Гражданская война длится слишком долго. Всем заинтересованным сторонам пора всерьез задуматься об урегулировании

В своем интервью Томасу Фридману (Thomas Friedman), которое было опубликовано 8 августа, президент Обама дал весьма убедительное объяснение причин, по которым Соединенные Штаты не могут создать действенное правительство в Ираке: «Мы не можем сделать за них то, чего они не хотят делать сами, — заявил он, а потом пояснил. — Общества не работают, если политические фракции занимают максималистские позиции. И чем разнообразнее страна, тем меньше она может себе позволить такие максималистские позиции».

Президент обозначил центральный вопрос, причем не только относительно Ирака, но и в отношении многих других горячих точек на нашей планете. В частности, его представления должны применяться как направляющая линия в нашей политике по отношению к Украине и ее конфликту с Россией. Американским политикам надо также уделять больше внимания реалиям региональной власти и влияния, и представлениям об интересах, нежели в недавнем прошлом.

По общепринятым международным нормам ни Россия, ни Соединенные Штаты не имеют никакого права участвовать в отборе украинского правительства. Однако Россия бесконечно больше заинтересована в ориентации этого правительства, нежели Соединенные Штаты, и обладает гораздо большими возможностями влиять на ситуацию на местах. Соединенные Штаты издавна выступают против любых иностранных военных альянсов в своем географическом окружении, которое обычно носит название Западного полушария. И на практике они оставляют за собой право предпринимать любые кажущиеся им необходимыми действия по обеспечению собственной безопасности в случае появления потенциальной угрозы, пусть даже мнимой. Надо быть слепым, чтобы не замечать существенные характеристики реального мира и полагать, будто любая страна будет проявлять сдержанность, диктуемую абстрактными и часто нарушаемыми принципами «международного права», если ее правительство посчитает необходимым помешать враждебной иностранной державе взять под свой контроль соседнее государство.

Не имеет никакого значения то, что российские страхи перед иностранными замыслами в отношении Украины преувеличены либо ошибочны (они явно преувеличены, но не совсем ошибочны), потому что важнее всего восприятия и представления, которые создают мотивы и волнуют общество. Если правительство США желает добиться ослабления неправомерного экономического и военного давления Москвы на Украину, или российской поддержки сепаратистских настроений в отдельных областях этой страны, оно должно делать все возможное, дабы снизить российские подозрения в том, будто Соединенные Штаты и их европейские союзники плетут интриги, намереваясь отделить Украину от российской сферы влияния и превратить ее в санитарный кордон в целях «сдерживания», а в конечном счете и порабощения России.

Однако американские официальные лица и администрация своими действиями и заявлениями, особенно с началом демонстраций на киевском майдане, как будто стремятся усилить российские подозрения, а не ослабить их. Заместитель госсекретаря США по европейским делам обсуждает с послом в Киеве по прослушиваемому телефону возможность замены украинского премьер-министра в таких выражениях, будто она сама намерена его назначить. («Яц. Вот нужный человек!») И действительно, «Яц» или Арсений Яценюк, после вооруженного восстания становится премьером. Его правительство, пришедшее на смену коррумпированному, но законно избранному режиму, было незамедлительно признано Вашингтоном, получило приглашения посетить США, а на Украину сразу поехали не только американские сенаторы, но и вице-президент (который в 2008 году во время своей президентской гонки хвастался, что лучше всех сможет «противостоять Владимиру Путину» — что бы это ни значило), и не кто-нибудь, а директор Центрального разведывательного управления.

Исходя из своего весьма ограниченного понимания украинской политики, я могу сказать, что премьер-министр Яценюк — это способный политик, у которого нет бросающихся в глаза недостатков его предшественников. Любой друг Украины пожелает ему и президенту Петру Порошенко всяческих успехов в сплочении измученной страны. Тем не менее, мы не должны игнорировать тот факт, что их правительство представляет не всю страну в целом, и что пока в восточных областях продолжаются масштабные боевые действия, убедительное и имеющее законную силу представительство украинских граждан будет практически невозможно.

Западные друзья Киева не смогут обеспечить политическое представительство восточных областей Украины, да и Киев вряд ли будет работать в этом направлении, пока в Донецкой и Луганской областях продолжаются бои. Те, кому кажется, будто правительство в Киеве сможет объединить страну военными средствами, одержав победу над сепаратистами, несомненно ошибаются. Даже в том маловероятном случае, если Россия позволит Киеву одержать полную военную победу, украинское правительство столкнется с многочисленными нагнаивающимися язвами в политической системе, и у него не будет здоровых и работоспособных органов.

