В годы Первой мировой войны внутренняя и внешняя пропаганда безжалостно эксплуатировала культурный раскол между жителями немецкоязычной Швейцарии и остальных регионов, и в стране разгорелась самая настоящая информационная война.
Ещё 2500 лет назад древнегреческий драматург Эсхил верно подметил, что первой жертвой любой войны становится правда. Тем не менее, прежде систематические попытки повлиять на общественное мнение ещё никогда не достигали такого масштаба, как в 1914 году. Тогда крошечная Швейцария — нейтральный остров посреди враждующих государств — превратилась в поле боя информационной войны.
Легендарный народный герой Вильгельм Телль стал своеобразным символом в попытках спасти страну от раскола, угрожающего её национальному единству. Плакаты с его изображением возвышались над царящими в стране разногласиями и взывали к чувству национальной солидарности.
«На первый взгляд интерес к Швейцарии может показаться довольно странным», — признаёт Александр Элсиг (Alexandre Elsig), один из кураторов выставки «В огне пропаганды: Швейцария в годы Первой мировой войны», ставшей первым совместным проектом бернского Музея коммуникации (Museum für Kommunikation) и Швейцарской национальной библиотеки.
«Но не стоит забывать о том, что это была первая война с использованием средств массовой информации как оружия, и завоевание международного общественного мнения имело огромную важность. И сторонники Антанты и центрально-европейских держав чётко понимали, что мобилизация общественного мнения также важна, как и мобилизация армии, поэтому было так важно заполучить нейтральные страны на свою сторону, особенно Швейцарию, которая оказалась в самом центре конфликта».
В годы Первой мировой Швейцария была не единственной нейтральной страной в Европе. Нейтральной политики придерживались ещё Испания, Бельгия, Норвегия, Швеция и Дания. Однако, по словам еще одного куратора выставки, Петера Эрисманна (Peter Erismann), характеризующее Швейцарию уникальное языковое разнообразие и её центральное расположение в Европе делали её просто идеальной «лабораторией для экспериментов».
Дабы привлечь нейтралов на свою сторону и убедить их в оправданности своих действий, обе воюющие стороны использовали все возможные способы распространения пропаганды — начиная от газет, информационных бюллетеней и листовок и заканчивая кинофильмами, детскими играми и рекламой. «Именно тогда в первый раз людям пришлось испытать на себе эффект завуалированной пропаганды и скрытого давления», — сказал он в интервью порталу swissinfo.ch.
Напряженные отношения
Напряжение в отношениях между представителями различных языковых регионов Швейцарии нагнеталось уже с начала XX века. Носители итальянского и французского языков всё меньше ощущали связь с немецко-говорящим большинством, которое, в свою очередь, с восхищением смотрело в сторону своего могущественного соседа — Германии.
Воюющие стороны, в особенности Германия и Франция, хорошо знали о существовании внутренних трений в Швейцарии — напомним, «немецкие» швейцарцы поддерживали Германию, а «франкофонные» граждане Антанту — и стали эксплуатировать их для осуществления в стране пропагандистской войны, размах которой достиг невиданных ранее масштабов.
В итоге италоговорящие швейцарцы заняли позицию аналогичную их франкоговорящим соотечественникам. «Италия вступила в войну в мае 1915 года на стороне Антанты — чего никто не ожидал, — а в результате кантон Тичино занял критическую позицию по отношению Германии, чему свидетельствуют газетные статьи и сатирические журналы, как например „Il Ragno“ (в переводе с итальянского — «Паук»)», — указывает Петер Эрисманн.
Александр Елсиг также отмечает, что большую долю информации население Швейцарии получало из газет. «Газеты были основным источником информации. Были ещё и иллюстрированные журналы и новостные хроники, которые крутили в кинотеатрах до начала сеанса, но письменная информация всё же преобладала».
В начале войны швейцарские газеты получали новости в основном из иностранных информационных агентств, которые и так уже сами подвергались государственной цензуре. Но в ходе конфликта враждующие стороны перешли к новой, более изощрённой тактике: а именно, они стали приобретать контрольные пакеты акций в швейцарских газетных изданиях и, как говорится, «управлять» содержанием газеты в выгодном направлении уже изнутри.
В результате происходящие события преподносились и воспринимались по-разному, в зависимости от того, по какую сторону «расколотой по культурному признаку» Швейцарии покупалась газета.
Например, когда 25 августа 1914 года немецкие солдаты разрушили бельгийский город Лёвен и сожгли его богатейшую библиотеку, франкоязычная газета «Tribune de Genève» назвала их действия «варварством», в то время как издание из Цюриха «Zürcher Post» упомянуло лишь о «предполагаемом» разрушении города. Немецкоязычная пресса вообще пыталась оправдать нападение на город, ссылаясь на мятеж бельгийских «партизан».
