Как и все французские славяноведы, я и понятия не имел о значимости украинского языка и культуры. В Сорбонне нам предлагали учить только польский, сербохорватский, чешский и болгарский. Об украинском речи не шло.
О существовании церкви Святого Владимира Великого на бульваре Сен-Жермен в Париже, которая представляет собой очаг украинской культуры, я узнал от моего учителя Пьера Паскаля. Он сам периодически бывал в тех местах. А сегодня я пытаюсь наверстать упущенное.
Нам во Франции определенно не хватает знания современной истории Украины, ее культуры, антологии ее поэзии. В этом как раз заключается одна из причин того, почему там так сложно понять нынешнюю ситуацию.
Объединение по договоренности Сталина и Гитлера
Политическое объединение Украины произошло по договоренности Сталина и Гитлера: Польша лишилась Галиции, которую получила после падения империи Габсбургов в 1918 году (и после ста лет отсутствия на карте Европы).
Победа в 1945 году окончательно закрепила эти границы, которые вобрали в себя восточные регионы (они принадлежали России с XVII века, однако именно там находится исторический очаг украинского национализма XIX века), Галицию, Подкарпатье (на границе с Венгрией), Северную Буковину и Южную Бессарабию (вышли из Румынии маршала Антонеску).
Крым стал ее частью только в 1954 году по «прихоти» Никиты Хрущева, который хотел тем самым вознаградить украинское партийное руководство за успехи в десталинизации (поводом стала 300-я годовщина присоединения Украины к России). Кроме того, он тесно связан с российским патриотизмом: Севастополь прочно утвердился в сознании людей не как символ поражения в Крымской войне, а как символ героического сопротивления французским, английским и турецким войскам в 1855 году. «Севастопольские рассказы» стали одной из первых работ тогда еще молодого писателя Льва Толстого.
После распада Советского Союза Украина отделилась от России и бывшей советской империи. До 18 марта эта одновременно молодая и древняя страна включала в себя левый берег Днепра и Киев, земли казачьей республики Запорожская Сечь, которую описал Гоголь в «Тарасе Бульбе», восточные регионы и Крым.
Долгое время Украина жила в двух империях и двух мирах, пытаясь объединиться на основе культуры. Что насчет языка? Его обсуждали Гоголь и Шевченко в своей переписке: первый выбрал русский, а второй — украинский. Хотя оба они были украинцами...
Двойная культура и два языка
Тарас Шевченко родился крепостным крестьянином, и обрести свободу ему удалось только в 1838 году в Санкт-Петербурге благодаря художнику Карлу Брюллову, который для этого выставил на торги одну из своих картин. Став поэтом, Шевченко создал знаменитый сборник «Кобзарь».
В 1847 году его задержали вместе с другими членами секретного Кирилло-Мефодиевского общества. Николай I отправил его за Урал служить простым солдатом и запретил писать стихи и картины.
На Украине существует двойная культура и два языка, что во многом делает ее по-особенному «европейской» нацией. Разумеется, недавнее решение Рады о лишении русского языка статуса официального было глупой ошибкой. Исполняющий обязанности премьера Арсений Яценюк недавно исправил ее, обратившись с прекрасной речью на русском языке к согражданам из восточных и южных регионов страны.
Добавлю, что на той независимой Украине, с которой я лично знаком, мне еще ни разу не доводилось видеть, что кому-то запрещают говорить и писать по-русски. В школах на Украине Гоголя изучают частично в русском оригинале и частично в украинском переводе. Как отмечает автор интереснейшей «Истории украинской культуры» Мирослав Попович, украинские рассказы Гоголя теряют в переводе на украинский немалую часть их колорита... Вот вам один из парадоксов языкового богатства Украины.
Два народа, два зыка и две культуры дополняют друг друга. Им нужно научиться делиться наследием блестящей средневековой Руси со столицей в Киеве, Софийским собором, и Киево-Печерской лаврой — колыбелью культуры и религии восточных славян.
Тем россиянам, которые сегодня недовольны украинскими корнями Руси, стоит обратить внимание, что главным оплотом Карла Великого (его во всех наших учебниках сегодня называют основателем Франции) был немецкий Ахен...
Преемственность
История с обеих сторон переписывается в угоду национальным мифам, конечная цель которых — сформировать нечто вроде непрерывной (пусть иногда и воображаемой) преемственности. Так, например, Москва не является прямой или единственной наследницей Киева.
