Вы уже никогда не останетесь одни, наш союз отлит в граните, вы находитесь под защитой самой сильной армии в мире, — уверял президент Обама.
Эти слова заставили биться быстрее многие польские сердца, а потом (в основном из-за нашей не всегда удачно складывавшейся истории) в них закрались сомнения. Даже если лично Обама вызывает доверие, то ведь вечно президентом он не будет, в Белом доме ему осталось пожить еще два с половиной года, а заодно, что самое важное, со всех сторон приходят новости о неотвратимом крахе Америки.
И в этих новостях есть правдивое зерно, потому что мир меняется, становится многополярным. Мы не замечаем этого из-за нашей евроцентристской слепоты, но уже не только Китай, о котором говорят больше всего, но и Бразилия, Индия и другие азиатские тигры начали развиваться в ускоренном темпе, и поэтому длящаяся уже около пяти столетий гегемония Америки постепенно подходит к концу.
Ну и, конечно, есть еще Россия с тоской по утерянной империи и мечтами о ее возрождении, которые приписывают обычно кагэбэшнику Путину. Но это лишь часть правды. Проблема не в самом Путине, а в миллионах россиян, которые в своем большинстве его поддерживают. Кроме того, нужно быть готовыми к тому, что Путин останется в Кремле до 2024 года, когда Обаму будут обсуждать уже только американские историки.
Существует мнение, что полагаться не стоит и на нынешнего американского президента. Ведь он уже однажды «продал нас Путину», аннулировав проект системы ПРО в Польше и Чехии, что должно было послужить жестом доброй воли и подкрепить «перезагрузку», то есть новое начало отношений между Москвой и Вашингтоном. Американские республиканцы не первый год жалуются на то, что Обама слаб и нерешителен, а заодно наивен, как ребенок (ведь он верил в возможность договориться с кагэбэшником). Имеют ли в этом контексте значение все те сильные слова, которые прозвучали на Замковой площади в Варшаве? Да, в полной мере. А с сомнениями - по-порядку.
Гегемония Америки, действительно, идет на спад. Однако при этом военное превосходство американцев стало сильнее, чем когда бы то ни было раньше. В последние 20 лет США тратили на вооружения почти столько же, сколько все остальные страны вместе взятые. Эти пропорции постепенно меняются в пользу остального мира, но Вашингтон до сих пор предназначает на свою военную сферу в пять раз больше средств, чем идущий следующим в списке Китай и в восемь раз больше, чем занимающая третье место Россия.
Деньги не лгут. В любом международном конвенциональном конфликте (то есть без использования ядерного оружия) перевес американцев в том числе над россиянами был бы сокрушительным. И можно спокойно предположить, что в ближайшие 10-20 лет это не изменится. Говоря о путинской России, например, сенатор Джон Маккейн (John McCain) любит повторять, что это большая бензоколонка, которая притворяется сильной державой. В этом есть некоторое, хотя не такое большое, преувеличение. Развитие и рост национального дохода при Путине связаны в первую очередь с резким ростом цен на энергоносители. Нефть по сравнению с 1999 годом подорожала в семь раз.
Читайте также: Обама - Свобода Европе не гарантирована
Сам Путин, хотя в некоторой степени ментально он остается в предыдущей эпохе, кажется вполне рациональным. Он нападает лишь на самых слабых в своем окружении: в 2008 году на Грузию (впрочем, там его в значительной степени спровоцировали), а в 2014 — на охваченную хаосом Украину. Путин до сих пор не сделал ничего безумного, он лишь с минимальными расходами играет на националистических струнах и создает впечатление, будто Россия занимает в мире более важную позицию, чем это есть на самом деле.
Обама не продал нас России, а лишь отказался от системы ПРО Буша, эффективность которой, как признают американские военные, была бы сомнительной. Взамен он предложил нам другой, гораздо более разумный вариант ПРО. Вместо нескольких противоракет, которые должны были ожидать в Раздикове крайне гипотетических иранских ракет с ядреными зарядами, летящих по околоземной орбите в сторону Америки, у нас будет проверенная система AEGIS, которая защитит европейских членов НАТО.
«Перезагрузка» с Россией была не предательством в отношении Польши, а совершенно осмысленной попыткой наладить хорошие контакты с большой страной, которая, так уж сложилось, могла помочь Америке решить несколько существенных мировых проблем, в частности, в Афганистане. А в том, что Путин не воспользовался превосходным шансом установить нормальные отношения с Западом, Обама не виноват.
Мы, поляки (по крайней мере, наиболее здравомыслящие из нас), болели за «перезагрузку», и мы можем сейчас лишь сожалеть, что она закончилась неудачей. Ведь мы хотели иметь хорошие дружественные отношения с Россией, а вместо этого слышим, что «бандитов и провокаторов с киевского Майдана обучали в польских лагерях».
Если говорить о приписываемой Обаме слабости, то он, на самом деле, не развязал ни одной войны, если не считать гуманитарной и одобренной ООН интервенции в Ливии, где самолеты НАТО спасли революционеров от диктатора. Но факт, что кто-то не хочет использовать силу, хотя является самым сильным, говорит, скорее, не о слабости, а о рассудке и сдержанности.
К списку достоинств Обамы следует добавить также последовательность, которая заметна, например, в авантюре с Россией. Хотя с момента аннексии Крыма прошло всего три месяца, а пророссийские боевые отряды сеют беспорядки на востоке Украины, некоторые наши союзники из Западной Европы ведут себя так, будто уже забыли о этом «инциденте» и хотят вернутся к спокойному ведению дел с Путиным. Между тем, Обама (к их удивлению или огорчению) заявил в Варшаве о выделении миллиарда долларов на усиление восточного фланга НАТО. Днем позже он призвал французов приостановить продажу десантных кораблей в Россию. Он не прекращает предостерегать Москву о том, что пока она будет вмешиваться во внутренние дела Украины, возвращения к «business as usual» не будет.
Если следующие президенты США будут столь же разумны, а мы, европейцы, сможем убедить их в важности и необходимости существования НАТО, то Польша обеспечит себе безопасность по меньшей мере на одно поколение, то есть - до того времени, когда сегодняшние дети станут взрослыми. А они, будем надеяться, построят новый - и лучший - постамериканский и постпутинский мир.
