Миллион человек в одном только Сан-Паулу. Если считать остальные крупные города, получится около двух миллионов. Со времен кампании за введение «прямых президентских выборов», которая ознаменовала конец военной диктатуры, Бразилия еще не видела общественных выступлений такого масштаба.
А ведь Дилма вступила на пост президента всего три месяца назад. Нет, даже меньше: инаугурация состоялась 1 января — два с половиной месяца назад. Такого раньше не бывало. Без каких-либо партийных знамен, одетые в большинстве своем в цвета бразильского флага, на улицы вышли «просто люди», как их окрестил один из обозревателей Veja. Это были представители всех классов, всех возрастов и всех возможных в Бразилии рас и вариантов их смешений. Они требовали положить конец коррупции и отправить Дилму Руссефф в отставку.
Для того, чтобы понять, что произошло и происходит сейчас, особых логических построений не требуется. Во-первых, коррупционные скандалы в Бразилии сегодня переплетаются друг с другом, вовлекая все больше политиков и стягиваясь кольцом вокруг PT (Партии трудящихся), легендарной и незапятнанной PT. Партия Лулы превратилась в оплот коррупции и стала непосредственным участником скандала с Petrobras. В процесс вовлечены и другие партии, но в центре расследований неизменно находится PT, финансовому управляющему которой уже предъявлено обвинение. И хуже всего, что сама Дилма в течение многих лет была связана с Petrobras.
Потом Дилма лгала, чтобы победить на выборах. Лгала, прекрасно это сознавая, поскольку давала обещания, которые заведомо не могла выполнить. Бразильская экономика находится на грани рецессии, снова возникла угроза инфляции, а падение цен на нефть опустошило копилку правительства. Дилма настолько хорошо была осведомлена о критическом состоянии экономики, что сразу же после своего переизбрания назначила министром финансов Жоакима Леви, которого в любой точке мира заклеймили ли бы как «опасного неолиберала» — хотя бы потому, что так оно и есть на самом деле, если проследить его карьеру в МВФ и финансовом секторе. С его приходом вместо выполнения предвыборных обещаний начались те бюджетные сокращения, которые принято называть «жесткой экономией».
Этот коктейль из коррупции и надувательства взрывоопасен. Запах его чувствуется в воздухе любого из бразильских городов. Вероятно, Дилма удержится у власти, вероятно, импичмента не потребуется, как это было с Колором ди Мелло (Collor de Melo), вероятно, PT устоит — но для чего действительно не останется больше места, так это для каких бы то ни было иллюзий. Придя к власти, «правоверные» оказались такими же, как все. Когда деньги закончились, чудотворцы бросились за помощью к своим злейшим врагам, неолибералам. Время героев прошло.
Между тем, бразильское разочарование это лишь самое недавнее поражение исполненных вечным романтизмом левых. Здесь, в Европе, самое крупное за последние годы разочарование связано с именем Франсуа Олланда. Едва получив бразды правления и столкнувшись с реальностью, социалист забыл все свои предвыборные обещания и начал проводить в жизнь — правда, встречая на своем пути огромное сопротивление — реформы, которым совсем недавно объявлял войну. Человек, который собирался противопоставить свои позиции позициям Меркель, уступил после первых ударов, и на французской политической арене сегодня царит такая неразбериха, что случается даже самое невероятное — победа «Национального фронта», пускай пока только на выборах в Европарламент.
Но Олланд, возразят наши романтики, был не более чем «послушной марионеткой», типичным продуктом социалистов и социал-демократов, пособников «неолиберализма», слишком хорошо устроившихся, чтобы отважиться на решительные, дающие надежду шаги. Нужен был новый мессия, и он не замедлил появиться в образе молодого греческого бога, Алексиса Ципраса, и его партии. Победа СИРИЗА, убеждали нас, изменит Европу и «положит конец жесткой экономии».
50 дней спустя мы наблюдаем почти трагический баланс сил. Та малая толика доверия, которая еще связывала Грецию с ее кредиторами, исчезла окончательно. В обмен на некоторые важные изменения лидеры СИРИЗА уже согласны идти на меры, которые даже не посмели бы выдвинуть на обсуждение и голосование в парламенте, где имеют большинство. Теперь уже открыто говорится о «приостановлении или задержке выполнения [предвыборных] обещаний», и все мы понимаем, что это просто эвфемизм по сравнению с тем, что ожидает Грецию на самом деле. Хуже того, по прошествии нескольких недель ущерб, нанесенный греческой экономике, вырастет в разы, так что под угрозой окажется программа восстановления, начатая в 2014 году. Если, конечно, все не закончится в краткосрочной перспективе еще более болезненно — хаотичным выходом из евро.
