Геополитика и Первая мировая война: от теории к практике

Баку — Как известно, человечество вступило в ХХ век на волне беспрецедентного ускорения темпов социально-экономического и, в особенности, военно-технического прогресса с накопившимися за предыдущие столетия острыми и неразрешимыми геополитическими противоречиями между ведущими мировыми державами. Все это не могло не привести к революционным потрясениям и к мировой войне 1914-1918 гг., принципиально изменившим динамику и характер разрешения противоречий между великими державами. Никогда раньше борьба за передел и лидерство в мире не охватывала сразу несколько континентов, не затрагивала интересы большинства стран мира, не велась с применением такого мощного оружия и не имела таких трагических последствий. Более того, в отличие от прошлых войн, часто возникавших спонтанно, мировые войны были тщательно спланированы и подготовлены как в идеологическом, так и, в особенности, в военно-стратегическом плане, базировались на выработанных геополитических доктринах, научно обосновывающих необходимость и даже неизбежность насильственного установления нового мирового порядка. Именно геополитике суждено было стать идеологией великих держав, а мировой войне — способом глобального разрешения геополитических противоречий между ними.

На рубеже ХIХ-ХХ веков, когда борьба за переустройство мира вступила в новую фазу — фазу насильственного передела сфер влияний на мировой арене, политическая география формировалось на базе трудов «отца геополитики» немецкого географа Фридриха Ратцеля (1844-1904), который считал, что государство является непрерывно развивающимся биологическим организмом и что одним из основных путей наращивания его мощи является территориальная экспансия или расширение «жизненного пространства» (Lebensraum) путем включения в свой состав «политически ценных мест». В целом главной мыслью Ратцеля является понимание государства как живого пространственного, укорененного в почве организма. И как все живое государство, ограниченное пространственными размерами, в своем естественно-биологическом развитии стремится к приобретению, и прежде всего военным путем, новых земель за счет своих соседей.

Ратцелю, утверждавшему, что «растущий народ нуждается в новых землях для увеличения своей численности», фактически вторили Генрих Шмитхеннер, который в своей книге «Жизненное пространство в борьбе культур» заявлял, что «стремление к расширению внутренне присуще всякому здоровому народу» и «только то пространство может расшириться и освоить новые области, которое по сравнению с другими имеет большую плотность населения, а также более высокую культуру». То есть, говоря словами кардинала-легата Ильдебрандо Антониуччи, «народ без пространства имеет право на пространство без народа».

Резкое обострение борьбы за территориальный раздел мира внутри узкой группы крупнейших держав того времени явилось причиной многочисленных колониальных войн и международных соглашений о разделах колоний и сфер влияния. Особой активностью выделялась Англия, изо всех сил стремившаяся сохранить огромную, но все более слабеющую Британскую империю. Неудивительно, что одним из основоположников «новой географии» (как тогда называли географию политическую) стал английский географ Хальфорд Маккиндер (1861-1947). В начале века Маккиндер утверждал, что, согласно открытому им «закону географической инерции», исходным пунктом в судьбе народов и государств является географическое положение занимаемых ими территорий. Маккиндер не без оснований считал, что для государства самым выгодным географическим положением является срединное, центральное, причем с планетарной точки зрения. По его мнению, в центре мира находится Евразийский континент, а в центре последнего — «сердце мира» (Heartland) — чрезвычайно удобная территория для контроля над всем миром. Маккиндером была сформулирована глобальная стратегия ХХ века — «тот, кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; тот, кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом; тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром». И поныне теория Х.Маккиндера, послужившая одной из отправных точек для зарождения в недрах политической географии самостоятельного научного направления — геополитики, не потеряла своей актуальности.

