Интервью с Кшиштофом Шчерским — политологом, депутатом польского Сейма от партии «Право и Справедливость» (PiS)

Fronda.pl: Российская Дума ратифицировала Договор о союзничестве и стратегическом партнерстве с сепаратистской Абхазией. Можно ли говорить о фактической аннексии этой территории?

Кшиштоф Шчерский (Krzysztof Szczerski): Это следующий шаг к закреплению территориальных приобретений грузинской войны 2008 года. Россия использует классическую модель действий: нападает, а потом стремится к заморозке конфликта, а если это возможно — аннексирует территорию. Абхазия признана только Москвой, так что у нее нет права заключать самостоятельные договоры. Но де-факто уже несколько лет она находится под российским контролем, и Кремль идет дальше, чтобы этот контроль усилить.

— Можем ли мы ожидать, что Россия будет и дальше пытаться расширить свою территорию за счет Грузии?

— Она наверняка продолжит дестабилизировать районы в своем приграничье. Это не обязательно будет Грузия. С грузинской стороны сейчас не следует никакого реального ответа. Тбилиси знает, что он бессилен: в сложившейся ситуации он не получает никакой международной помощи, что, в свою очередь, вызывает сильное беспокойство. Москва постарается вновь разжечь Кавказ. Провокационных действий можно ожидать также в молдавском Приднестровье. Россия не отступит ни на одном поле: она продолжает свести свою агрессивную имперскую политику.

— Вы сказали, что Грузия лишилась международной помощи. Почему?

— На Западе не достает для таких действий воли. С 2008 года в политике многое изменилось. Тогда, в первую очередь благодаря деятельности покойного Леха Качиньского (Lech Kaczyński), мир проснулся. Сейчас нет никого, кто бы взял на себя такую роль, какую играл тогда Качиньский. В одном из своих первых международных выступлений президент Бронислав Коморовский (Bronisław Komorowski) сказал, что Грузия перестала быть важным партнером в польской внешней политике. Польша не играет важной роли в грузинском конфликте с момента смоленской трагедии. В США и странах Западной Европы тоже не достает воли к действиям. Сама Грузия пережила серьезные политические перемены. У власти там уже нет людей, которые видят будущее своей страны исключительно в союзе с Западом. Мы помним, что в 2008 году всерьез обсуждалась возможность членства Грузии в НАТО. Сейчас это, в принципе, кажется всем невозможным.

— Какой должна быть реакция Польши на ратификацию российско-абхазского договора?

— Не только в этом контексте, но в отношении всего, что делает Россия, Польша должна требовать соблюдения международного права. Нам следует поднимать эту тему на международной арене. Понятно, что сейчас к конфронтации с Россией на жестком поле никто не готов. Но остается еще мягкое поле, то есть — международное право, которое регулярно нарушает Москва. К сожалению, Польша вообще не пользуются возможностью вызвать Россию «к доске» по этому вопросу.

— Почему России так важно занять именно Абхазию?

— В первую очередь речь идет о контроле над путями поставки энергоресурсов через Кавказ. России нужно присмотреть за южным каналом транзита из Средней Азии в Европу. Пока статус Ирана остается таким, как он есть (то есть изолированного государства), пока в Ираке продолжается война с Исламским государством, до тех пор единственным транзитным маршрутом для сырья остается путь через Кавказ. В 2008 году Россия напала на Грузию, чтобы не только заблокировать ее интеграцию с Западом, но для того, чтобы взять под свой контроль упомянутый транзитный маршрут. Кроме того, Абхазия как самостоятельное государство или часть Российской Федерации имеет для Москвы стратегическое значение. Мы помним также, что путинская Россия совершенно ее разграбила при подготовке Олимпиады в Сочи: олимпийская деревня строилась из материалов, которые были украдены в Абхазии, этот регион служил тогда, как база.

— Еще реально, чтобы Грузия вернула себе утраченные территории?

— Как я уже говорил, мы имеем дело с классическим замороженным конфликтом. Сейчас нет возможности вернуть целостность Грузии силой. Конфликт можно разрешить, во-первых, если радикально изменится российская политика: уйдет команда, которая отвечает за нападение на Грузию, а Россия вернется к демократическим стандартам. Во-вторых, он мог бы разрешиться путем возвращения к соблюдению международного права, но к этому должно принудить все международное сообщество.