Позже газета «Schaffhauser Zeitung» из кантона Шаффхаузен на севере страны высказала свое мнение о Франции и Великобритании, назвав их «изменниками Европы... предателями белой расы... осквернителями христианства». Презрение, царящее в западной Швейцарии в отношении центральных держав, было не менее сильным.
Картинки действуют сильнее слов
Справедливости ради заметим, что важную роль в деле пропаганды играли не только газеты. С конца XIX века благодаря развитию новых технологий у издательств появилась возможность распространять изображения в невиданных ранее количествах. В годы войны журналы стали ещё одним важным средством распространения информации. Особенно востребованными были кадры военной хроники.
Фотографии воспринимались как правдивые изображения войны. Считалось, что от письменных источников они отличались тем, что последние влияли на читателя при помощи аргументов, в то время как фотографии отражали объективную реальность. Понятно, что всё было далеко не так.
Германия первая выпустила на нескольких языках журнал «Illustrierter Kriegs-Kurier» с фотографиями, многие из которых были сфабрикованы. В ответ Франция запустила в Базеле журнал «Mars». Затем подключилась Великобритания со своим изданием «Illustrierte Rundschau», впервые вышедшем в Цюрихе в 1917 году.
Культурная пропаганда
В 1916 году, во время кровопролитных битв при Вердене и на Сомме, воюющие стороны изобрели новый тактический ход для воздействия на нейтральные государства — культурную пропаганду. Основная цель заключалась не только в том, чтобы убедить швейцарскую общественность в оправданности своих действий, но ещё и воодушевить их и тем самым привлечь на свою сторону.
Так, война проникла и на сцену театра, и в кабаре, и в музеи. В Швейцарии выступали такие знаменитости, как Рихард Штраус, побывали там и Французский репертуарный театр Комеди Франсэз и Венский филармонический оркестр. На экспозициях выставлялись картины Дега и Сезанна.
Не следует забывать и о кинофильмах. Вскоре после начала войны в кинотеатрах по всей стране стали еженедельно показывать сводки новостей. Но, как и в случае с другими средствами массовой информации, содержание новостных материалов отличалось в зависимости от того, в какой части страны вы их смотрели.
К 1917 году большая часть кинотеатров в немецкоязычной Швейцарии «контролировалась» центральными державами, а в западной её части — странами Антанты. Это послужило толчком к тому, что в 1917 году правительство Швейцарии выпустило ставший довольно успешным 50-минутный документальный фильм под названием «Армия Швейцарии» (Die Schweizer Armee), в котором показывалось, как швейцарские солдаты в боевой готовности маршируют вдоль государственных границ. Фильм можно посмотреть на выставке в бернском Музее коммуникации.
Почтовые открытки
Открытки стали ещё одним излюбленным способом распространения пропаганды. Как и другие средства связи, они проживали свой «золотой век». В период между 1914 и 1919 годами швейцарская почта ежегодно переправляла 60–80 миллионов открыток.
«Открытки и правда были очень распространённым способом общения. То, как их использовали тогда, напоминает современные смс-сообщения, то есть просто иногда писали “привет, я там-то, как дела?” и всё в таком духе», — рассказывает Александр Элсиг. Интересно отметить, что лишь в нескольких случаях, написанный на открытке текст имеет отношение к картинке.
Открытки, несущие мощную смысловую нагрузку, например, с изображением разрушенного Реймсского собора, в огромном количестве отправлялись Союзными державами в нейтральные страны в качестве неопровержимого доказательства варварства немцев.
С самого начала войны, правительство Швейцарии пыталось взять ситуацию с открытками под свой контроль, но из-за их огромного количества добиться значительных успехов не удавалось. Итак, кто же остался победителем в этой пропагандисткой баталии? «Победитель тот, кто выиграл с военной точки зрения, ведь поражение невозможно скрыть», — резюмирует Александр Элсиг.
«В годы войны тяжелей было немцам. Они напали на Бельгию, и это обстоятельство было уже невозможно стереть из памяти, потому что и Швейцария была такой же нейтральной страной. А нападение немцев на нейтральную страну было нарушением международных законов ведения войны».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В годы Первой мировой войны внутренняя и внешняя пропаганда безжалостно эксплуатировала культурный раскол между жителями немецкоязычной Швейцарии и остальных регионов, и в стране разгорелась самая настоящая информационная война. Прежде систематические попытки повлиять на общественное мнение ещё никогда не достигали такого масштаба, как в 1914 году.
