Новое поколение и его вызовы.

Теракты 11 сентября 2001 года, убившие почти три тысячи американцев, стали вехой новой эпохи, поворотным моментом нашей истории. Терроризм — исторический и экзистенциальный вызов, коренным образом меняющий наши традиционные представления о безопасности. Борьба с ним должна стать приоритетом для нашей страны и, соответственно, основным направлением для республиканской внешней политики. Однако войну с терроризмом нельзя рассматривать отдельно от прочих факторов. В частности необходимо принимать во внимание широкий кризис управления в развивающемся мире, особенно на Большом Ближнем Востоке.

Начиная военные операции в Афганистане, направленные против «Аль-Каиды» и талибов, президент Джордж Буш понимал, что война с террором должна быть чем-то большим, чем простое оправданное применение военной силы. Задачи США должны соответствовать масштабу усилий. Как заявил президент Буш 29 января 2002 года на совместном заседании обеих палат Конгресса, «наши цели не ограничиваются устранением угроз и сдерживанием враждебности. Нам нужно, чтобы мир после войны с террором стал справедливым и мирным».

Внешнеполитическая мудрость диктует, что лидирующая роль США связана с нашей приверженностью принципам в той же мере, что и с нашей готовностью применять силу. Внешняя политика — это мост как между Соединенными Штатами и миром, так и между прошлым, настоящим и будущим. Соединенные Штаты не должны упускать из виду энергию перемен — в том числе энергию непредсказуемого и беспокойного поколения, подрастающего сейчас по всему миру. Ключевые факторы, которые должны помочь нам установить связь с этим поколением — вера в наших лидеров и доверие к ним и к нашим намерениям.

Основные угрозы для безопасности и лидирующей роли США будут в дальнейшем исходить не от других мировых держав, а от слабых стран. Терроризм находит убежище в несостоявшихся и распадающихся государствах — там, где тлеют неугасающие региональные конфликты, где царят бедность и отчаяние. Режимы-изгои, поддерживающие терроризм, пытаются сделать источником силы и легитимности не народную поддержку, а оружие массового уничтожения. Проблема терроризма и распространения ОМУ неразрывно связана с проблемой несостоявшихся государств.

Пять из шести миллиардов людей, населяющих нашу планету, живут в менее развитых регионах. Именно на долю этих регионов будет приходиться большая часть роста населения в этом столетии. Сейчас каждому третьему их жителю меньше 15 лет. Когда это поколение повзрослеет, оно станет служить главной движущей силой перемен, ожидающих мировую политику в первой половине 21 века. Многие государства развивающегося мира — особенно, в Африке, на Большом Ближнем Востоке и в Азии — не смогут удовлетворять базовые потребности растущего населения в работе, здравоохранении и безопасности. Хотя бедность и отчаяние не «порождают» терроризм, они обеспечивают его удобной питательной средой. Трудности с демократией и с экономическим развитием и власть авторитарных правительств способствуют радикализации населения и политики. Таким образом, кризис управления в развивающемся мире нельзя отделять от американских глобальных интересов в широком смысле. Учитывать этот контекст необходимо для понимания текущих внешнеполитических дискуссий

Республиканская внешняя политика

Республиканцы традиционно делают упор на оборонные вопросы. Разумеется, одной военной силой решить все проблемы мира нельзя, однако она остается первой и последней линией обороны свободы и безопасности США. При осторожном использовании она служит для Америки необходимым внешнеполитическим инструментом. Террористы и государства, нападающие на Соединенные Штаты, должны встречать быстрый и сильный отпор.

Республиканцы признают, что сила во внешней политике требует сильной экономики. Ресурсами США следует управлять осмотрительно и благоразумно. Дефицит бюджета и программы субсидирования, выйдя из-под контроля, могут ослабить доверие к нашей экономике, замедлить экономический рост и рост инвестиций, снизить конкурентоспособность Соединенных Штатов и подорвать наши позиции как мирового экономического лидера. В этом случае наши политики вынуждены будут делать трудный выбор между национальной безопасностью и внутренними приоритетами.

