В начале XX века хрупкое политическое равновесие в Европе было нарушено, и в 1914 году началась большая война между европейскими империями и монархиями. В наши дни эту войну называют «Первой мировой». За ней вскоре последовала и Вторая. «Битва империй» переросла в «войну наций». После окончания Второй мировой войны, во второй половине XX века, начался «конфликт идеологий» — или холодная война.
В холодной войне, которая продлилась всю вторую половину XX века, проявилось всё, что отличает идеологические конфликты от любых других. Коммунистические социалистические диктатуры сражались с либеральными капиталистическими демократиями. Первые были представлены странами Востока, вторые — Запада. И те, и другие вышли победителями из Второй мировой войны. В географическом плане война шла между целыми континентами.
Холодная война закончилась до того, как начался XXI век, закончилась победой западного блока и поражением Советского Союза, за которым последовал демонтаж советского строя в России и падение коммунистических режимов в других странах. Новый же век начался с исторического, наполненного символизмом, события. Речь идет о событиях 11 сентября 2001 года. Террористическая атака на США стала точкой отсчета так называемой «борьбы с терроризмом».
В последнем десятилетии прошлого века, после распада СССР, западные философы и политологи много размышляли над тем, какое нам предстоит будущее, и какие международные конфликты в нем будут происходить. Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzeziński), например, предсказал возрождение России и ее сближение с Китаем и Ираном. Другие философы, среди них Сэмюэл Хантингтон (Samuel Huntington), уже в середине 90-х годов утверждали, что подъем России произойдет на волне национализма. Хантингтон также писал о столкновении цивилизаций, в котором ислам станет новым врагом Запада. В 2004 году он доработал эту концепцию, написав, что врагом следует считать не мусульман, а исламистские экстремистские организации.
Существует множество методов объяснения природы конфликтов. Среди них можно выделить два основных. Первый — это исторический метод, предполагающий прогнозирование будущего на основе накопленных знаний о прошлом и данных о настоящем. Это культурно-философский подход. Второй метод предполагает изучение текущих конфликтов, чтобы иметь возможность влиять на настоящее, изменять расклад сил и последствия конфликта в будущем. Это научно-политический подход.
Если вглядеться в мировую историю, то можно увидеть, что все крупные конфликты состоят из множества мелких. Они идут сами по себе, пока один из них не спровоцирует более крупный конфликт.
Международный конфликт, который мы наблюдаем сегодня, так называемая «борьба с терроризмом», не возник внезапно с наступлением нового века. У него исторические корни, а историю не слишком волнуют календари с датами, которыми пользуются люди.
В конфликтологии важны такие категории, как время и место. Территория, которую охватил новый международный конфликт, простирается на весь Ближний Восток: начиная от Афганистана и Пакистана на востоке и заканчивая арабским Магрибом на западе, включая Иран, Турцию и весь арабский мир. Что касается временных рамок, то их очень сложно точно определить. Можно лишь с уверенностью сказать, что это крупный международный конфликт, который не закончится ни через десятилетие, ни через два. Из его недр выйдут другие конфликты, и тогда он продолжится в них.
Еще по поводу «места» следует сказать, что после того, как по терроризму был нанесен удар в Америке, Европе и России, террористы Запада устремились на Ближний Восток, тем самым расширив географию своих действий. А по поводу «времени» следует отметить, что серия антитеррористических операций в начале века только способствовала разрастанию конфликта. Террористы смогли воспользоваться ими и усилить своё влияние на международном уровне.
Внутри этого большого конфликта происходит множество конфликтов более мелких, но не меньших по значимости. В их число входит «исламский конфликт» между государствами мусульманского мира во всем их многообразии. В нем участвуют различные диссидентские группы, меряются силами сторонники различных учений и «мазхабов». Если говорить о государствах, участвующих в этом конфликте, то здесь мы видим, как проявляются исторические различия между иранским, турецким и арабским исламом.
Если Иран представляет новый, «дикий» вид ислама, то турецкий ислам — это ислам «ихванов», которых светское турецкое государство постоянно пытается уничтожить. Адепты первого вида ислама открыто поддерживают терроризм. А «ихваны» осели на юге Турции, превратив его в нечто вроде Кандагара 80-х годов. Что касается арабских стран, то Саудовская Аравия, страны Магриба и большинство стран, не охваченных восстаниями, исповедуют традиционный ислам.
Если говорить о диссидентских группах, то здесь наблюдается сходство во взглядах в отношении терроризма у исламистских политических партий и религиозных террористических группировок. Например, движение «Братья-мусульмане» поддерживает несколько террористических групп, и потому считается террористической организацией в некоторых арабских странах. Запад уже отбросил идею убедить «братьев-мусульман» отказаться от терроризма. Приверженность терроризму свойственна как суннитским, так и шиитским организациям, созданным на религиозной основе.
Борьба внутри исламского лагеря продолжается уже несколько веков. Ее невозможно отменить, с ней приходиться смириться и научиться жить внутри нее. Но в условиях международного конфликта нашему хрупкому, но историческому сосуществованию угрожают фундаментализм, раздробленность и экстремизм. Отдельные личности, группы и целые народы как на Востоке, так и на Западе перестали определять себя как граждан какого-либо современного национального государства. Они вернулись к старым, традиционным определениям. Они называют себя христианами, мусульманами, езидами, иудеями и так далее. Затем идет более дробное деление на суннитов, шиитов, алавитов, зейдитов. И это все в то время как на национальном уровне люди делятся на арабов, персов, курдов, турков…
За долгую историю человечества мы видели достаточно насилия, исходящего от различных религий, наций, народов и государств. Терроризм не является неотъемлемым свойством ислама. Но это не отменяет того факта, что большинству религий, наций, народов и государств удалось порвать с прошлым и принять новое мировоззрение, сохранив при этом религию и заставив ее идти в ногу с человечеством. Эта задача пока не решена у большинства мусульман, и решить ее должны сами люди, а не религия.
Начать следует с отказа от политического ислама и религиозного насилия. Политический ислам опасен тем, что его поддерживают уже очень многие группы населения. Следует также принимать во внимание его живучесть и способность существовать в подполье. Насилие же опасно само по себе. В этой связи вспоминается фраза из фильма «Геркулес»: «Страна, в которой число проповедников превосходит число солдат, обязательно проиграет».
