Биеннале современного искусства, несколько недель тому назад завершившая свою работу в Гаване, получила название «Биеннале оттепели». В ней приняли участие многие деятели искусств из США, а проживающие за границей кубинцы вернулись на родину, чтобы показать свои работы. Среди наиболее запомнившихся стоит отметить двойника Обамы, прогуливающегося по Гаване, песчаный пляж прямо на набережно Гаваны и лайк Facebook размером с рекламный щит.
Выставку назвали «Биеннале оттепели» не только потому, что она совпала с восстановлением дипломатических отношений между Кубой и США, но также и потому, что деятели искусств хотели придать дополнительный импульс переговорам по этому вопросу и тем самым ускорить ход истории. Таким образом, прогулка двойника Обамы должна была стать предвестием приезда, который президент США обещал по завершении своего срока. Зонтики и лежаки на импровизированном пляже на набережной Гаваны намекали на градостроительные изменения, которые необходимо будет осуществить в столице Кубы. А фирменный знак Facebook говорил о доступе к интернету, которого на Кубе в настоящее время нет.
Обладая политическим воображением, принявшие участие в Биеннале художники оказались неспособными придумать способы защиты гражданских и творческих свобод, промолчав о противоправных действиях в отношении их коллеги Тани Брегера (Tania Bruguera), вернувшейся в страну за несколько месяцев до этого с тем, чтобы устроить представление на площади Революции. Она хотела ускорить оттепель, установив микрофон там, где раньше можно было услышать официальные речи, предоставив любому гражданину возможность высказаться. Сотрудники службы безопасности не дали ей возможности приехать на площадь, выдвинули против нее обвинения, отобрали паспорт и вот уже более полутора месяцев держат ее в юридически подвешенном состоянии, не выпуская из страны.
Когда началась Биеннале, Бругера активно включилась в ее мероприятия. У себя дома стала вслух читать книгу «Истоки тоталитаризма» Ханны Арендт (Hannah Arendt). Она пригласила присоединиться своих коллег и всех желающих, но никто из кубинских деятелей искусства к ней не пришел, за исключением Леви Орты (Levi Orta) и искусствоведа Херардо Москеры (Gerardo Mosquera).
Зато появились сотрудники госбезопасности и неприятного вида люди, которых спецслужбы пытаются представить представителями народа, выкрикивавшие оскорбления в ее адрес. Бругера обнаружила, что ей запрещен вход в художественные галереи и музеи. Но никто из тех, кто приглашал ее на открытие своих выставок, не выразил в связи с этим протеста, не снял с экспозиции свои произведения, не отказался от проведения выставки или высказал публичное возмущение.
Разумеется, подобное молчание по поводу нарушений элементарных прав человека не является исключительной чертой кубинского изобразительного искусства.
В декабре прошлого года, во время Фестиваля Нового латиноамериканского кино в Гаване был запрещен к показу французский фильм «Возвращение в Итаку» (Regreso a Ítaca), и Леонардо Падура (Leonardo Padura), автор сценария, написанного по мотивам его романа, попросил режиссера Лорена Канте (Laurent Cantet) никак это не комментировать, и тот промолчал. Когда же группа людей выступила с публичным осуждением запрета и Канте направил им письмо с благодарностью, Падура снова промолчал. Так создается образ гонимого, который не хочет объединяться с теми, кто выступает в его защиту.
Все это указывает на появление новой категории деятелей кубинской культуры. Они проживают как внутри, так и за пределами страны, обладают достаточными средствами, чтобы не зависеть от режима, в большинстве своем находятся под защитой второго гражданства, но при этом ведут себя так, как будто не приобрели никакой свободы. Собственное материальное благополучие дороже им судьбы любого другого человека и даже (как видно на примере Падуры) собственной работы.
Они привозят свои картины на Кубу и издают там свои книги ради людей, которые их читают и посещают выставки, а вовсе не для того, чтобы угодить режиму. По крайней мере, так они заявляют. И все же, отсутствие нравственных принципов вскоре превращает их в пособников режима, поскольку своим молчанием они потворствуют цензуре и гонениям. Они участники и главные действующие лица разных фестивалей искусств, на которых исподволь обязательно кого-то порицают.
Готовые приблизить будущее, эти деятели искусств способствуют созданию отношений между миром искусства и власти, подобным тем, что выстроил режим Владимира Путина. В отличие от Путина, Раулю Кастро не нужно выделять крупные суммы денег, чтобы привлечь на свою сторону деятелей искусств. Он использует американский рынок и его стремление открыть для себя Кубу. В Гаване высадился целый десант владельцев художественных галерей из США, а кубинские художники возвращаются в страну, независимо от того, где они сейчас проживают и насколько хорошо идут у них дела. Ибо понимают, что произведения кубинского искусства покупаются именно на острове, там они ценятся выше. Кубинское искусство — это воспоминания об определенном историческом моменте, и режим извлекает прибыль за предоставление помещения, в данном случае — всего острова, позволяя художникам работать и продавать свои произведения в обмен на покорность.
После завершения Биеннале и чтения вслух книги Арендт в Гаване, Бругера стала изучать преследование политических оппонентов на Кубе для своего будущего произведения. Будучи несколько раз задержанной и подвергнутой избиениям сотрудниками службы безопасности, она может в любой момент предстать перед судом, приговор которого предрешен заранее. И весьма маловероятно, что его коллеги вступятся за нее. Они же с головой ушли в процесс укрепления отношений с правящим режимом.
Антонио Хосе Понте — писатель и заместитель главного редактора Diario de Cuba.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Биеннале современного искусства, несколько недель тому назад завершившая свою работу в Гаване, получила название «Биеннале оттепели». Выставку так назвали не только потому, что она совпала с восстановлением дипломатических отношений между Кубой и США, но также и потому, что деятели искусств хотели придать дополнительный импульс переговорам по этому вопросу.
