Приуроченная к Олимпиаде в Лондоне работа Бэнкси — граффити с изображением метателя копья, который вместо спортивного снаряда держит в руках боевую ракету, — заставляет поставить фундаментальный вопрос: чем стали сегодня Олимпийские игры? Остались ли они просто спортивным мероприятием, над которыми витает дух здорового соперничества? Или же это событие, связанное в первую очередь с ограничением гражданских прав, милитаризацией общественного пространства, мобилизацией армии и полиции и повсеместным использованием современных технологий слежения?
Спортивное чрезвычайное положение
Последние десятилетия показали, что крупные спортивные мероприятия могут напоминать военное положение. С Игр в Мюнхене 1972 года, когда было совершено покушение на израильскую делегацию, Олимпиады сопровождает страх перед терроризмом. Однако «борьба за безопасность» превратилась в самый заметный аспект спортивных мероприятий уже на рубеже XX и XXI века, а особенно после 11 сентября. Серьезной проблемой стала мобилизация во имя безопасности всевозможных (часто непропорциональных угрозам) средств, наносящих удар по гражданским свободам.
К охране Олимпийских игр в Лондоне в 2012 году было дополнительно привлечено 12 тысяч полицейских и 21 тысяча сотрудников частных охранных фирм. Американская делегация привезла с собой тысячу агентов охранных служб и 500 сотрудников ФБР. Британскую Олимпиаду помогали охранять 17 тысяч военных — вдвое больше, чем численность контингента Соединенного королевства в Афганистане. Армию поддерживали шесть точек ПВО (часть — на крышах жилых домов), авианосец и самолеты-беспилотники. Олимпийские объекты были обнесены 17-километровым забором и снабжены 900 камерами видеонаблюдения.
Происходила не только милитаризация общественного пространства, также были расширены полномочия полиции в сфере обыска и задержания граждан на олимпийской территории. Вблизи олимпийских объектов были запрещены любые публичные собрания, а для предотвращения распространения незаконной рекламы в районе проведения Игр полиция и службы безопасности получили право проводить обыски в частных домах.
Лондонская Олимпиада не была исключением. В 2002 году греческий парламент в преддверии Игр 2004 года принял новый антитеррористический закон, ограничивавший гражданские права. Он позволил спецслужбам использовать телекоммуникационные данные и проводить ДНК-тесты без согласия граждан. К Олимпиаде Афины получили 1200 новых камер видеонаблюдения. К аналогичным мерам прибегли китайские власти на пекинской Олимпиаде 2008 года. В столице установили тысячи камер, улицы патрулировали более 100 тысяч полицейских и около 1,5 миллиона сотрудников охранных служб. Перед Играми участились проверки иностранцев: коммунистическое руководство опасалось, что заграничные активисты будут устраивать протестные акции. Неоднозначное впечатление вызывает и приближающаяся Олимпиада в Сочи: камеры видеонаблюдения дополнят там 50 тысяч полицейских, беспилотные самолеты, установки ПВО и корабли военного флота.
Безопасность и сегрегация
Чемпионат Европы по футболу 2012 года также сопровождался использованием новейших средств наблюдения и мобилизацией сил правопорядка. В отчете «Сколько свободы отняло у нас чрезвычайное положение на ЧЕ-2012» фонд Panoptykon указал на средства, которые применялись во имя «обеспечения безопасности». Помимо камер наблюдения, увеличения контингента полиции и привлечения к охране военных наше внимание привлекло также положение о так называемой аккредитации УЕФА. Следуя ему, полиция по запросам УЕФА выносила решения, не представляют ли кандидаты, например, на место волонтеров, «угрозы для безопасности турнира». Эти решения не содержали мотивировочной части, а заинтересованные лица не имели права проверить или оспорить вынесенную оценку. Данные положения нарушали гарантируемые конституцией права на частную жизнь и открытый суд, а также запрет на дискриминацию.
Во время крупных спортивных мероприятий власти не только усиливают присутствие полиции на улицах или размещают там новые камеры. Распространенным явлением стало также устранение из публичного пространства нежелательных лиц: бездомных, наркоманов, проституток, этнических меньшинств, бедных. Накануне Олимпиады в Афинах было арестовано около девяти тысяч бездомных, а город принял ряд законов, запрещающих, в частности, просить милостыню, бродяжничать или спать на лавках.
В свою очередь, на Играх в Сиднее городское руководство оставило список мест, где присутствие бездомных было объявлено нежелательным. На время Олимпиады город переселил неимущих аборигенов из районов, представляющих «туристическую ценность» на окраины. На Олимпиаде в Афинах аналогичные методы использовались в отношении цыган, а в Пекине — в отношении сезонных работников или бедных жителей центра города. Все, кто мог испортить идиллическую картину города-хозяина Игр, устранялись с глаз общественности.
Власть, применяя во время спортивных мероприятий дисциплинарную политику безопасности и разделяя людей на тех, кто имеет право участвовать в событии и тех, чье присутствие там нежелательно, приобретает поистине оруэлловские черты.
Тема цены
Вышеперечисленные случаи, разумеется, не означают, что за гипотетическую Олимпиаду в Кракове нам придется заплатить такую же общественную цену. Однако как показывает история, крупные спортивные события подчиняются обычно логике чрезвычайного положения, во время которого власть получает дополнительные полномочия. Страх перед терроризмом становится предлогом для внедрения таких средств, которые в обычных условиях казались бы неприемлемыми.
Встает вопрос, насколько оправдано приостановление некоторых гражданских прав, усиление мониторинга и привлечение дополнительных сил полиции и армии во время спортивных мероприятий. Оценить, насколько необходимы и пропорциональны эти средства, практически невозможно: проблема заключается в информационной асимметрии темы потенциальных угроз. Любые действия, предпринимающиеся во имя безопасности или общественного спокойствия (невзирая на издержки в плане гражданских прав), становятся «нормальными» и не подлежат обсуждению.
Насколько сложно вести дискуссию о негативных последствиях проведения крупных спортивных мероприятий, показало обсуждение заявки Кракова на проведение Олимпийских игр. Группа активистов, объединившаяся под лозунгом «Краков против Олимпиады», столкнулась со стороны властей с обвинениями в нагнетании истерии и противодействии «полезной инициативе». Между тем активисты добиваются в первую очередь открытой дискуссии на тему реальной цены организации Игр. По их мнению, столь важное решение (последствиями которого могут стать гигантский публичный долг, ухудшение жилищной политики и непоправимый вред природе) должно приниматься гражданами путем референдума. Раз потенциальная Олимпиада может принести не только плюсы, но и серьезные минусы, необходима общественная дискуссия, которая бы опиралась не только на пропаганду, но и реальные факты. Общество должно иметь возможность высказаться о том, хочет ли оно расплачиваться за проведение Игр и «спортивное чрезвычайное положение».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Приуроченная к Олимпиаде в Лондоне работа Бэнкси — граффити с изображением метателя копья, который вместо спортивного снаряда держит в руках боевую ракету, — заставляет поставить фундаментальный вопрос: чем стали сегодня Олимпийские игры? Остались ли они просто спортивным мероприятием или же это событие, связанное в первую очередь с ограничением гражданских прав?
