Председатель Координационной комиссии по подготовке зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи Жан-Клод Килли согласился побеседовать с журналистом Le Monde в своем женевском кабинете. Сейчас трехкратный чемпион зимней Олимпиады 1968 года готовится к очередной поездке в Сочи, число которых за последние семь лет перевалило за четыре десятка.
Le Monde: Олимпиада в Сочи начинается 7 февраля. Готовы ли к ней российские организаторы?
Жан-Клод Килли: Да, они готовы. За последние два года в Сочи было проведено 72 тестовых соревнования в рамках чемпионатов мира и Европы в семи ключевых зимних видах спорта. Кроме того, там состоялись чемпионаты мира по хоккею на льду среди юниоров. Все спокойно. Наконец, 28 крупных российских университетских центров успешно завершили подготовку волонтеров.
— Сейчас бюджет Игр оценивается в 36 миллиардов евро вместо изначально запланированных 12 миллиардов. Получается, что они оказались намного дороже, чем ожидалось...
— Цифры довольно прозрачны. С операционной точки зрения для проведения сочинской Олимпиады нужно 2 миллиарда долларов, что равняется затратам на Олимпиаду в Ванкувере. Потом есть еще 7 миллиардов долларов, половину из которых дали олигархи. Остальное Москва решила инвестировать в развитие региона, посчитав, что этой болотистой равнине требуется хорошая канализационная система, три тепловых электростанции для обеспечения энергоснабжения, реконструкция 125 километров железнодорожных путей и т.д. Расходы выглядят просто огромными, но они принесут свои плоды на век вперед, потому что эта огромная страна намеревается развивать туристический сектор. Центр «Роза Хутор» рассчитан на 10 000 посетителей. Чтобы догнать его, Валь-д’Изер потребуются десятилетия.
— Не парадоксально ли проводить зимнюю Олимпиаду в регионе с субтропическим климатом?
— Разумеется, растущие в олимпийском парке Сочи 9 000 пальм контрастируют с идеей проведения зимних Игр, но Сочи в этом плане можно сравнить с Ниццей. Там можно купаться до октября, а в 40 километрах находится «Роза Хутор», куда можно добраться на поезде или на машине. Россияне приготовили большие запасы снега, но он вряд ли понадобится, учитывая обильные снегопады в этом году и в частности за последние несколько дней.
— Организаторов Игр критиковали за экологические нарушения.
— Изначально экологического законодательства в стране вообще не было. Государственная Дума приняла его как раз благодаря Играм. Оно было необходимо в таких вопросах, как, например, прокладка горных дорог и туннелей. Все прошло далеко не идеально, но мы общались с российским представительством Greenpeace и Всемирным фондом дикой природы, который занимается возвращением в природу снежного барса. Была достигнута договоренность об обмене 25 000 гектаров на гектар земли в окрестностях Сочи, и это удовлетворило всех. Были заключены соглашения, подобные тем, что были подписаны для чемпионата мира по лыжному спорту в Валь-д’Изер. Были проведены трехсторонние переговоры между этими организациями и министром природных ресурсов и экологии. Нам многое пришлось изменить. Так, например, бобслейную трассу и горную олимпийскую деревню спустили на 8-10 километров в долину, чтобы избежать соседства с территорией, которая находится под охраной ЮНЕСКО. Там обитают волки, а медведи приходят ловить форель в реке.
Читайте также: Олимпиада в Сочи проходит слишком рано
— Как вам работа с россиянами?
— По большей части наша олимпийская инициатива заключалась в том, чтобы связать прошлое с настоящим, попытаться понять их, а не читать им нотации. Масштабы работы были просто огромны. Там не было ни инфраструктуры, ни спортивной базы, ни истории и культуры зимнего олимпийского спорта за исключением хоккея на льду, который всегда был национальной игрой. Сотрудничество было абсолютно равным. Наши партнеры были не мужланами, а людьми с прекрасным образованием, которые окончили финансовые школы, военные училища, институты КГБ и МИДа. Многие учились в англосаксонских вузах. Нам нужно было не пытаться судить, а понимать, действовать эффективно и быстро. К нам же относились с неподдельным уважением. Не забывайте, что они вышли из изоляции всего 15-20 лет назад и до сих пор еще не избавились от осторожного отношения к загранице.
— Какие отношения у вас сложились с Путиным?
— Мы стали приятелями. Могу сказать, что мы обсуждаем с ним любые темы. Его международная репутация не отражает того, что я вижу, когда работаю с ним. Я независим, не пытаюсь ничего ему всучить и просто стремлюсь обеспечить успешное проведение Игр.