Российское государство доказывает свою правоту собственным гражданам, активно используя пропаганду, наполненную искаженными толкованиями, сомнительными, а порой и ложными аналогиями, а также периодическими фабрикациями. Освещение событий на Украине ведущими американскими и западными СМИ является более точным и сбалансированным, нежели у государственных российских средств массовой информации. И тем не менее, они уделяют мало внимания воинствующим правым элементам в украинском движении майдана, а также фактам использования Киевом неофициальных вооруженных боевиков, которые связаны с западными странами. Даже если бы активисты с майдана в составе нынешнего правительства были олицетворением чистейшей добродетели (а такие стандарты недостижимы), российское государство и общество вряд ли смогли бы положительно отнестись к тому, что они занимают ключевые посты в органах военного управления и в аппарате безопасности, поскольку эти люди не скрывают своей враждебности по отношению к России. Достаточно будет вспомнить то, как Америка в годы холодной войны реагировала на революционные движения в Латинской Америке, подозреваемые (правильно или нет) в том, что они находятся под коммунистическим влиянием.

Мы не находимся в состоянии новой холодной войны, однако публичные обвинения, требования и угрозы со стороны наших политических руководителей явно способствуют воссозданию такой атмосферы. Этот желчный публичный диалог, скатывающийся порой до брани и взаимного очернительства, порождает дестабилизирующие вибрации, которые усиливаются от реакции на такие обмены критикой.

Вызов со стороны общества, ставящего под сомнение честность и непорочность политических лидеров других стран, какими бы обоснованными они ни были, вряд ли подтолкнет таких лидеров к тому, чтобы согласиться на выдвигаемые требования. На самом деле, такие действия обычно вызывают демонстративное неповиновение, поскольку лидер желает показать своему народу, кто хозяин в регионе. Когда такой руководитель имеет в своем распоряжении средства массовой информации страны, ему не сложно убедить подавляющее большинство граждан в том, что его действия необходимы для обеспечения безопасности государства и сохранения его чести и достоинства.

Похоже, что паводок взаимного охаивания на официальном уровне идет на спад, что внушает оптимизм, поскольку только спокойная и реалистичная дипломатия способна увести противоборствующие стороны на Украине с того губительного курса, который они избрали. Украинцы должны понять, что они не смогут добиться единства, необходимого любому национальному государству, навязывая волю части страны всем остальным. Русские должны убедиться в том, что прекращение поддержки повстанцам на востоке Украины в их интересах, и что оно не приведет к господству НАТО в этой стране. ЕС необходимо понять, что какими бы благонамеренными ни были его договоренности с правительством в Киеве, успех будет невозможен, если на Украине не возникнет определенная степень подлинного национального единства.

Урегулирование на любых условиях при продолжении боевых действий это самый маловероятный вариант; а поэтому в качестве приоритета надо рассматривать усилия по прекращению боев и удовлетворению гуманитарных потребностей людей, оказавшихся в западне военного противостояния. Тем не менее, необходимо продолжать активные переговоры в целях общего урегулирования, создания перспектив для прекращения огня и его сохранения в случае достижения такой договоренности. Знакомым с этим регионом людям, которые не ослепли от фанатичных страстей, хорошо известны те принципы, на которых можно положить конец гражданской войне на Украине и сформировать правительство, обеспечивающее эффективное руководство всей страной (минус Крым, по крайней мере, временно). В целом эти принципы следующие: (1) закрепленная в конституции обязанность украинских политических руководителей обеспечивать разделение полномочий, что препятствует господству одной части страны над другой; (2) федеральная структура, пусть неформальная, но действующая; (3) признание русского языка в качестве официального, наряду с украинским, в тех регионах, где проживает значительная часть русскоязычного населения; (4) надежные гарантии того, что Украина не будет членом военного альянса, враждебного по отношению к России; возможно, с требованием о наличии супербольшинства в качестве обязательного условия для вступления в любой военный альянс.

Согласию между украинцами по этим вопросам должны всячески способствовать внешние стороны. Его можно достичь и без договоренности о статусе Крыма, который может оставаться в правовом вакууме в ожидании дальнейших переговоров между Украиной и Россией в более спокойное (будем надеяться) время. Со временем можно будет осуществить действия, спасающие престиж как Украины, так и России, например, договорившись о проведении в Крыму референдума под эгидой ОБСЕ после некоего периода российского управления.

Запланированные на эту неделю встречи российских и украинских представителей с европейскими, а в некоторых случаях и с американскими дипломатами дают возможность подтолкнуть воюющие стороны к прекращению насилия и к обсуждению существующих между ними разногласий. С учетом усиливающихся вызовов безопасности в других регионах мира, которые в равной степени грозят и России, и США, и странам Евросоюза, все иностранные державы должны быть заинтересованы в том, чтобы украинцы смогли выработать общенациональный консенсус. Пора положить конец безрассудной тактике имитации холодной войны и сосредоточиться на оказании помощи украинцам, чтобы они сделали для себя то, что за них не сможет сделать никто другой.

Джек Мэтлок-младший — профессор Института перспективных исследований в Принстоне, бывший посол США в СССР.