Американцы должны осознавать реалии глобальной экономики и понимать, какая ответственность лежит на нас, как на мировом лидере. Наша образовательная политика должна уделять особое внимание иностранным языкам, культурам и истории и создавать больше стимулов и программ для обучения за рубежом. Мы также должны готовить сотрудников для тех сфер и отраслей, которые будут обеспечивать Соединенным Штатам сравнительное преимущество в глобальной экономике в первой половине 21 века.

Республиканцы понимают, что внешняя политика должна быть не только сильной, но и последовательной. Это требует внутреннего консенсуса и решимости. Для начала президент должен быть сильным лидером и обладать четкими представлениями о роли США в мире. Кроме того президентская команда в области национальной безопасности должна быть единой и сплоченной. Это не означает, что в ней не должно быть разногласий — напротив, без разных точек зрения невозможно сформулировать действенную политику. Однако когда решение уже принято, дворцовые интриги и личные драмы не должны искажать политический курс и осложнять его проведение — и это может обеспечить только президент. Впрочем, Конгресс тоже обязан помогать формировать внешнюю политику. Без его участия и поддержки ей будет не хватать легитимности и устойчивости.

Отсутствие консенсуса внутри страны означает политические трудности за рубежом. Это стало одним из уроков Вьетнама. Неудача, которую Соединенные Штаты потерпели в Юго-Восточной Азии, была связана именно с внутренним расколом и внешней изоляцией.

Республиканцы также осознают, что успешная внешняя политика должна быть понятной и всеобъемлющей — и при этом достаточно гибкой, чтобы реагировать на постоянно встречающиеся на практике неясности, нюансы и неожиданности. Структура и ресурсы американских вооруженных сил должны соответствовать тем задачам, которые будут стоять перед следующим поколением в областях внешней политики и безопасности. Это может потребовать введения обязательной национальной службы в той или иной форме. Так как США, фактически, вступили в войну поколенческого масштаба, всем нам следует взять на себя часть связанных с ней трудностей, жертв и убытков.

С учетом всего сказанного выше, республиканская внешняя политика в 21 веке не может сводиться к традиционной «реальной политике» и к поддержанию «баланса сил». При этом успех нашей политики будет зависеть не только от того, насколько велики будут наши силы, но и от того, насколько хорошо мы будем осознавать их пределы. История учит нас, что внешней политике не следует подпадать под влияние мессианских идей. Напротив, наш внешнеполитический курс должен вдохновлять наших союзников принимать на себя часть бремени улучшения мира. Для этого он должен сохранять верность семи принципам.

Принципы и практика

Во-первых, Соединенные Штаты должны стремиться сохранить за собой лидерство в глобальной экономике. Верховенство закона, защита прав собственности, достижения в области науки и технологии и сильный рост производительности труда обеспечили Соединенным Штатам передовые позиции на глобальных рынках. Растущая производительность труда может снизить занятость в некоторых секторах — например, в производственном. Однако эти достижения означают, что со временем увеличится количество более привлекательных рабочих мест в быстро развивающихся высокотехнологических секторах, в которые будут притекать инвестиции. Как писал Майкл Портер (Michael Porter) в своей классической работе «Конкурентные преимущества стран» (The Comparative Advantage of Nations), «в долгосрочной перспективе стандарты жизни каждой конкретной страны зависят от ее способности добиваться высокого — и продолжающего расти — уровня производительности в тех отраслях, в которых работают ее компании».

Это означает, что Соединенным Штатам следует расширять соглашения о свободной и взаимовыгодной торговле и поощрять межрегиональную торговлю и инвестиции в развивающемся мире. Торговля — движущая сила устойчивого экономического процветания, безопасности и роста занятости как в Соединенных Штатах, так и по всему миру. В периоды перемен и неопределенности страны иногда закрывают свои рынки, пытаясь защитить своих производителей. Американцы — тоже не исключение. В прошлом мы не раз обращались к политической традиции обособления, подталкивавшей страну к изоляционизму и дестабилизировавшей ситуацию за рубежом. Нам не следует забывать дорого обошедшиеся нашей стране уроки и вновь поддаваться этому искушению.

