Интервью с российским миллиардером, внуком латышского стрелка, командиром Ордена Трех Звезд, меценатом и коллекционером произведений искусства Петром Авеном.

— Мы живем в странное время, снова противостояние между западным миром и Россией, многие говорят о возврате холодной войны. Как вы оцениваете ситуацию, в особенности с учетом того, что живете в России, но очень много времени находитесь за ее пределами?

— Я не политик и не хочу это особо комментировать. Но, несомненно, сейчас не лучший период отношений, и я надеюсь, что он скоро закончится. Бизнес из-за этого страдает. Мы занимаемся бизнесом и в России, и на Западе и особо заинтересованы, чтобы отношения между государствами были нормальными.

— Есть ли ощущение, что в обозримом будущем отношения могут улучшиться? Есть ли у обеих сторон желание нормализовать ситуацию?

— Я думаю, что желание, безусловно, есть, но наблюдается большой дефицит взаимопонимания, думаю, что обе стороны — если говорим о Западе и о России — плохо понимают друг друга. По-моему, в последнее время не было нормального диалога. В этом контексте — поддержания контактов и диалога — недооценивается значение бизнеса. Накопилось очень много мифов, обид, эмоций, которые ведут к конфликту, хотя мне кажется, что рациональных аргументов для конфликта меньше, чем эмоциональных.

— Хиллари Клинтон недавно высказалась, что самое главное в отношениях Запада с Россией на данный момент это постоянное ведение диалога.

— Я тоже так думаю. Я очень много времени провожу на Западе. Перед прибытием в Латвию побывал в США, Великобритании, Австрии. Поддерживать отношения — одна из целей. Мы очень много говорим, стараемся поддерживать постоянный диалог с нашими западными партнерами. Думаю, что хорошие бизнес-отношения способствуют лучшему взаимопониманию между государствами.

— Как международное противостояние, санкции и моратории на определенные товары влияют на жизнь в России, в том числе на отношение большинства бедных жителей к богатым?

— В России действительно очень много мифов о богатых. Это православное, а не протестантское общество, поэтому отношение к богатым отличается от того, которое сложилось на Западе, в том числе и в Латвии. К сожалению, в России отношение к богатым традиционно несправедливо плохое, и оно по большому счету не меняется.

— Похоже, западные страны это не учитывают при введении санкций.

— В этом тоже много иллюзий. Я думаю, что много иллюзий с обеих сторон. Самое важное, на чем мы, предприниматели, всегда настаивали и будем настаивать: крайне контрпродуктивны любого рода санкции против частного бизнеса, потому что это ставит под угрозу возможность диалога и никоим образом не влияет на реализуемую государством политику, разрушает ту часть российского общества, которая, на мой взгляд, больше всего ориентирована на Запад. Я не хочу комментировать санкции в отношении государственных компаний, это не мой вопрос, но, что касается частного бизнеса, я, безусловно, ярый противник таких вещей. Частный бизнес обеспечивает то, что государство становится намного более нормальным. В том случае, если Запад хочет видеть Россию как демократическое, процветающее государство, ликвидация частного бизнеса этому определенно не способствует.

— Вы сказали, что много путешествуете, поддерживаете бизнес-контакты. Каково отношение к вам со стороны западных предпринимателей?

— Что касается меня, моих партнеров, мы тоже, несомненно, сталкиваемся с проблемами на Западе, но я вижу, что они преодолимы. Что касается банковской сферы, то мы как российский банк сейчас вообще не видим проблем для сотрудничества с нашими западными партнерами. За исключением нескольких банков, которые прекратили работать с нами. Но в целом абсолютно нормальные рабочие отношения. В других сферах нашей деятельности, разумеется, время от времени появляются какие-то проблемы, но в основном из-за дефицита информации; в целом ситуация нормальная.

— Многие наши банки также работают с российскими клиентами…

— Слава Богу!

— Мы видим, что довольно много российских предпринимателей предпочитают хранить свои деньги в какой-либо западной стране.

— И у нас есть банк в Амстердаме, там много российских клиентов. Однако необходимо сказать: в настоящее время для российского гражданина открыть счет в западной стране — большая проблема. Я считаю, что это плохо и нечестно, но такова ситуация. В Лондоне, если придешь в банк с российским паспортом, открыть счет невозможно.

— Люди из России приезжают со своими деньгами, хотят хранить их на Западе, банки вроде бы должны быть заинтересован в таких клиентах.

— Для капитала нет границ — это нормально, когда есть возможности хранить деньги там, где хочешь. То, что нормальным российским предпринимателям не разрешают открывать счета, — не очень мудрая политика, но она такова…

— В Латвии вы бываете часто. Это связано с тем, что ваш дед был латыш?

— Да, в Латвии я бываю часто. Здесь живут мои родственники, сейчас мы строим семейный дом под Мадоной, здесь много друзей, я председатель Российско-латвийского совета по предпринимательской деятельности.

— Вы приехали в Латвию также в связи с бизнесом?

— Нет, я приехал на открытие выставки Александра Древина и Надежды Удальцовой в Музее искусств «Рижская биржа». Мне принадлежит большая коллекция работ Древина, и я привез их на выставку.

— У вас в Латвии есть какие-то бизнес-интересы?

— Никаких. Я член совета директоров Latvijas balzams, владельцем которого является мой близкий друг Юрий Шефлер, но это чисто формальная должность.

— В Латвии активно работает созданный вами благотворительный фонд «Поколение».

— Это еще одна сфера моей деятельности, и она очень важна. Мы реализуем много благотворительных проектов. Это и поддержка детской медицине, и культурных связей между Россией и Латвией. Думаю, что «Поколение» один из крупнейших благотворительных фондов в Латвии.

— Что побудило вас заняться благотворительностью?

— Как говорится, деньги на тот свет с собой не возьмешь. Деньги для того и созданы, чтобы их правильно тратить. Каждый тратит деньги на то, что ему нравится, как считает правильным. Корни моего рода в Латвии, и мне, конечно, хочется помочь людям здесь. Помощь детям — это вообще святое дело, в особенности, если речь идет о детской онкологии. Что касается культурных связей между Латвией и Россией, я действительно считаю, что у нас была общая история, как бы ее кто-то ни оценивал. Мне очень хочется — и это связано также с моим происхождением, — чтобы Латвия и Россия понимали друг друга, чтобы различные обиды, в том числе и многовековой давности были преодолены, чтобы были нормальные, хорошие, доброжелательные отношения. Чтобы не было никаких антироссийских эмоций в Латвии и антилатвийских в России.

— Вы чувствуете антилатвийские настроения в России?

— Нет, но антироссийские в Латвии — ощущаются.