Но имеет ли это сегодня еще какое-то значение? В определенном смысле да, особенно учитывая, что расхождения в исторической памяти создают препятствия и во взаимоотношениях самих украинцев. Так, в западных регионах чтят националиста Степана Бандеру, который вел непримиримую борьбу с Польшей, а затем и с Советским Союзом. Кроме того, он вел переговоры с немцами, но те впоследствии отправили его за решетку, потому что его планы подразумевали независимость Украины, а это Гитлеру было совершенно не нужно. По крайней мере, до 1944 года, когда Бандеру отпустили на свободу.
Посвященный ему сайт на украинском языке пользуется большой популярностью, и многие считают его одним из отцов независимости страны. На востоке же его называют не иначе как пособником фашистов.
«Молодая гвардия» советского писателя Фадеева долгое время была по-настоящему легендарной книгой, которая прославляла сопротивление советской молодежи во времена немецкой оккупации восточной Украины. Затем уже возникла полемика насчет подлинности подвигов десяти героев книги. Еще одно яблоко раздора.
Тем не менее, народы меняются, как и люди. 20 лет назад Адам Михник писал, что поляки покаялись перед украинцами за содеянное в прошлом, и что теперь пришел черед украинцев просить прощение за зверства Украинской повстанческой армии, которую в 1918 году возглавлял украинский анархист Нестор Махно. Но это не помешало Польше первой признать Украину.
Западная Украина — страна гуцулов и Параджанова. А в столице Северной Буковины Черновцах, которые нередко называли «маленькой Веной», недавно установили памятник последнему Габсбургу — тому самому Францу-Иосифу — вот такой поворот истории!
Нельзя допустить войну братских народов
Восток страны, где раскинулись бескрайние степи, некогда прошли захватчики, а в Харькове до сих стоит памятник Ленину (в Днепропетровске и Луганске статуи вождя все же снесли), до сих пор окончательно не вышел их промышленной колыбели СССР, но не стоит забывать, что донецкие шахтеры одними из первых потребовали независимости.
Западноукраинский писатель Юрий Андрухович воспевает украинские Карпаты, тогда как Сергей Дажан с востока рассказывает об упадке промышленности. Но оба они пишут на украинском языке, являются частью одного поколения, одной Украины.
Новая Украина должна помочь нам построить третью Европу. Первая зародилась после катастрофы 1939-1945 годов. Началом второй послужило падение берлинской стены и интеграция бывший народных демократий, а затем и Прибалтики.
В долгосрочной перспективе третья Европа не сможет стать простым продолжением двух первых. Кроме того, она должна вовлечь в себя и Россию. Соглашение об ассоциации Европы с Украиной нужно было начать обсуждать гораздо раньше (потеряно 24 года), а Россию нужно было пригласить к участию в процессе определения этой третьей Европы. Сейчас эта возможность кажется упущенной, но ее все равно нужно держать в голове. А пока что будем надеяться, что у нас получится избежать как войны двух братских народов (немыслимая перспектива!), так кровавого раздела двух Украин.
Украине, быть может, удастся успешно пройти через это испытание духовного единства, а примирение с Россией опирается на миллионы семейных связей, 2 миллиона работающих в России украинцев и общее наследие.
Кровь пролилась
Как бы то ни было, пролилась кровь, и у украинской молодежи останутся об этом долгие и горькие воспоминания. Российское общественное мнение по большей части поддерживает своего президента. В референдуме в Крыму не было ничего преступного, но его непременно нужно было проводить по итогам длительных политических консультаций и с согласия Киева.
Это не говоря уже о крымских татарах, которые тоже хотят сказать свое слово, причем не только на избирательных участках: в 1944 году эти коренные жители полуострова подверглись массовой депортации и смогли вернуться обратно лишь в 1988 году.
Не будем забывать и о Сахарове и генерале Григоренко, которые отважно выступали за их возвращение. «За вашу и нашу свободу!» — говорили польские мятежники своим русским друзьям после репрессий 1830 года. Сегодня такая формулировка тоже уместна, но пользоваться ей нужно с осторожностью.
Современная Россия, как кажется, повернулась спиной к «общему европейскому дому», а «санкции», без сомнения, только обострят ситуацию. Стоит ли готовиться к новой перестройке? Глупо ли ждать, что свободная и вновь процветающая Украина в дальнейшем может стать матерью этой самой третьей Европы?