— Вашего «приятеля» не назвать поборником прав человека...
— Он, кстати говоря, на это и не претендует. Но в то же время с улыбкой говорит, что демократия в его стране идет вперед семимильными шагами. Олимпийская хартия внесла в этой свой вклад. Так, 40 000 аккредитованных гостей смогут попасть на Игры в Россию без визы. То же самое будет и с первым Гран-при Формулы-1, которое состоится будущей осенью на построенной у олимпийских ледовых дворцов трассе.
— Решение об освобождении оппозиционного олигарха Михаила Ходорковского и двух участниц Pussy Riot было принято в самый последний момент...
— Это совершенно корректный залог доброй воли и открытости. Значимость религии в современной России отчасти объясняет ту жесткость, с которой отнеслись к Pussy Riot.
— Принятый в России закон о гомосексуализме породил целую бурю критики. Какова позиция Международного олимпийского комитета по этому поводу?
— Для нас этот вопрос даже не поднимался, потому что олимпийская хартия опирается на принцип всеобщности, а, значит, и отсутствие дискриминации. Это наше Евангелие. Мы ничего не знали о подготовке этого закона, и его принятие стало для нас неожиданностью. Тем не менее, мы тщательно изучили его и установили, что в 72 государствах-членах МОК действуют аналогичные постановления, которые иногда предусматривают самые суровые наказания, вплоть до смертной казни. Однако у нас сложились самые теплые отношения с некоторыми из этих стран. В любом случае, вмешательство МОК не выходит за границы соблюдения хартии.
— Кроме того, было немало обвинений в коррупции...
— Нам неизвестны подробности выбора государством подрядчиков для проведения работ, потому что эти решения нас не касаются. Из 7 миллиардов долларов, которые были потрачены на спортивную инфраструктуру, половину дали олигархи по настойчивой просьбе Кремля, и, следовательно, тендера не было. Что касается второй половины, мы не знаем, был тендер или нет. В любом случае, главной проблемой Олимпиады всегда были сроки: страна-организатор обычно выбирает тех, кто может все сделать быстрее.
— А что насчет эксплуатации рабочих на стройках?
Также по теме: Сочи без глянца
— Мы узнали об этом довольно поздно. Мы думали, что там работали 70 000 человек, хотя их было, скорее всего, 90 000 или 100 000. Злоупотребления действительно были. Некоторые предприятия повели себя не лучшим образом. Несколько даже обанкротилось, оставив людей без средств. По нашим подсчетам, в такой ситуации оказались 250-350 человек. Надеюсь, что эту проблему решили. Мы провели немало времени на стройплощадках основных объектов и познакомились со всем руководством. Мы слышали истории о задержках с выплатами, но никто ничего не говорил о несчастных случаях или изнурительном рабочем графике.
Пусть мы и не несем за это ответственности, у нас есть рычаги влияния. МОК немедленно обращается к государству в случае нарушений, потому что позитивная реализация является частью красоты олимпийского движения. Но за три года планирования и три года строительства мы все равно ходим по лезвию бритвы.
— У вас не вызывает беспокойства безопасность Игр с учетом террористических угроз?
— МОК держат в курсе всех принятых мер безопасности, которые, должен сказать, весьма суровы, но подобным образом проводилась и Олимпиада в Солт-Лейк-Сити за несколько месяцев до терактов 11 сентября 2001 года. То есть, меры будут жесткими, но не намного жестче, чем в других странах. Кавказ известен своей нестабильностью. Мы встречались с представителями сил безопасности, и они уверяли нас, что проблем не будет. Однако у нас нет подробных сведений о мерах безопасности, потому что мы не занимаемся этими вопросами.
— Барак Обама и Франсуа Олланд сообщили, что не поедут на Игры...
— Мне очень жаль, потому что эти соревнования дают главам государств редкую возможность для диалога в неофициальной обстановке. Это идеальные условия для обсуждения гуманитарных, общественных и экономических вопросов. Мне совершенно не нравятся существующие двойные стандарты, когда у нас с готовностью продают стране поезда, истребители или боевые корабли, а затем снобистски игнорируют церемонию открытия спортивного мероприятия всемирных масштабов. Если нам необходим экспорт, то нужно быть прагматиком... У президента Саркози были сомнения по поводу появления на Олимпиаде в Пекине, но я сказал ему, что китайцы еще 50 лет будут вспоминать его отсутствие, тогда как его согласие поехать туда позволит улучшить ситуацию с правами человека. Я посоветовал президенту Олланду приехать на церемонию Паралимпийских игр в марте. За этим нет каких-то особенно сложных расчетов. Это просто символ открытости.