Внешняя политика США должна также способствовать распространению добросовестного управления, законности, инвестиций в человеческий капитал, экономической свободы и прав частной собственности. Соединенные Штаты могут продолжать подавать миру пример — без высокомерия, с опорой на лидерские качества, партнерство и сотрудничество. Разумная экономическая политика и стратегии развития, основанные на торговле, идут на пользу всем странам. Именно на продвижение этих идей направлена программа «Вызов тысячелетия», которая по замыслу администрации Буша должна стать «договором о глобальном развитии» между развитыми и развивающимися странами.

Во-вторых, американская внешняя политика не может игнорировать проблемы глобальной энергетической безопасности. Политику США в области энергетики часто обсуждают в отрыве от вопросов экономики и внешней политики. Соединенные Штаты заинтересованы в стабильном и гарантированном предложении на рынке нефти и газа. По данным Министерства энергетики, Америка импортирует почти 60% потребляемой ей нефти. 20% американского нефтяного импорта исходит из стран Персидского залива. К 2025 году доля этого региона в нашем импорте возрастет до 26%. Доля американского импорта из стран ОПЕК, предположительно, должна возрасти с 40% до 53%. Однако даже если бы наша зависимость от ближневосточной нефти уменьшалась, нестабильность и конфликты в Персидском заливе все равно сказывались бы на нас из-за глобального характера нефтяных рынков. Соответственно, национальная безопасность США зависит от политической стабильности на Ближнем Востоке и в других потенциально неустойчивых нефте- и газодобывающих регионах. Соединенные Штаты должны помогать обеспечивать эту стабильность, но кроме этого им следует искать альтернативные источники топлива, расширять добычу газа, сеть газопроводов и газохранилищ, активнее использовать ядерную энергию и технологии чистого угля, а также развивать программы экономии энергии.

В-третьих, долгосрочные интересы США в области безопасности связаны с альянсами, коалициями и международными структурами. Республиканская внешняя политика должна рассматривать союзы и международные институты как средства для распространения нашего влияния, а не как ограничивающие факторы. Ни одна страна, включая Соединенные Штаты, при всей их огромной военной и экономической мощи, не способна в одиночку успешно противостоять вызовам 21 века. Например, для победы в войне с терроризмом необходима развитая система международного сотрудничества.

В связи с этим Соединенным Штатам необходимо укреплять международные институты и альянсы, начиная с ООН и НАТО. Как и у любого института, у ООН есть свои ограничения. Она, бесспорно, нуждается в реформах и слишком часто — особенно это относится к Генеральной ассамблее — оказывается уязвимой для худших разновидностей политических игр и для безответственных шагов. Но, тем не менее, сейчас ООН значит больше, чем когда-либо. Такие глобальные проблемы, как терроризм, распространение оружие массового уничтожения, голод, болезни и бедность требуют международных усилий и инициатив.

Кроме этого ООН может играть важную роль в переходной ситуации после конфликтов. Она способна обеспечить легитимное международное присутствие и оказывать квалифицированную помощь в таких местах, как Восточный Тимор, Балканы, Афганистан и Ирак. Стабилизация и демократизация этих проблемных регионов потребует значительных международных усилий. Временами Соединенные Штаты могут брать на себя лидирующую роль — и должны делать это, — однако с нашей стороны было бы благоразумно делиться полномочиями (а также ответственностью, издержками и рисками) с другими странами.

В основу американской сети альянсов должно снова лечь трансатлантическое партнерство. Общие интересы Соединенных Штатов и Европы никогда не ограничивались холодной войной. Как заметил в 1975 год на проходившей в Хельсинки Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе президент Джеральд Форд, «нас объединяет самая прочная из связей — наша пламенная любовь к свободе и независимости, не знающая иной отчизны кроме человеческого сердца».

Центральную роль в американской глобальной стратегии должна продолжать играть НАТО. С окончанием холодной войны стратегический фокус Североатлантического альянса сместился с защиты Европы в сторону Большого Ближнего Востока, Центральной Азии и Африки. Это означает, что в 21 веке НАТО потребуется новая стратегическая доктрина, учитывающая новые стратегические обстоятельства и наличие у альянса новых членов. В свою очередь странам НАТО следует позаботиться о соответствии своих военных возможностей и оборонных расходов общему уровню. Им не следует ожидать, что Соединенные Штаты продолжат нести непропорционально большую часть издержек. Нашим союзникам придется задуматься о своих обязательствах перед альянсом. Конечно, военная мощь будет по-прежнему иметь ключевое и определяющее значение, однако успех НАТО в будущем будет зависеть также от способности ее стран-членов углублять и расширять взаимодействие в областях командования войсками, разведки и охраны правопорядка, а также в областях экономики, дипломатии и гуманитарного сотрудничества.

