В США две главные истории о людях на Олимпиаде — это рассказ про Боуда Миллера, открыто оплакивающего своего покойного брата, и про скелетонистку Ноэль Пайкус-Пейс, которая вернулась в спорт и выиграла серебряную медаль после выкидыша.
В Канаде вся нация сплотилась вокруг Алекса Билодо, взявшего золото по могулу во фристайле и праздновавшего победу, обнимая своего брата Фредерика, у которого церебральный паралич и который «ежедневно вдохновляет» своего брата-спортсмена.
Единственная олимпийская надежда Пакистана Мухаммад Карим в детстве учился кататься на самодельных лыжах из дерева и тренировался в местности, где действуют отряды талибов. (В прошлом году они убили 10 альпинистов у подножия второй по высоте горной вершины этой страны.)
А вся норвежская команда лыжников соревновалась в эти выходные с черными повязками на руках в память об умершем брате своей коллеги Астрид Ухренхольдт Якобсен. Марит Бьерген, победившая в скиатлоне на дистанции 15 километров, стала самой возрастной спортсменкой, получившей золото на зимней Олимпиаде. Она расплакалась на финише, хотя ее прозвали «Железная леди».
Официально Олимпиада объединяет нас понятным для всех языком спорта, который не знает границ. Но есть и параллельный язык, на котором все мы говорим свободно, и который требует от говорящего соответствующего навыка. На Олимпиаде ведется баталия предысторий, в которой участвуют самоотверженные продюсеры со всего света. Это состязание за то, чтобы представить атлетов своей страны вне рамок национальных границ, так, чтобы это вызвало восхищение, которое обычно приберегается для победителей в спортивных соревнованиях.
Читайте также: Изумительный вечер фигурного катания
Долгие годы победителями в этой дисциплине были страны восточного блока, которые представляли многочисленных детей, выросших и воспитанных в спортивных залах. Во главе всего этого шла Ольга Корбут, которую в юном возрасте отняли у родителей и подвергли суровым испытаниям и лишениям. На ее фоне блекли любые истории Запада.
Сейчас все изменилось, и главной валютой этой мании олимпийских СМИ стали личные трагедии. Когда на прошлой неделе Кэти Уландер не хватило одной десятой секунды до олимпийской бронзы в женском скелетоне, сцена ее разочарования была усилена новостью о том, что состязалась она на следующий день после пятой годовщины со дня смерти ее отца. «Это событие оказалось для нее настолько тягостным, — написал спортивный обозреватель из Los Angeles Time, — что она задумывалась об уходе из спорта».
Мы вроде бы должны презирать эти истории как малозначащий треп о человеческих судьбах в обертке, призванной пробудить интерес к малозаметным видам спорта, и думать только о драматизме самих состязаний.
Кроме того, мы от природы циничны. Сезоны реалити-шоу приучили нас к такому формату, и мы с подозрением относимся к мотивам. Несколько лет назад я брала интервью у Саймона Коуэлла (Simon Cowell) — золотого медалиста по созданию таких душещипательных историй, и даже он тогда признался, что ситуация вышла из-под контроля.
Помню, как-то раз один парень выбежал на сцену и буквально заорал: «У меня рак!» Как будто это величайшая новость. Он был так счастлив, что у него столь печальная история.
Но печальные истории Олимпиады отличаются от тех, что показывают в разных американских телешоу. Многие олимпийцы, особенно из числа участников зимних Олимпийских игр, являются спортсменами мирового уровня в тех видах спорта, которые не принесут им ни долгой славы, ни большого богатства. Многим приходится днями работать: на керлинге пока много не заработаешь. (Бывший канадский чемпион по керлингу Гленн Ховард из небольшого городка Тайни в Онтарио работает управляющим винного магазина.)
Тот, кто пожертвовал юностью и молодостью, чтобы толкать камень с плоским дном по льду, не заражается вирусом звездности. Звездность напрочь отсутствует и в их выступлениях на телевидении. Однако двухминутные телеверсии о жизни этих атлетов, которые откапывает NBC, чтобы потом выбивать слезу у зрителя, являются как раз тем, чем и должны являться: это настоящая предыстория, и в ней нет ничего напускного и придуманного спортсменом ради славы и знаменитости. Все это у них, знаете ли, вторично по отношению к стремлению победить.
Также по теме: Кто виноват в поражении российской хоккейной сборной?
Пожалуй, лучшим примером человеческой истории на NBC, способным возродить вашу веру в человечество, стал рассказ о поездке корреспондента этой компании домой к канадскому лыжнику Билодо, который тренируется на местном озере и вслух размышляет о том, чего бы смог добиться его брат-инвалид, получи он хотя бы малейший шанс. Возможно, вы плакали, смотря это видео, поскольку оно никак не было похоже на плод какой-то манипуляции.
Нет, восхищение героем до состязаний во многом похоже на классическое повествование. Как отмечает Эндрю Салливан (Andrew Sullivan), цитируя классика Лауру Свифт (Laura Swift), «обожествление невероятного» уходит корнями в греческую мифологию. То же самое можно сказать о достойном проигрыше. И о приглашении аудитории познакомиться с личной драмой человека, скрывающейся за мифическими подвигами. Мы привыкли слушать бойкие рассказы о таких чувствах и настроениях, но когда Билодо говорил о том, что его вдохновляет гораздо больший героизм брата, это звучало искренне.
Благородство цели, граничащее с фанатизмом — вот что объединяет всех олимпийцев, которые кажутся людьми странными по меркам телезвезд из прайм-тайма. Но это приятная перемена по сравнению с саморекламой, превращенной в самоцель. Следующая история из области женского фигурного катания, где будут состязаться две 15-летние девчонки — американка Полина Эдмондс и россиянка Юлия Липницкая. Обе они тренируются с четырех лет, и их эпическое самопожертвование наверняка станет горячей темой для сегодняшнего эфира.
А вот что говорит японский фигурист и золотой медалист Юдзуру Ханю, чей родной город и каток три года тому назад были разрушены цунами:
Я здесь, потому что мне помогали все люди в Японии, все люди мира, которые за меня болеют. Я думаю, что смогу отплатить им чем-то хорошим, ответить любезностью на любезность, если хотите.
Конечно, для хорошей истории еще лучше то, что перед победой он упал на лед. Дважды.
