Гези versus Фергюсон?

Гези — это узкая парковая зона в центре Стамбула. Фергюсон — небольшой городок в американском штате Миссури. Сегодня мы ставим эти топонимы рядом, поскольку и Гези, и Фергюсон стали сценой крупных общественно значимых событий. Они также превратились в символ череды происшествий, которые могут пролить свет на то, как должны защищаться права в демократических обществах и в чем позиция государственной власти в отношении собственных граждан справедлива или ошибочна.

Где события в Гези и Фергюсоне пересекаются и контрастируют друг с другом? Нельзя утверждать, что они абсолютно идентичны, но было бы неверно говорить и о том, что между ними нет ничего общего. Неизбежно есть как сходства, так и различия. Поэтому из каждого из двух случаев можно извлечь ценные уроки, в том числе и общего толка.

В истоках протестов в Гези лежит недовольство решением, которое приняли органы власти, и неприятие данного решения. Беспорядки в Фергюсоне вспыхнули после неправомерного убийства 18-летнего подростка. В самом начале событий в Гези не было и речи о нарушении прав человека со стороны властей. Первой искрой стал гнев населения в связи с решением, касающимся находящейся в государственной собственности территории. Когда к нему добавились гнев и ненависть некоторых кругов в отношении партии, которая уже больше десяти лет пребывает у власти, и особенно ее лидера, события стали носить более масштабный и затяжной характер. Причина взрыва недовольства в Фергюсоне — возмущение расизмом, который глубоко укоренился в культурных и поведенческих кодах Америки. Несмотря на множество законодательных изменений и даже применение позитивной дискриминации в некоторых областях, Америка продолжает ущемлять права чернокожего населения. В результате гнев в рядах притесняемых граждан не только сохраняется, но и накапливается.

И в Гези, и в Фергюсоне полиция, как минимум, локально применяла чрезмерное насилие, которое выходит за рамки демократической легитимности. Как известно, прибегая к преувеличенному насилию, турецкая полиция пыталась скрыть свою техническую несостоятельность. Послужной список американской полиции в этой области и вовсе ужасает. В конечном итоге в каждом из двух рассматриваемых случаев полиция обрушила волны насилия даже на некоторые совершенно мирные демонстрации.

Премьер-министр Эрдоган выбрал в корне неверный язык обращения к демонстрантам. Он не дал беспорядкам улечься, а, напротив, распалил людей, вышедших на улицы. Тех, кто прибегал к вандализму, он назвал «мародерами», но большинство протестующих восприняли эти слова как адресованное им оскорбление. А некоторые активисты расценили это слово как ярлык. Губернатор штата Миссури отнес протестующих в Фергюсоне к аналогичной категории, дав им то же определение — «мародеры». Президент Обама осудил чрезмерное применение насилия со стороны полиции, но также обратил внимание на неправомерность вандализма и мародерства. «Нет оправдания применению насилия против полиции... Трагедия не может быть использована как повод для вандализма и мародерства», — подчеркнул он.

События в Фергюсоне выявили наличие двойных стандартов сначала в рядах американской администрации, затем в американских СМИ и, наконец, в Twitter. США, регулярно читающие нотации другим странам, практически закрыли глаза на насилие, примененное их собственными подразделениями полиции. Горожанам было запрещено выходить на улицы. Власти даже привели в полную боевую готовность регулярные военные силы. При разгоне митингующих полиция использовала слезоточивый газ, дымовые шашки, свето-шумовые гранаты, резиновые и настоящие пули. Есть пострадавшие из числа журналистов. Некоторые корреспонденты были арестованы. Освещать происходящее журналисты могли, только не выходя за пределы отведенного им полицией пространства.

Таким образом, часами вещавшая на весь мир о событиях Гези в прямом эфире американская пресса (и прежде всего CNN) или игнорировала демонстрации и столкновения в Фергюсоне, или старательно преуменьшала их масштаб. Twitter заявил о намерении сотрудничать с американскими государственными органами, и действительно превосходно справился с этой задачей, заявив о недопустимости предоставления сведений о частной жизни граждан и провокации событий. Однако вспомним, как руководство США давало Турции советы и даже не воздерживалось от разного рода замечаний, пока продолжались события в Гези. Телеканал CNN несколько часов подряд вел прямое вещание из Анкары и Стамбула, а потом с помощью кадра с горящей автомобильной шины на Таксиме внушал всему миру, что в Турции идет гражданская война. А что Twitter? Компания не признала решения турецких судов в отношении защиты частной жизни граждан, заявив о том, что не может вмешиваться в содержание сообщений пользователей.

В ходе событий в Гези определенные круги стремились избавиться от Эрдогана. Были и те, кто грезил о революции, но их действия были лишены логики и оторваны от реальности. Более здравомыслящие люди желали надавить на Эрдогана, изолировать и, в конечном счете, добиться его отставки — а затем взять под контроль Партию справедливости и развития, которая должна была быть, существенно лишена былого влияния или полностью ликвидирована. Наряду с внутриполитической оппозицией (прежде всего Республиканской народной партией и социалистами), этому были бы очень рады США, Германия, Израиль и, конечно, автономные структуры. Эрдоган разглядел этот сценарий и поначалу хотел пойти по пути компромисса. Но когда лидеры тех, кто пытался реализовать данный сценарий, отказались от каких-либо уступок, считая, что они находятся в шаге от достижения своих целей, Эрдоган пошел ва-банк. Он обратился к своему электорату с просьбой о защите. И получил поддержку, которую и ожидал.

Фергюсон не привел к возникновению какого бы то ни было политического проекта. Правда, высказывалось предположение о том, что это противостояние подогревалось ради того, чтобы осложнить положение Обамы. Но эта точка зрения не выглядит убедительной. При этом США пытались свести все произошедшее к инциденту, связанному с действиями полиции. Они сами пошли на меры, которые ранее осуждали в других странах. Не нарушая традицию, они подавили эти события с помощью насилия к демонстрантам, что им в значительной мере удалось скрыть от собственного народа и всего мира.

Несмотря на то, что события в Гези и Фергюсоне, в конечном счете, пошли на убыль, они не пройдут бесследно для каждого из двух обществ и всех их составляющих. Еще многие годы эти протесты будут вызывать дискуссии и споры.