Четвертый принцип республиканской внешней политики подразумевает, что Соединенным Штатам следует продолжать поддерживать демократические и экономические реформы — особенно на Большом Ближнем Востоке. Мы не можем проиграть войну идей. Во многих развивающихся странах — и в частности по всему мусульманскому миру — мы наблюдаем сейчас внутрицивилизационные конфликты, в большой степени спровоцированные демографическими вызовами и проблемами развития. Речь не идет о хантингтоновском столкновении цивилизаций — это именно конфликты внутри культур и обществ, связанные с выбором моделей развития. Государство невозможно построить снаружи, оно строится только изнутри. Многие исламские общества в настоящее время ищут баланс между современностью, традиционностью и выдвигаемыми молодым поколением требованиями политических свобод и экономических возможностей. Особенно заметны эти процессы в Иране, Пакистане, Саудовской Аравии, Афганистане, Индонезии и Ираке.

Инициативы по продвижению политических реформ должны основываться на реалистической оценке потребностей и особенностей каждой страны, а не на идеологических догмах. Как отмечал Генри Киссинджер (Henry Kissinger), «политику продвижения демократии необходимо приспосабливать к местным и региональным реалиям. В противном случае она потерпит фиаско. В этой области, как и во всех прочих, политика — это, прежде всего, искусство возможного».

Мы должны поддерживать демократические перемены, развивая партнерство с дружественными режимами и с иностранными демократами и опираясь на консультирование, дипломатию, экономические стимулы, стандарты прав человека и реальные показатели успеха. Образцом внешнеполитического успеха в этой сфере можно считать Грузию. Поддержка, оказывавшаяся США ее демократическим институтами и антикоррупционным инициативам, способствовала успеху «Революции роз» 2004 года.

Разработанная администрацией Буша для Большого Ближнего Востока «Наступательная стратегия свободы», включающая в себя Ближневосточную партнерскую инициативу и подразумевающая дополнительное финансирование Национального фонда демократии положила начало амбициозной практической программе по изменению региона. Ключевую роль в переходе Ближнего Востока к устойчивой демократии будут играть институты, поддерживающие образование, права женщин и развитие частного сектора. Однако многое также будет зависеть и от успехов в области урегулирования укоренившихся региональных конфликтов — в частности израильско-палестинского противостояния. Эта проблема продолжает усугубляться, усиливая позиции радикалов и способствуя распространению экстремизма и насилия в регионе и во всем мире.

Таким образом, Соединенным Штатам и их союзникам необходимо разработать систему региональной безопасности для Большого Ближнего Востока, которая будет включать в себя Израиль, наших арабских союзников, Ирак, Турцию, Пакистан и Иран. Проблемы региональной безопасности могут стать мостом для нашего диалога с Ираном и еще одним поводом поднять вопросы о поддержке Ираном террористов и об иранской ядерной программе. Для того, чтобы успешно заниматься региональной безопасностью на Большом Ближнем Востоке, и в особенности для того, чтобы взаимодействовать с Ираном и Ираком, нам предстоит тесно сотрудничать с нашими европейскими и региональными союзниками. Решение ливийского лидера Муаммара Каддафи отказаться от ядерных амбиций и присоединиться к мировому сообщество может стать примером для Ирана и прочих потенциальных распространителей ОМУ на Ближнем Востоке и в других регионах.

В-пятых, одним из приоритетов внешней политики США должно стать западное полушарие. Процесс экономической интеграции, начало которому положило создание Североамериканской зоны свободной торговли, должен развиться во всеобъемлющую программу, охватывающую все полушарие. Вопросы энергетики, торговли, транспорта, иммиграции и противостояния терроризму и наркоторговле крайне важны для нашей национальной безопасности.

