Не только Украина разрывается сейчас между Европой и Россией. В тени событий на Майдане решается судьба Армении и Молдавии. Газовый шантаж, визовые ограничения, торговые санкции – это только некоторые карты из колоды, которой играет Москва.
Стратегическая цель России – это не воссоздание СССР, как могло бы показаться, а победа в геополитической борьбе с ЕС ради выживания в XXI веке. Поэтому разворачивающаяся сейчас политическая игра Москвы не ограничивается Украиной, а имеет более широкий масштаб. На это указывает тот факт, что пока внимание мировых держав сосредоточено на киевской пробе сил, Россия без помех собирает свою мозаику в Армении и Молдавии.
За что борется Россия?
Когда в прошлом году директор Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин представлял стратегию России на постсоветском пространстве, он подтвердил, что СНГ невозможно больше трактовать как единое пространство.
К 2020 году углубится продолжающийся уже не первый год процесс разделения этой зоны на регионы Восточной Европы (Белоруссия, Украина, Молдавия), Южного Кавказа (Грузия, Армения, Азербайджан) и Средней Азии. Дистанция между ними будет только увеличиваться, и это на руку России, которая сможет в качестве ключевого игрока реализовывать свои исключительные интересы в каждом из этих регионов. Ведь только она занимает трансрегиональное евразийское положение, и только она может претендовать на роль центра силы между геополитическими конкурентами на этом пространстве – Европейским Союзом и Китаем.
Однако, чтобы стать таким центром силы, Москва должна найти среди столиц бывшей империи союзников. Из этого можно сделать вывод, что с российской точки зрения национальный интерес заключается в том, чтобы с помощью этих партнеров укрепить собственную позицию, а не наоборот. Прагматичный Владимир Путин не будет играть в филантропа. Для успешного участия в дальнейшей глобальной игре Москве нужно усилиться, и поэтому ее целью не может быть воссоздание мифического СССР, в котором разные по своей силе и размеру союзники получили бы равное с Россией право на принятие решений. Такой расклад Москве не нужен. Исходя из этого, Путин инициировал создание двух многосоставных структур: Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Таможенного Союза, который в 2015 году должен трансформироваться в Евразийский экономический союз.
Москве нужна была плоскость, на которой она могла бы предпринять попытку обрести доминирование над партнерами по СНГ. Первая организация имеет военно-политический характер, и ее не воспринимают всерьез, пожалуй, даже сами россияне, хотя она может оказаться полезной, поскольку дает правовые возможности для военного вторжения на территорию стран-членов. Но это, конечно, крайность, потому что сейчас военная сила (оставаясь необходимой) уступает место силе экономической.
Другое дело – Таможенный Союз, концепция которого предполагает свободное перемещение капитала и товаров. А в этих сферах у Москвы есть надежда на успех, ведь ее экономика и ВВП несравнимы с показателями Украины или Белоруссии.
Поэтому Кремль не прекращает давления на тех, кто, по крайней мере, размышляет над выбором направления интеграции. Ведь если Таможенный Союз – это инструмент российской игры по увеличению собственных возможностей, то ее стратегическая цель – успешная экономическая и геополитическая конкуренция с ЕС и Китаем, исход которой станет решающим для существования России в глобальной политике XXI века.
С точки зрения Москвы ставка не столько высока, сколько принципиальна. Поэтому все российские заверения в нацеленности на равноправное партнерство и взаимные выгоды – не более чем слова утешения, предназначенные для слабой стороны союза. Россия даст союзникам столько, сколько ей придется отдать, и возьмет столько, сколько сможет взять. И она не будет в этом смысле исключением: правило силы стало глобальным законом, которого придерживаются все крупные игроки.
Как Россия уговорила Армению?
Общественность обычно узнает о зрелищных методах, которые использует Москва, по событиям вроде эмбарго на украинские сладости, грузинский коньяк, молдавское вино или белорусский творог (сопровождающихся придуманным российскими санитарными врачами вздором), однако набор российских инструментов - гораздо шире и утонченнее.
Армения по примеру Украины долго играла с Москвой в затягивание процесса: с 2010 года она логично объясняла отказ вступить в Таможенный Союз отсутствием общих границ с другими его членами (Россией, Белоруссией и Казахстаном), одновременно, как и Молдавия, достигнув больших успехов на пути к ассоциации с ЕС.
Как не слишком дипломатично сформулировал суть дела российский политолог Андрей Епифанцев, Армения слишком долго не понимала поступающих из Москвы знаков нетерпения, пока те не коснулись самого острого из замороженных территориальных конфликтов СНГ – статуса Нагорного Карабаха.
Россия объявила об уменьшении своего военного контингента в Армении и подписала в 2011 году огромный военный контракт с Азербайджаном. На сумму в три миллиарда долларов азербайджанцам должны быть поставлены два дивизиона ракетных комплексов С-300, несколько батарей комплексов «Тор-2М», 60 вертолетов, танки и артиллерийские системы. Такая покупка была бы не по карману бедной Армении.
