Говорят, что в мае 1945 года за юго-западе Берлина десять погибших советских солдат были похоронены под танком ИС-2. В изданной недавно книге этот случай упомянут особо, и в ситуацию вносится ясность.
Точность – это сила свидетельских показаний. А может быть, наоборот – слабость. Второе касается случаев, когда газеты описывают события, произошедшие много лет, а то и десятилетий назад. И если они описаны с точностью до мельчайших подробностей, то относиться к этому следует со здоровой долей скепсиса. Это касается, в частности, и случая с памятником советскому танку в берлинском районе Целендорф.
Через несколько лет после окончания Второй мировой войны по району ходили слухи о неких событиях, приведших к установке памятника. Согласно этим слухам, 25 апреля 1945 года между 11-ю и 15-ю часами «от пяти до восьми советских танков» предприняли в районе Потсдамского шоссе попытку прорыва на север. При этом, однако, три танка были подбиты немецкими солдатами. Спастись удалось лишь двум из двенадцати членов экипажей.
Что же получается: танк модели ИС-2 (аббревиатура означает «Иосиф Сталин») на четырехметровом железобетонном постаменте, торжественно открытый в качестве памятника в середине октября 1945 года, был, по сути, могильным камнем для десятерых павших красноармейцев? В (коротких) газетных заметках по этому поводу об этом не было написано ни слова. Но на фотографии 1946 года на облицовке постамента заметны четыре металлические памятные таблички. На одной из них, очевидно, были написаны какие-то имена.
Мозаичные камни современной истории
Журналист Александер Дове (Alexander Dowe) описал в своей, недавно изданной книге, посвященной танку-памятнику в квартале Кляйнмальхов, историю строения, стоявшего на этом месте на Потсдамском шоссе раньше, и о якобы захороненных под ним солдатах. Эта работа наглядно показывает, как маленькая историческая деталь благодаря тщательной исследовательской работе может оказаться важнейшим «мозаичным» камешком, необходимым для составления общей картины о том или ином историческом событии.
Не позднее 1951 года неизвестные вандалы выломали из постамента памятные таблички, а вместо них написали слова «К черту советский танк!» и несколько букв F, означавших немецкое слово «Freiheit», или свобода. Кроме того, они облили памятник бензином и попробовали поджечь танк. После этого инцидента американские солдаты, в секторе которых находился советский памятник, охраняли его особенно тщательно.
Причина была ясна: жители Берлина с момента блокады трех западных секторов Берлина в 1948-1949 году просто ненавидели советские оккупационные силы. Но поскольку памятник находился на окраине города и не имел особенно большого значения, советские силы не имели возможности охранять его так же, как, к примеру, гораздо более важный монумент в районе Тиргартен, который также находился в чужом секторе, а именно - в британском.
Забор вокруг танка
Для американцев осквернение советского памятника стало неприятностью, потому что этот инцидент можно было трактовать как доказательство того, что в Западном Берлине присутствовали «фашисты и подстрекатели войны», о чем постоянно твердили пропагандисты СЕПГ (Социалистической единой партии Германии – правящей партии в ГДР – прим. пер.). Поэтому американская военная администрация постановила в 1952 году окружить советский танк металлическим решетчатым забором. Одновременно с этим американский комендант города Лемюэл Мэтьюсон (Lemiel Mathewson) предложил перенести памятник буквально на несколько сотен метров, но в район Кляйнмальхов в Бранденбурге, находившийся в советском оккупационном секторе, ставшем в 1949 году территорией ГДР. Однако представитель СССР в Контрольной комиссии союзников отклонил это предложение, потому что, по его словам, под памятником находились останки десяти красноармейцев, которые нельзя было переносить. Впрочем, этот аргумент не убедил американцев, потому что в первые послевоенные годы было перенесено бесчисленное множество останков павших солдат – как советских, так и немецких, похороненных в приказном порядке сразу после сражений в окрестностях Берлина.
По словам Александера Дове, договориться сторонам не удалось. В качестве жеста доброй воли американцы в начале июня 1953 года разрешили русским привести памятник, защищенный от вандалов забором, в порядок. После этого уход за ним был поручен коллективу одного из предприятий Восточного Берлина. Но это был очень неудачный момент для ухода за советскими памятниками. Дело в том, что 17 июня танки Т-34 появились на улицах Восточного Берлина и подавили народное восстание. В одном лишь Восточном Берлине при этом погибли 14 человек.