Особенно значимы для нас отношения с Мексикой. В это стране, имеющей 2000-мильную границу с США, проживают почти 100 миллионов человек. Она соединяет Северную и Южную Америку и служит стратегическим центром системы наших связей в областях безопасности и экономики в западном полушарии. Поэтому Соединенным Штатам следует способствовать проведению в ней реформ, и в том числе либерализации законов об иностранных инвестициях, особенно в энергетическом секторе. Наш вклад в мексиканские реформы следует рассматривать не как помощь иностранному государству, а как инвестиции в нашу общую безопасность и в наше общее процветание.

Те, кто критиковал Североамериканское соглашение о свободной торговле, не заметили одно из главных достижений американской внешней политики последнего десятилетия. За первые десять лет действия соглашения объем торговли между Соединенными Штатами, Мексикой и Канадой увеличился более чем вдвое. Мы должны продолжать развивать этот успех. Такие многосторонние торговые договоры, как Соглашение о свободной торговле между США и Чили, должны стать следующим шагом. Они будут способствовать распространению принципов законности, защиты частной собственности, открытого правления и регионального сотрудничества. Центральноамериканское соглашение о свободной торговле и Зона свободной торговли двух Америк также станут важными вехами в вопросах углубления экономической и политической интеграции между 34 странами западного полушария.

Процесс культурной интеграции между Соединенными Штатами и западным полушарием идет уже много лет. Больше 50 % иммигрантов в США — выходцы из Латинской Америки. К 2050 году латиноамериканцами по происхождению будут почти 25% населения Соединенных Штатов. С учетом этого США и Мексике следует совместно выработать иммиграционную политику, основанную на силе, а не на страхе. Иммиграция поддерживает силу и жизнеспособность Соединенных Штатов. Если Мексика и Латинская Америка станут более стабильными и процветающими, это поможет обуздать нелегальную иммиграцию и улучшит торговый и инвестиционный климат в регионе.

В-шестых, Соединенные Штаты должны совместно с союзниками бороться с бедностью и болезнями по всему миру. Болезни — одна из ключевых проблем развивающегося мира. Птичий грипп, атипичная пневмония, ВИЧ/СПИД, туберкулез, малярия и прочие потенциальные пандемии не только вызывали кризисы в Африке и Азии, но и быстро приобретали глобальное значение, сказываясь на всем мире. Историк Уильям Макнил (William McNeill) в своей книге «Эпидемии и народы» («Plagues and Peoples») называл заразные болезни «одним из фундаментальных обстоятельств, определяющих историю человечества». Современная быстрота международных путешествий сокращает то время, за которое нам придется принимать меры в случае очередной вспышки птичьего гриппа или атипичной пневмонии. Кроме того Африка не сможет перейти к устойчивому развитию без масштабной инициативы по искоренению СПИДа — главного убийцы в странах к югу от Сахары.

Седьмой и последний принцип республиканской внешней политики — это важность сильной и изобретательной общественной дипломатии. Главный капитал лидера — вера и доверие. Общественное недовольство Соединенными Штатами и сомнения в наших намерениях могут подорвать нашу борьбу с терроризмом и наши инициативы на Большом Ближнем Востоке.

Общественная дипломатия требует стратегического руководства. Речь не идет о том, чтобы организовывать громкие масс-медийные кампании или увеличивать присутствие в эфире известных американских артистов. Нам нужно больше специалистов по связям с общественностью на дипломатической службе, которые работали бы с публикой в разных странах, общались с людьми, прислушивались к ним и вырабатывали бы на основании полученной информации эффективную стратегию общественной дипломатии. Стоит также отметить, что много лет служившие опорой общественной дипломатии программы стажировок и образовательного обмена сильно пострадали из-за перемен в визовой политике и в области национальной безопасности, произошедших после 11 сентября. В краткосрочной перспективе такие меры были понятны, однако теперь нам нужно восстановить программы обмена и провести иммиграционную реформу, уделив должное внимание как вопросам безопасности, так и вопросам открытости.