Одновременно Москва начала открыто размышлять, распространяются ли ее союзнические обязательства по ОДКБ в отношении Еревана на Нагорный Карабах.
Когда все эти намеки не помогли, сигналы из России стали более конкретными. В 2012 году «Газпром «объявил о повышении цены на газ с 180 до 270 долларов за 1000 кубометров, чем не на шутку испугал армянское руководство, у которого не было соответствующих средств, но оставался перед российским концерном большой долг. Перспектива подорожания газа вывела на ереванские улицы политическую оппозицию и дестабилизировала общественную ситуацию.
В копилку угроз добавились обещания ужесточить визовый режим с Россией для армянских экономических мигрантов. А стоит напомнить, что доходы Армении на 18% состоят из их банковских переводов.
Реакция не заставила себя долго ждать. В сентябре 2013 года президент Серж Саргсян на московских переговорах с Путиным объявил о желании Армении присоединиться к Таможенному Союзу. В награду политика Москвы развернулась на 180 градусов.
Командир российской военной базы в Армении полковник Рузинский в интервью СМИ не исключил возможности российского военного вмешательства в случае нападения Азербайджана на Нагорный Карабах. Гипотетическая интервенция Москвы объяснялась, конечно, союзническими гарантиями в рамках ОДКБ.
Со стороны российских компаний на Армению посыпались предложения инвестиций, сумма которых особенно возросла после того, как армянское руководство продало «Газпрому» своего газового оператора. Подписанный в январе 2014 года договор о поставках газа предусматривает монополию России до 2043 года. Судя по всему, Ереван сможет вернуться за стол интеграционных переговоров с ЕС не раньше этой даты.
Гагаузская мина
В случае Молдавии Россия решила доказать, что не бывает необратимых договоров, и попыталась повернуть время вспять – к периоду, предшествовавшему саммиту Восточного партнерства в Вильнюсе, на котором Кишинев подписал соглашение об ассоциации с ЕС.
Прежняя российская стратегия не выходила за стандартные рамки газового шантажа и угроз разморозить конфликт между Молдавией и сепаратистским Приднестровьем, время от времени также вводилось эмбарго на главный молдавский экспортный продукт – вино. Однако Молдавия пережила отказа россиян от этого напитка, а власти страны все чаще публично заявляли о желании цивилизованно разойтись с непокорным Приднестровьем, то есть окончательно отказаться от своей юрисдикции на этой территории. В такой ситуации России пришлось прибегнуть к более оригинальным методам. Ноябрьское подписание соглашение с ЕС вывело на молдавские улицы экзотическую коалицию коммунистов, а также представителей гагаузского и болгарского национальных меньшинств, что вдохновило Россию сделать ставку на национальную карту. Гагаузская автономия насчитывает 70 тысяч коренных жителей, занимает около 5% территории Молдавии и, что самое важное, граничит с Украиной.
Соглашение с ЕС было парафировано в конце ноября 2013 года, а уже в декабре гагаузское меньшинство неожиданно выступило с инициативой провести референдум на тему присоединения автономии к Таможенному союзу, что стало сюрпризом для кишиневского руководства. Это был настоящий плебисцит, потому что второй вопрос касался выхода Гагаузии из состава Молдавии в случае утраты страной суверенитета (а таким фактом гагаузский парламент счел соглашение с Евросоюзом). Кишинев назвал референдум незаконным, получил на этот счет решение Верховного суда и на этом основании заблокировал счета автономии. Тогда, как черт из табакерки, появился российский бизнесмен гагаузского происхождения Юрий Якубов. Как писала газета «Коммерсант», его так тронул патриотический жест и гражданская сознательность земляков, что он решил профинансировать референдум.
Обошлось это недорого – в 70 тысяч долларов. Второго февраля незаконный референдум принес сокрушительное «да» в ответе на оба вопроса. За Таможенный союз и выход из состава Молдавии высказались 98% проголосовавших.
В то же самое время президент Приднестровья Евгений Шевчук инициировал введение поправки в конституцию сепаратистской республики, предусматривающую применение на ее территории законодательства РФ. С точки зрения президента это было логично, потому что у подавляющего числа жителей и так есть российские паспорта. Теперь две провинции грозят центральным властям отделением де-юре (де-факто оно уже произошло).
Таким образом под Молдавию было заложено две мины с дистанционным управлением, взрыв которых может на много лет остановить процесс евроинтеграции. Детонатор, судя по всему, находится в Кремле. Станет ли ценой за разминирование поворот Кишинева в противоположную от Европы сторону?
Похожих примеров можно привести еще множество: Россия аналогичным образом разделяет и властвует в конфликте между Западной Украиной и русскоязычным Крымом, в отношениях между Грузией с Абхазией и Южной Осетией, а в контактах со Среднеазиатскими республиками успешно применяет палку и пряник визовой политики для местных гастарбайтеров.
Самым важным остается факт, что благодаря такой стратегии политическое доминирование Москвы в странах СНГ стабильно усиливается, а Европейский Союз, у которого в последнее время нет никаких предложений для этих государств, ничего не может России противопоставить.
