В минувший четверг президент США Барак Обама позволил себе беспрецедентное высказывание. Во время мероприятия, известного как «Национальный молитвенный завтрак», Обама подверг острой критике тех, кто считает, что чудовищные акты насилия, которые мы наблюдаем сегодня, «уникальны для других регионов» (он имел в виду Ближний Восток и исламский мир). Президент сравнил поступки христиан во время крестовых походов с действиями боевиков террористической организации «Исламское государство».
Услышав такое высказывание, сперва не веришь своим ушам. Но по мере анализа внешней политики президента Барака Обамы и его поведения в течение шести лет пребывания в Белом доме первоначальное удивление проходит, а картина становится все более ясной. С первого дня президент стремился проводить прогрессивную политику, которую определенные круги называют «просвещенной». В результате Обама категорически отказывается говорить о проблеме «исламского террора» и «исламского экстремизма», а говорит только о «экстремистах» и «глобальном терроре». В 2014 году он сказал, что террористическая организация «Исламское государство» не представляет ислам, и «ни одна религия не может проигнорировать этот факт». Эта позиция совпадает с его знаменитой Каирской речью, в которой Обама попытался начать с новой страницы отношения с исламским миром и представить сверхдержаву США как равную ему. Отсюда проистекает его политика умиротворения и отказ от какой-либо критики проблем ислама.
Данная политика обусловлена идеологией Барака Обамы, включающей универсализм, постколониализм и отдельные элементы марксизма, которая уделяет особое внимание «жертвам империализма» и тем самым принижает статус США, единственной сверхдержавы, низводя эту страну до уровня незападных стран, якобы угнетенных, и все во имя идеи утопического равенства. В этом кроется также причина отсутствия американского лидерства на международной арене и подъема сомнительных держав вроде России и Китая или спонсоров террора вроде Катара и Ирана, которые стремятся заполнить образовавшийся вакуум.
Но вершиной поведения Барака Обама стали его недавние заявления. По сути, американские граждане стали свидетелями попыток лидера свободного мира, главы либерально-демократической сверхдержавы, найти какие-то оправдания варварству, творимому убийцами из исламских стран. И ему совершенно не мешает то, что злодеяния, сопоставимые с происходящими в современном цивилизованном мире преступлениями, он смог найти только в событиях тысячелетней давности. Не смутило его и то, что крестовые походы стали реакцией на агрессию все того же ислама, и что крестоносцы ставили своей целью освобождение Иерусалима, а не завоевание всего мира, как делает ислам (Дар аль-Хирб и Дар аль-Ислам).
На протяжении сотен лет некоторые христиане вели себя крайне жестоко и поубивали много людей, включая, конечно, евреев. Но с тех пор христианство ушло далеко вперед, покаялось в содеянном, ослабило Римскую католическую церковь, коррумпированную и агрессивную организацию, от имени которой творились злодеяния, и возвысило протестантизм. А ислам остался в той же тьме, по-прежнему остался верен утопическому нетерпимому взгляду на мир, считая всех немусульман — неверными. Или мы, или они.
Сам факт обращения к историческим книгам с целью найти моральное оправдание «Исламскому государству» отражает опасность внешнеполитического курса Обамы. Оттуда же проистекает стремление президента подписать с Ираном соглашение любой ценой, без учета спонсорства террора по всему миру, готовность поддержать «Братьев-мусульман» в странах Ближнего Востока, и мягкое отношение к исламскому экстремизму, который он считает глобальной проблемой цивилизации, а не элементом конкретной культуры.
Вместо того, чтобы решительно выступить против исламского экстремизма и осудить религию, дающую террору моральную и материальную поддержку, Обама предпочитает делать уступки и придерживаться курса на умиротворение. Эту политику радикальные исламисты принимают за слабость и с удвоенным рвением стараются подорвать основы западной культуры, либерализм и демократию.