник связан с ней еще больше — ведь он от нее зависит и изучает те законы, которые могут быть поинтереснее и политического переливания из пустого в порожнее, и сетований на кризис... [...]
Общение с зимним миром возвращает нам молодость и наполняет силами. Об этом свидетельствуют наблюдения врачей из разных стран, которые стараются привить своим пациентам привычку зимнего отпуска, как более полезного и «питательного» для организма.
Чудесные мгновения на белом рассыпчатом снегу! Свист ветра, хлещущего лицо при спуске, шуршание лыж, разрезающих снег! Это самая прекрасная музыка, поющая об обретенной вновь молодости, возвращения которой мы уже не ждали и не желали.
Как дорога ты нам, лыжная трасса: и при свете солнца, пронизывающего нас вместе с морозом, и в метель, жалящую своими иглами и превращающую весь мир в безумный круговорот. А когда приходит весна и раскидывает под ногами самый лучший из всех снегов — фирн, с небосклона над Татрами льется истинно марокканский жар. Лица всего за несколько часов покрываются загаром, а отражающийся от снежных просторов сиренево-розовый пожар заставляет нас жмуриться — видимо, от переизбытка счастья.
Какая-то совсем жизнь бьет на зимних туристических базах, когда веселая братия, отряхнув с себя снег, засаживается за бесконечные разговоры. Эти вечера при свете тусклой лампы, бесконечный чай, шурование по чужим рюкзакам, шутки и розыгрыши остаются в памяти на долгие, долгие месяцы в городе. Остаются в памяти и ночевки на жестких кроватях под тонкими одеялами, когда так холодно, что замерзает даже выдыхаемый воздух.
Неудивительно, что уставшие от официальной фальши люди стремятся вернуться к этому, возникающему без чьего бы то ни было вмешательства, настроению. Неудивительно, что они все чаще проводят на горных турбазах даже такие традиционные праздники, как Рождество. За рождественским столом собираются наши товарищи, проверенные в соревнованиях и лыжных прогулках, за окном стоят тысячи елей, украшенных густым снегом. Белый свет — у нас в руках, как большая облатка. И мы делимся ей, придя в согласие со всем, что нас окружает и с самими собой.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Лыжи изменили отношение широких масс к зиме. Если раньше она была чем-то, что следовало переждать до весны, то сейчас благодаря лыжам зима вернула себе права достойного и приятного времени года. Фривольная весна, пользующаяся расположением поэтов — это сентиментальный лирик на фоне широкой эпичности зимы. Зимний пейзаж напоминает морские просторы бесконечной линией горизонта.
