Эпоха уязвимости

Нью-Йорк — Два новых исследования в очередной раз продемонстрировали масштаб проблемы неравенства, поразившей Соединенные Штаты. Из первого документа — ежегодного доклада Бюро переписи населения США об уровне доходов и бедности — следует, что, несмотря на кажущееся восстановление экономики после Великой рецессии, доходы рядовых американцев продолжают стагнировать. Усредненный доход домохозяйств с учетом инфляции остается ниже уровня 25-летней давности.

Когда-то считалось, что величайшая сила Америки не в ее военном могуществе, а в экономической системе, которой завидует весь мир. Но кто же захочет брать в пример экономическую модель, в которой большая часть — даже большинство — населения сталкивается со стагнацией доходов, а обогащаются лишь те, кто находится наверху?

Второй документ — «Доклад о человеческом развитии 2014», подготовленный Программой развития ООН (UNDP), — подтверждает данные факты. Каждый год UNDP публикует рейтинг стран, согласно их Индексу человеческого развития, в котором, кроме доходов, учитываются и другие параметры благополучия, например, здоровье и образование.

В рейтинге Америка находится на пятом месте, уступая Норвегии, Австралии, Швейцарии и Нидерландам. Но если ее результат скорректировать с учетом уровня неравенства, она скатится сразу на 23 позиции — одно из самых значительных падений среди всех высокоразвитых стран. США оказываются ниже Греции и Словакии, а эти страны обычно не воспринимают как ролевую модель или как конкурента США в мировых табелях о рангах.

В докладе UNDP подчеркивается еще один аспект степени общественного развития: уязвимость. Хотя многие страны преуспели в борьбе с бедностью, жизнь многих людей остается нестабильной. Небольшого события, например болезни, достаточно, чтобы они вновь оказались в нищете. Спуск вниз по социальному лифту (так называемая «нисходящая мобильность») является реальной угрозой, в то время как возможности подъема ограничены.

В США социальный лифт является больше мифом, чем реальностью; зато многие испытали на себе, что такое нисходящая мобильность и уязвимость. Частично это объясняется устройством американской системы здравоохранения, которая, несмотря на реформы президента Барака Обамы, всё еще оставляет американских бедняков в зоне риска.

Те, кто внизу, находятся лишь в одном шаге от банкротства со всеми вытекающими последствиями. Болезни, потери работы или развода достаточно, чтобы довести их до крайности.

Закон 2010 года «О защите пациентов и доступной медицине» (программа Obamacare) был нацелен на смягчение данных угроз. Есть явные признаки того, что он действительно помогает существенно сократить число незастрахованных американцев. Тем не менее, 41 миллион американцев по-прежнему не застрахованы, частично из-за решения Верховного суда, а частично из-за сопротивления республиканских губернаторов и депутатов, которые отказались расширять программу Medicaid (страхование для бедных) в двух десятках штатов, несмотря на то, что федеральные власти почти полностью компенсирует эти расходы. Когда экономическое неравенство перерастает в политическое (как это случилось в большей части США), власти начинают уделять мало внимания нуждам тех, кто оказался на дне.

Показатели ВВП и Индекса человеческого развития не отражают исторические и географические изменения степени уязвимости. Но и в Америке, и в остальном мире, наблюдается явное снижение безопасности и уверенности в завтрашнем дне. Те, у кого есть работа, сомневаются, смогут ли они ее сохранить; те, у кого ее нет, не уверены, что смогут ее найти.

Недавний экономический спад опустошил накопления многих людей. В США, несмотря на восстановление фондового рынка, средний уровень богатства домохозяйств в период с 2007 по 2013 годы упал более чем на 40% . Это значит, что многие пожилые люди, а также те, кто скоро выйдет на пенсию, начали беспокоиться по поводу сохранения привычных стандартов жизни. Миллионы американцев уже потеряли свои дома, а миллионы не уверены, что не потеряют свой дом в будущем.

Эта неуверенность прибавляется к тем проблемам, что уже и раньше тревожили американцев. В провинциальных городах миллионы юных испано-американцев и афроамериканцев сталкиваются с несправедливой полицией и плохо работающей правовой системой: если перейти дорогу полицейскому в плохом настроении, можно подвергнуться незаконному задержанию или даже чему-то похуже.

В Европе традиционно понимали значение проблемы уязвимости, поэтому там создана система социальной защиты. Европейцы полагают даже, что хорошая система социальной защиты может привести к улучшению экономических показателей, поскольку люди охотней берут на себя риски, а это ведет к повышению темпов роста экономики.

Но сегодня во многих частях Европы высокий уровень безработицы (12% в среднем, 25% в отдельных странах) в сочетании со снижением уровня социальной защиты из-за политики сокращения госрасходов привели к беспрецедентному росту уязвимости населения. Тем самым падение уровня благосостояния общества здесь, видимо, намного сильнее, чем можно судить по привычным показателям ВВП. Уже сейчас эти данные весьма бледны: в большинстве стран реальный (с учетом инфляции) доход на душу населения сейчас ниже, чем до кризиса. Потеряно целое пятилетие.

В докладе Международной комиссии по измерению состояния экономики и социального прогресса (которую я возглавлял) подчеркивается, что ВВП не является хорошим инструментом измерения экономического благополучия. Последние отчеты Бюро переписи населения США и Программы развития ООН напоминают нам о важности этого наблюдения. Слишком много жертв уже принесено на алтарь поклонения ВВП.

Как бы быстро не рос ВВП, экономическая система, которая не способна обеспечить доход большинству граждан и в которой растущая доля населения испытывает всё большую неуверенность, является, в фундаментальном смысле, недееспособной (failed system). А политические решения (например, резкое сокращение госрасходов), которые ведут к росту неуверенности, снижению доходов и стандартов жизни большей части населения, являются, в фундаментальном смысле, провальными.