Финальным аккордом во всей этой путанице и тщеславной суете стала фотосессия, проведенная журналом Paris Match в доме Януса Варуфакиса, отличающегося все большим нарциссизмом. Франция уже знала свой «икорный социализм», у нас были «левые люкс», теперь настал черед греков познакомиться со своими радикальными лидерами, исповедующими социализм «с бокалом белого Санторини» или «в шарфе Burberry». И самое ужасное заключается в том, что все это не постановка или блеф, а, как подразумевается, должно восприниматься всерьез. В результате чего крушение иллюзий в греческом варианте принимает форму страха — страха, что нас тянут в пропасть. Но оттого он не перестает быть разочарованием.
И даже в такой непростой ситуации у нас еще оставалась партия Podemos, истинное воплощение «гражданского движения», идущего от «истоков», поднятое «негодующими», независимыми от партий или чьих-то корыстных интересов. Это правда, что большая часть популярности лидера партии, Пабло Иглесиаса, пришла к нему ввиду его активных выступлений на испанском телевидении, но это только детали. В конце концов, он, со своими забранными в хвост волосами и одеждой, приобретенной в скромной Zara, из имевшихся в наличии лидеров больше всех соответствовал мифической фигуре «бессребреника», а в возглавляемое им движение, казалось, добровольно вступали те, кого искренне возмущала «la casta», испанская правящая элита.
Все это продолжалось до тех пор, пока не стало известно о связях Podemos с Венесуэлой. О деньгах, которые третий по значимости лидер Podemos, Хуан Карлос Монедеро (Juan Carlos Monedero), привез из Каракаса и скрыл от налоговых органов. И о том, как режим Чавеса в течение многих лет финансировал НПО, которую сам Иглесиас и возглавлял.
В стране, пребывающей в состоянии шока из-за бесчисленных случаев коррупции, которые уже подорвали доверие к основных партиям, таким как PP (Народная партия), PSOE (Испанская социалистическая рабочая партия), CiU (Конвергенция и Союз) в Каталонии, подобное потрясение воспринимается жестко и открывает путь еще одному движению Ciudadanos (Гражданской партии) более умеренного и центристского толка. Сияние Пабло Иглесиаса начинает ослабевать, представление о «девственной чистоте» Podemos, этой политической силы без «первородного греха», постепенно исчезает. И потому Podemos можно назвать крушением еще не успевших до конца сформироваться иллюзий.
Несмотря на разность всех этих историй, на все различия, существующие в политической традиции левых партий (в прежние и нынешние времена), есть нечто, что их объединяет. А именно — кардинальный разрыв между желанием сохранить утопии, вдохновлявшие левых на протяжении ХХ века — в результате чего многие из них, наиболее радикальные, оказались не столько огромной иллюзией, сколько трагедией для людей, отдавших власть в руки левых партий — и реальностью века XXI.
Мечтатели (или оппортунисты), которые всегда считались двигателями истории и, казалось, обладали несомненным моральным превосходством, теперь прихрамывают. И драма (дезориентация?) распространяется на умеренных левых.
Потому что, если когда-то левые помогли спасти капитализм от его злоупотреблений, во многом способствуя нашему всеобщему благосостоянию, то сегодня мы больше всего нуждаемся в том, чтобы кто-то помог нам сохранить это самое благосостояние от злоупотреблений со стороны левых, которые, кажется, еще не поняли, что 2015 год это не 1965 год и еще в меньшей степени год 1917.
Если этого не осознавать, если продолжать кормить людей иллюзиями и обещаниями (или просто держаться в стороне), левых в их романтическом варианте, равно как и тех, что стремятся быть у власти, ждут не только сплошные разочарования — созданный ими эффект обманутых ожиданий может возродить из пепла экстремизм, который до конца не вымер в подземелье нашего общества. Отчасти мы уже это наблюдаем.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Левые переживают настоящую трагедию. Они поверили в Олланда, Дилму, СИРИЗА, а теперь столкнулись с реальностью. Оказалось, что «самые верные» также изменяют своим идеалам и капитулируют перед «неолиберализмом». Выступление миллионов людей в Бразилии, забытые обещания Франсуа Олланда. Наступила пора великих разочарований.