Общественная дипломатия обеспечивает связь между политикой США и их представлениями о должном. Внешнеполитические задачи Соединенных Штатов должны всегда ориентироваться на американские интересы и ценности, но при этом учитывать, что наши интересы вполне совместимы с интересами друзей и союзников. Президент Дуайт Эйзенхауэр хорошо сформулировал это в своем прощальном обращении к нации:

«Отважившись создать свободное государство, мы поставили себе целью сохранять мир способствовать прогрессу человечества, поддерживать свободу, честность и достоинство среди людей и наций. Стремиться к меньшему было бы постыдно для свободных и верующих людей. Любая наша неудача, связанная с высокомерием, отказом от понимания или неготовностью к жертвам, нанесет нам серьезный вред и внутри страны, и за ее пределами».

Стратегические отношения

Республиканцы понимают, что внешняя политика США в ближайшие годы будет требовать особого внимания к четырем партнерам, отношения с которыми для нас жизненно важны. Это Европейский Союз, Россия, Индия и Китай. От отношений Соединенных Штатов с этими ведущими игроками в большой степени зависят мировая стабильность и безопасность.

ЕС в 21 веке будет одной из самых значимых сил. Внешняя политика США должна признавать его отдельным игроком, не путая его с НАТО, с которой он, впрочем, тесно связан. Более того, признав дипломатическую и экономическую важность отношений с Евросоюзом, мы фактически укрепим наши отношения с НАТО.

ЕС состоит из 25 стран, границы между которыми открыты для торговли и инвестиций. Объем торговли и инвестиций между США и Евросоюзом занимает первое место в мире, превышая триллион долларов в год. Однако Соединенным Штатам и Европейскому Союзу не следует ограничиваться расширением этих впечатляющих экономических связей. Они должны совместно решать глобальные проблемы наступающей эпохи. Это будет выгодно и для Америки, и для Европы. В частности, обеим сторонам пойдет на пользу, если Турция в итоге будет принята в ЕС.

С тех пор, как в 1989 году рухнул Советский Союз, Россия пытается проводить политические и экономические реформы. Соединенные Штаты должны продолжать поддерживать ее реформаторские усилия. В течение последних четырех лет президент Владимир Путин тесно сотрудничал с Соединенными Штатами, стремясь политически и экономически реформировать Россию и привести ее во Всемирную торговую организацию. Однако России не следует на этом останавливаться.

Чтобы укреплять отношения между США и Россией нам следует активнее развивать двустороннюю торговлю. Это в конечном итоге будет способствовать процветанию и безопасности обеих стран и поможет как России, так и Америке создавать новые рабочие места. Соединенным Штатам также следует сотрудничать с Россией как со стратегическим партнером в области энергетики. Доказанные российские запасы нефти превышают 60 миллиардов баррелей, а российские запасы газа доходят до 1700 триллионов кубических футов. Так как мы стремимся диверсифицировать источники потребляемой Соединенными Штатами энергии, нам нужно разработать политику стратегического торгового партнерства с Россией.

Сейчас население Индии превышает миллиард человек. К середине 21 века она станет самой многолюдной страной. Как самая большая демократическая страна в мире она сталкивается с множеством политических и демографических проблем, о которых говорилось выше, однако это не отменяет ее огромного потенциала. Американо-индийские отношения принесут нам пользу не только в Центральной и Южной Азии, но и в других частях мира. Однако чтобы эти отношения полностью раскрыли свой потенциал правительству Индии необходимо провести экономическую либерализацию, а также продолжить совместно с Пакистаном разрешать конфликт в Кашмире. Наше стратегическое сотрудничество с Индией не должно осуществляться за счет наших отношений с Пакистаном. Чтобы избежать новых конфликтов и дестабилизации обстановки в регионе, Соединенным Штатам следует сотрудничать с обеими странами.

В 1967 году на страницах нашего журнала Ричард Никсон объявил о предстоящем историческом улучшении отношений с Китаем. Не отказываясь от неприятия проводившегося китайскими коммунистами политического курса, он отметил: «В долгосрочной перспективе мы должны вернуть Китай в мировое сообщество, но как великую и прогрессивную страну, а не как эпицентр мировой революции». Преемники Никсона на президентском посту следовали его примеру и сумели многого добиться. Сейчас Соединенным Штатам необходимо проследить, чтобы Китай не сошел с пути нормализации и стабильности. Китай, обладающий населением, численность которого почти доходит до 1,3 миллиарда человек, и практически неограниченным экономическим потенциалом, необходимо подталкивать к дальнейшей региональной интеграции. Он также должен брать на себя больше глобальной ответственности.