Памятник событиям 17 июня
Через восемь дней после восстания возмущенные молодые люди установили на месте воображаемой линии выстрелов танковых пушек пятиметровый деревянный крест с табличкой «В память о смелых и мужественных борцах за права человека и человеческое достоинство, за правду и свободу». Этот памятник стал одним из главных, установленных в память о событиях 17 июня в Западном Берлине, хотя он появился и на Потсдамском шоссе.
В 1954 году деревянный крест был дополнен памятным камнем с надписью: «Русским офицерам и солдатам, которым пришлось погибнуть, потому что они отказались стрелять в борцов за свободу 17 июня». К сожалению, это не было выдумкой: советские военачальники, заседавшие в берлинском районе Карлсхорст, и их «выкормыши» из руководства СЕПГ были совершенно безжалостны и, предположительно, без лишних сомнений отдали приказ стрелять по не подчинившимся красноармейцам. Однако доказательств этому найти так никогда и н удалось.
Возможно, это окружение танка забором действительно в итоге заставило советского коменданта согласиться с предложением своего американского коллеги. По крайней мере, теперь русские не возражали против сноса памятника и его переноса на тогдашнее ответвление от шоссе, ведущее к контрольно-пропускному пункту «Браво». Однако в этот раз на небольшой постамент на обочине дороги был установлен танк Т-34. Возможно, просто потому, что найти машину модели ИС-2 было больше невозможно.
Советские «игры во власть»
Лишь в мае 1955 года американцам не без труда удалось убрать, наконец, тяжелый советский танк – до того советские специалисты отказались сделать это (якобы из протеста против присутствия у демонтируемого памятника иностранных журналистов). Новый американский комендант Джордж Хоннен (George Honnen) не впечатлился «игрищами» русских и «заговорил» с ними на понятном им «языке». Через неделю после этого постамент был взорван, и никаких могил под ним обнаружено не было.
На самом деле утверждения о солдатском захоронении под памятником были выдумкой. Имена бойцов, якобы покоившихся под ним, очевидно, были взяты из списков солдат, погибших в битве за Берлин. Видимо, они должны были символизировать всех павших в этих боях – об этом свидетельствуют их звания, не соответствовавшие званиям членов танковых экипажей, а именно два подполковника, по одному майору, капитану и лейтенанту, три старших сержанта и два рядовых. Даже если двое якобы спасшихся солдат также были рядовыми, это не соответствовало бы правильному разделению званий среди двенадцати членов трех танковых экипажей.
Разгадка
Таким образом, выводы Александера Дове ничуть не удивительны: девять из десяти имен упомянуты также на памятной доске советского мемориала в Тиргартене, причем вместе с датами смерти. Все они погибли между 19-м и 30-м апреля 1945 года. Все эти бойцы пали в ходе битвы за Берлин, но они не имели ничего общего с попыткой прорыва в направлении Целендорфа. Лишь один из них, гвардии рядовой И.Г. Мороз, погиб 25 апреля 1945 года.
Танк-памятник, открытый в конце 1954 года в Кляйнмальхове, в 1969 году пришлось вновь перенести. Взамен Запад оплатил строительство нужного властям ГДР шоссе, ведшего внутрь Берлинской стены. Пушка Т-34 была направлена за Западный Берлин, и это наверняка не было случайностью.
На постаменте этого уже третьего памятника на юго-западе города сегодня установлен розовый шнековый снегоочиститель – как символ презрения к воинственному искусству. Это никоим образом не оскорбляет память о павших солдатах, потому что якобы захороненные под танком-памятником бойцы в действительности были «призраками».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Точность – это сила свидетельских показаний. А может быть, наоборот, слабость. Второе касается случаев, когда газеты описывают события, произошедшие много лет назад. И если они описаны с точностью до мельчайших подробностей, то относиться к этому следует со здоровой долей скепсиса. Это касается и случая с памятником советскому танку в берлинском районе Целендорф.
