Санкции не имеют цели сменить режим в России

Верно ли выбран момент для введения экономических санкций против России? Кто больше от них пострадает: Россия или Запад? Эти вопросы DW задала сотруднику Немецкого общества внешней политики Лиане Фикс.

Лиана Фикс (Liana Fix) – научный сотрудник Немецкого общества внешней политики. В настоящий момент она защищает докторскую диссертацию о роли Германии в отношениях между Евросоюзом и Россией.

– Госпожа Фикс, постепенно выясняется масштаб экономических санкций против России. Одни называют их половинчатыми, другие – преждевременными, потому что, мол, это последний козырь в руках Запада. Как расцениваете их вы?
– Я считаю, что момент выбран верно и масштаб тоже. Разговоры о третьей ступени, то есть, экономических санкциях начались уже три с лишним месяца назад, сразу после аннексии Крыма. Москве предоставили достаточно – если даже не слишком много времени – для поисков компромисса.Теперь масштаб. Санкции серьезные и они ударят по российской экономике. Но они – не последний козырь. До сих пор газовый сектор вообще не затронут. Санкции выборочные, так что остается возможность их ужесточения, если не будет позитивных сдвигов.

– Но в российских СМИ значение санкций принижается. Многие политики и комментаторы даже видят шанс диверсификации российской экономики. Модным стало словечко «импортозамещение». Насколько это реально?
– Российские элиты хотят избежать паники среди населения. Но санкции реально ударят по экономике. Первый аспект – психологический. У инвесторов будет еще меньше готовности вкладывать деньги в России. Второй аспект – финансовый. Государственные и полугосударственные банки в долгосрочной перспективе лишаются возможности привлечения западных капиталов.

А насчет «импортозамещения» у меня большие сомнения. Россия уже много лет пытается модернизировать промышленность. При Медведеве было принято много инициатив и выделено государственных средств для высокотехнологичных производств. Из-за слабости экономической системы, коррупции, отсутствия предпринимательской хватки результат – нулевой.

– Россия принимает контрмеры, например, запрещает ввозить фрукты и овощи из Польши. Поляки устроили из этого хэппенинг под девизом: «съешь яблоко назло Путину». Но не будет ли наказан российский потребитель? Запрет ввоз овощей и фруктов или молочных продуктов приведет к росту розничных цен на российском рынке…
– Вырастут ли цены, посмотрим. Но в данном случае российское правительство отдает приоритет политическому сигналу, а не реальным последствиям для собственных граждан. И тут Кремль выбрал слабое звено, тех, кто активнее всех поддерживает Украину – Польшу.

– Здесь, на Западе, много разговоров о том, что Путину надо предложить вариант выхода из кризиса, при котором он мог бы «сохранить лицо». Но задача ли Запада заботиться о «сохранении лица» Путина?
-Да, это наша задача. Россия в последнее проявляла готовность к иррациональной эскалации даже во вред самой себе. Опасность прямого вторжения российских войск для поддержки сепаратистов не миновала. И она только возрастет, если Путин решит, что его загнали в угол. Но при этом нельзя ставить поддержку Украины в зависимость от условий Москвы. Путину уже дали три с половиной месяца на то, чтобы сохранить лицо.

– И в Германии немало защитников Путина, которые говорят: надо учитывать интересы России, надо учитывать страх перед НАТОвским окружением... Как будто Россия – трудный подросток, а Запад – снисходительный учитель.
– Да, этот страх надо учитывать, иначе возможны неприятные сюрпризы. Но надо учитывать и то, насколько обосновано это специфическое российское восприятие, насколько оно соответствует реальным фактам. Например, пресловутое НАТОвское окружение. Сама Россия согласилась с последним раундом расширения НАТО. Ей тоже предлагали возможности сотрудничества в рамках Совета «НАТО-Россия». В российском дискурсе «окружение» – важный фактор. Но учитывать его надо, даже если это субъективное восприятие, не отражающее действительности.

– С этим «учетом интересов» сложно. Оно ведь исходит их того, что крупные державы вправе решать судьбу слабых соседей, скажем, балтийских стран, а теперь вот Украины. А мы думали, что времена раздела Польши миновали…
– Конечно, они миновали. Страны вправе сами решать, к какому союзу им примкнуть. Ни у кого, в том числе и у России, нет права «вето». Но гораздо удобнее избежать прямого противодействия, заручиться согласием, как это и было со странами Балтии.

– Вы уже дали понять, что санкции можно ужесточить. Как избежать спирали, как избежать нарастания санкций и ответных мер?
– Тут слово, прежде всего, за Россией. Евросоюз постоянно говорит о том, что будет регулярно проверять, оправданы ли еще санкции, не пора ли их отменить. Дело за Россией. Если она пойдет на эскалацию, это больнее всего ударит по ней самой. Ее зависимость от Евросоюза гораздо выше, чем наоборот.

– И последний вопрос. В российских СМИ распространяется версия, что, мол, санкции нацелены на свержение Владимира Путина, а Украина тут только предлог. Мол, США боятся возрождения России как сверхдержавы, и потому пытаются Россию ослабить. Есть ли тут рациональное зерно?
– Начнем с того, что Россия – все, что угодно, только не возрождающаяся сверхдержава. Напротив, она угасающая держава, потому что опирается не на современную экономику, а на доходы от нефти и газа. А, во-вторых, несмотря на неприемлемую внешнюю политику, несмотря на трудность общения с Путиным, ни США ни Евросоюз не заинтересованы в смене режима в России, потому что никто не знает, что начнется после того, как эта завязанная на одного человека система в России развалится. Страх перед смутой и дестабилизацией в России перевешивает дискомфорт многих лидеров от необходимости иметь дело с Путиным. Евросоюз и США в собственных интересах просто не могут желать смены режима в России.