Соединенные Штаты и Китай не всегда и не во всем будут соглашаться друг с другом. Америке следует, не стесняясь, выражать свою обеспокоенность ситуацией с законностью и правами человека в КНР. Однако ее голос будет лучше слышен и станет восприниматься конструктивнее в контексте прочных и уверенных двусторонних отношений. Торговля — главная связующая нить между двумя странами — не повод избегать трудных решений и оправдывать сомнительные поступки, а возможность создать стабильные отношения, позволяющие обсуждать прочие вопросы.

Развитие отношений между Китаем и Соединенными Штатами в первую очередь будет зависеть от ситуации в трех областях. Во-первых, влияние Китая может помочь обуздать северокорейские ядерные амбиции. Особые отношения Китая с Северной Кореей позволяют ему играть уникальную роль и подталкивать Пхеньян к правильным решениям. Без Китая нам было бы намного сложнее влиять на Северную Корею.

Во-вторых, Китай должен активнее участвовать в глобальных усилиях по борьбе с распространением ракетных технологий и технологий двойного назначения. Недавно китайское правительство опубликовало положения о контроле над экспортом ракетных технологий, а также биологических веществ и технологий двойного назначения. Однако Китаю следует решительнее применять собственные правовые нормы и добиваться большей прозрачности, привлекая свои компании и своих граждан к ответственности за любые обнаруженные нарушения в этой сфере.

В-третьих, Соединенные Штаты поддерживают мирное урегулирование разногласий между Китайской Народной Республикой и Тайванем. Усиление экономических связей между КНР и островом — одна из самых положительных тенденций в регионе. Однако при этом КНР продолжает нацеливать на Тайвань ракеты и усиливать направленные против него войска. Это укрепляет подозрения и создает напряженность. Соединенные Штаты продолжают придерживаться «политики одного Китая» и не отказываются от своих обязательств по Акту об отношениях с Тайванем. Госсекретарь Колин Пауэлл хорошо выразил нашу позицию, сказав: «Китай может разрешать свои разногласия с Тайванем мирным путем или с помощью принуждения. Его выбор многое скажет нам о том, какую роль он стремится играть в своем окружении и какие отношения хочет строить с нами».

«Мир, озаренный молнией»

Лучших лидеров всегда отличало умение пользоваться возможностями, открывающимися в кризисных ситуациях. 13 лет назад президент Джордж Буш-старший выступил против Саддама Хусейна и не только спас аннексированный Ираком Кувейт, но и проложил курс для мира после холодной войны. Добиваясь от Советского Союза сотрудничества по иракской проблеме, Буш заявил советскому президенту Михаилу Горбачеву: «Я хочу обратиться сегодня вечером к американскому народу, чтобы подвести черту под холодной войной и обрисовать новый мировой порядок, при котором мы будем сотрудничать».

Сейчас, в начале нового века, республиканцы верят, что Соединенные Штаты должны оставаться опорой гуманизма, свободы и прогресса. Они убеждены, что внешняя политика США, соответствующая нашей идентичности, нашим убеждениям и нашим жизненным интересам, проистекает из сохраняющейся уже 200 лет веры американцев в свое предназначение. Соединенные Штаты — ключевой фактор, способствующий свободе, процветанию и миру во всем мире. Как много веков назад говорили древние греки, «характер — это судьба».

В своей второй инаугурационной речи президент Рональд Рейган блестяще выразил оптимизм, лежащий в основе внешней политики США. Его слова до сих пор сохраняют актуальность. Он сказал, что мир как будто «озарен молнией. Многое меняется и будет меняться, но многое остается прежним и не поддается времени». Как и при Рейгане, сейчас цель американской внешней политики заключается в том, чтобы проложить новый курс в «озаренном молнией» мире. Внешняя политика Соединенных Штатов должна соответствовать динамизму и энергичности нового века. При этом нам нельзя поддаваться гордыне, которую порождает сила, и не следует считать, что наша мощь и наши ресурсы безграничны. Республиканская внешняя политика должна объединить людей внутри страны и помочь Америке найти друзей и расширить влияние за рубежом ради нашего великого проекта, задача которого — сделать мир лучше и безопаснее и передать его таким следующему поколению.