Украине нужны действия, а не слова

Во время своего визита в Киев вице-президенту Джо Байдену стоит пройти по Майдану, где он увидит самодельные памятники более чем ста украинцам, которые погибли, сражаясь за лучшее будущее своей страны. Это очень трогательно. С ноября они и еще сотни тысяч тех, кто вышел на улицы, требовали свободы и власти закона, достоинства и уважения к правам человека, уничтожения коррупции и возможности углубить связи с Европой – то есть противоположного всему тому, что олицетворяют Виктор Янукович и Владимир Путин.

Визит Байдена на Украину проходит после переговоров в Женеве, которые получили негативные оценки от протестующих, все еще не уходящих с улиц Киева. В заявлении, сделанном после переговоров в четверг, не говорится ничего о десятках тысяч российских солдат, находящихся на российско-украинской границе, или о нелегальном присоединении Украины Россией.

По итогам переговоров между Украиной, Россией, ЕС и США не было выработано призывов уважать суверенитет и территориальную целостность Украины, однако говорилось о том, что конституционный процесс в стране должен быть «всеобъемлющим, ответственным и прозрачным», пусть даже это играет на руку путинскому стремлению вмешаться в ситуацию на Украине.  Не существует ясных механизмов претворения женевского соглашения в жизнь, а пророссийские силы в Донецке уже заявили, что оно их не касается. Даже президент Обама выразил сомнения в том, что женевские договоренности разрешат кризис. 

Такой скептицизм обоснован. Те, кто говорит, что переговоры между сторонами были предпочтительным путем (выхода из кризиса), должны понимать, что само согласие на участие в этих переговорах давало Путину возможность оттянуть введение дополнительных, более жестких санкций. В этом отношении женевские переговоры принесли больше отрицательных, чем положительных результатов. Санкции – это единственный действенный способ заставить Путина пересмотреть свою политику агрессии, а также породить внутри России противодействие его политике. 

США и ЕС, скорее всего, захотят дать женевскому процессу время перед тем, как серьезно задуматься о введении дальнейших санкций. Это усложнит ситуацию для Байдена, так как украинские чиновники и лидеры гражданского общества ждут действий, а не слов.

Украинцы, которых я встретил во время недавнего визита в Киев, жалуются на пассивную позицию Запада и задают вопросы о том, почему США и ЕС не пытаются предотвратить дальнейшие попытки России дестабилизировать ситуацию в их стране. С их точки зрения, Путин определяет повестку дня, а Запад следует за ним. Украинцы устали от надоевших заявлений европейских столиц о том, что США и ЕС «рассматривают возможность введения дополнительных санкций, если Россия продолжит свои действия». 

Путинскому захвату Крыма, в оправдание которого приводят заявления якобы о том, что русскоговорящее население там находилось под угрозой, предшествовало свержение Януковича с поста президента Украины. Это усилило путинское чувство незащищенности и паранойю по поводу того, что подобное может произойти в России. Аннексия Крыма оказалась на удивление легкой, и Путин обратил взор на другие восточные части Украины, стремясь дестабилизировать ситуацию в стране настолько, чтобы надежды тех, кто вышел на Майдан, никогда не реализовались и не стали возможной моделью для россиян, а также добиться того, чтобы Запад потерял интерес к укреплению связей с погружающейся в хаос Украиной.

Путнская игра пока стоила ему малого – двух раундов ограниченных санкций со стороны США и ЕС, которые явно не являются достаточными мерами. Даже если российский лидер действует подобным образом из-за паранойи и слабости, он думает, что побеждает. Путин считает, что Запад слабее, чем он сам, и подозревает, что ЕС с США не введут жесткие санкции, потому что подобные меры повлекли бы за собой экономический дискомфорт в Европе – не говоря о том, что они могут также серьезно повредить замедляющейся российской экономике.

До переговоров в Женеве США должны были ввести третий раунд санкций – на этот раз против таких финансовых учреждений, как «Газпромбанк» и «Сбербанк». При этом санкции стоило и все еще стоит ввести в отношении приближенных к Путину людей: Игоря Сечина, главы крупнейшей нефтяной компании «Роснефть», Алексея Миллера, руководителя «Газпрома», и Сергея Чемезова, главы компании «Рособоронэкспорт», а также контролируемых ими компаний. Если бы Запад – или, по крайней мере, США, ввели еще один раунд серьезных санкций перед женевскими переговорами, Путин находился бы в «позиции обороны», а не относительной силы.

Введение подобных мер до визита Байдена в Киев стало бы сильным знаком поддержки Украины и «наказанием» для Москвы.

Поездка Байдена дает США шанс продемонстрировать солидарность с украинским народом. Визит на Майдан был бы особенно уместен, подчеркнув, что нынешний кризис родился из стремления украинцев быть свободными — и попыток Путина отказать им в этом. 

Дэвид Крамер (David J. Kramer) – президент организации Freedom House. Он был заместителем госсекретаря США по России и Украине в администрации Джорджа Буша.