Впервые же термин «геополитика» ввел в научный оборот шведский географ и политик Юхан Рудольф Челлен (1864-1922) в своей книге «Великие державы» (1910), доказывая при этом, что малые страны в силу своего размера и в зависимости от географического положения обречены на подчинение великим державам, которые также в силу объективных законов геополитики обязаны объединить их в единые «хозяйственно-политические комплексы». По мнению Челлена, целью геополитики является осознание неизбежности территориального передела мира для развития государства, причем пространство уже разделенного мира можно отвоевать лишь силой оружия.

При этом совместно с немецким пастором Фридрихом Науманном (1860-1919), Челлен предложил план «геополитического охвата» Германией всех стран, расположенных между Атлантическим океаном, Балтикой, Персидским заливом и Адриатическим морем. Причем концепция Срединной Европы (Mitteleuropa), охватывающей и Ближний Восток, в отличие от «пангерманистских» проектов, была уже не национальным, а сугубо геополитическим понятием. Именно Челлен в начале ХХ века выдвинул идею создания германо-нордического союза во главе с Германской империей, направленной против Антанты.

Создатель концепции «Морской силы» А.Мэхэн считал использование океанов и морей и контроль над ними основным геополитическим фактором силы, а использование принципа «анаконды» — блокирование территории противника с моря и по береговым линиям —  наиболее эффективным способом достижения стратегического превосходства в будущих военно-политических конфликтах великих держав. Основным же условием превращения США в мировую державу Мэхэн считал выполнение четырех геостратегических задач: 1) союз с Великобританией; 2) изоляцию Германии; 3) противодействие Японии на Тихом океане; 4) союз с Европой против народов Азии. Концепции Мэхэна, доказавшие свою жизнеспособность в ходе обеих мировых войн и в годы холодной войны, не потеряли свою актуальность и в современный период.

Таким образом, историческая неизбежность Первой мировой войны вытекала из создавшихся к началу ХХ века геополитических реалий.

В начавшейся летом 1914 г. Первой мировой войне активное участие впервые приняли все пять известных к тому времени великих держав —  Англия, Франция, Германия, США и Россия, а также такие достаточно сильные региональные лидеры, как Австро-Венгрия и Япония. Основные геополитические цели — захват стратегически важных территорий и формирование обширных зон геополитического влияния, прежде всего в Европе, преследовали все главные участники этой войны. Россия стремилась укрепить свои позиции на Балканах, а также путем захвата Стамбула и черноморских проливов осуществить свою давнюю мечту — получить выход к Средиземному морю.

Касаясь роли Германии в Первой мировой войне нельзя не согласиться с мнением Генри Киссинджера о том, что «Имперская Германия спровоцировала войну, потому что, наращивая свои военно-морские силы в 10-летний период перед 1914 годом, она бросала вызов морскому господству Великобритании, а ее дипломатической стратегией являлось унижение Франции и России, чтобы продемонстрировать им, что они слишком слабы, чтобы объединиться против Германии. В результате немцы вынудили эти страны к союзу, к которому впоследствии присоединилась Великобритания».

Победа стран Антанты и подписание в 1919 году «беспримерных по беспощадности к побежденным» странам Тройственного Союза Версальского и Сен-Жерменского мирных договоров и создание на их основе Версальско-вашингтонской системы завершают первый в истории человечества поистине глобальный геополитический сдвиг. Распадаются побежденные и образуются новые государства, перераспределяются колонии, формируются новые зоны геополитического влияния и политические союзы. Наибольшие потери понесли Германия, Австро-Венгрия (распавшаяся на 3 государства) и Россия, которые выпали из числа не только мировых, но и европейских лидеров. Значительные территории потеряла и Турция. В свою очередь три страны — Англия, Франция и США — подтвердили статус великих держав.

Первая мировая война принесла всем странам-участницам неисчислимые бедствия, подорвала их экономику, вызвала революционный кризис в Европе, а в России стала главной причиной двух революций и гражданской войны. Сложившаяся в итоге этой войны Версальско-Вашингтонская система не отличалась стабильностью, проигравшие страны жаждали реванша, новая мировая война была лишь вопросом времени.