Atlantico: Отправившийся с визитом в Белый дом король Саудовской Аравии Салман поддержал договор США с Ираном по ядерной программе, который еще должен быть ратифицирован американским Конгрессом. Как объяснить такую резкую смену позиции, ведь еще совсем недавно Саудовская Аравия была категорически против такой договоренности? Что от этого выигрывает Эр-Рияд?
Тьерри Ковий: Как мне кажется, аравийцы осознают, что Обаме, судя по всему, в скором времени удастся провести договор через Конгресс.
Им нужно выстраивать стратегию, исходя из реального положения дел, а это означает, что ситуацию нужно принять. Кроме того, они не хотят показаться страной, которая отказывается от предлагаемого иранцами диалога, особенно в нынешней политической обстановке в регионе.
Исламское государство, конфликт в Йемене... Напряженность на Ближнем Востоке дошла до предела. Без сомнения, более спокойные отношения Ирана и Саудовской Аравии, двух ключевых держав региона, являются залогом разрешения конфликта с ИГ.
Одной из причин напряженности было сложившееся у Саудовской Аравии ощущение, что она теряет влияние и уступает Ирану. В Йемене тоже возник тот же самый иррациональный страх перед стремящимся завоевать территорию иранским врагом. Но хотя решение проблемы Исламского государства носит частично военный характер, без политической составляющей сделать ничего не получится. После подписания соглашения с США иранские власти во главе с Хасаном Рухани могут положиться на определенный политический капитал в переговорах с Саудовской Аравией. Тем более что, по сути, особой напряженности между шиитами и суннитами нет. Таким образом, политическая обстановка способствует осознанию обеими странами опасности выхода терроризма за границы Ирака и Сирии.
Ролан Ломбарди: Как и Израиль, Саудовская Аравия была сильно разочарована подписанием в Вене 14 июля соглашения по атому между Ираном и великими державами. Недовольство аравийцев было видно невооруженным взглядом: еще до подписания король Салман не поехал на саммит в Кэмп-Дэвиде, который организовал в мае президент США, чтобы успокоить страны Персидского залива (их волновали переговоры Тегерана с Вашингтоном, а также растущее влияние Ирана в регионе). Хотя официально в Эр-Рияде поздравили участников переговоров с успехом, это не отменяло царившего там недовольства. Кроме того, бывший саудовский посол в США Бандар Бин Султан высказался куда менее дипломатично, назвав июльское соглашение еще худшим событием, чем договор 1994 года с Северной Кореей, который с тех пор неоднократно нарушался.
Как бы то ни было, аравийцы и израильтяне — реалисты и прагматики. Они прекрасно понимают, что Барак Обама практически обеспечил себе успешное голосование по договору в Конгрессе. Жесткая позиция израильского руководства и громкие заявления стали способом давления американцев с тем, чтобы за кулисами выторговать себе выгодные гарантии со стороны Вашингтона (расширение защиты, а также военной и финансовой помощи). Как в частном порядке рассказали мне некоторые израильские офицеры и даже открыто говорили отставные генералы еврейского государства, договор следует сейчас рассматривать как «свершившийся факт». По их словам, на возвращение Ирана на региональную арену следует смотреть иначе. В отличие от некоторых моих коллег я сам убежден, что Израилю усиление Ирана не слишком мешает... Что касается аравийцев, им, должно быть, тоже удалось заполучить от американцев гарантии дипломатического и оборонного характера. К тому же, в Вашингтоне уже говорили о военном контракте с Эр-Риядом примерно на 900 миллионов евро. Не стоит забывать и о том, что с 1945 года и подписанного на борту крейсера «Куинси» договора США неизменно выступают главным защитником саудовской нефтяной монархии. Сегодня, как и израильтяне (пусть те медленно, но верно пошли на сближение с Россией), аравийцы не могут позволить себе повернуться спиной к единственной мировой великой державе. Тем более что со времен «арабской весны» стратегия королевства (как и Катара) обернулась настоящим фиаско в регионе. На Западе и в арабском мире все громче звучит критика: правительства и СМИ все больше говорят о его двойной игре и упрекают его в прямой или косвенной поддержке салафитов и даже вооруженных исламистских групп в Сирии и Ираке. Кроме того, в мусульманском мире зреет недовольство по поводу нежелания Саудовской Аравии принять сирийских и иракских беженцев...
Поэтому первый визит в США с коронации и смена позиции по иранскому атому позволяют Салману «примириться» с американскими покровителями. А это весьма существенно на фоне угроз со стороны Исламского государства, возможной дипломатической изоляции, международного давления по правам человека и, о чем у нас меньше говорят, серьезной внутренней напряженности между влиятельными принцами...
— Пресс-секретарь монарха заявил, что договор поспособствует «стабильности и безопасности в регионе». Что это может означать касательно напряженности с Ираном? Что насчет Йемена?
Ролан Ломбарди: Как я писал еще в марте, когда Саудовская Аравия начала вмешательство в Йемене, договор по иранскому атому может поспособствовать урегулированию кризисов в регионе, вернув США к реальной политике... и в игру.
Касательно конфликта в Сирии, Белый дом начинает признавать, что Иран и Россия неизбежно являются ключом к решению. И хотя Вашингтон и Эр-Рияд оба заинтересованы в том, чтобы положить конец кровавой гражданской войне в Сирии, свержение Башара Асада на повестке дня, по всей видимости, уже не стоит. При этом белый дом обеспокоен саудовской поддержкой оппозиционных групп вроде «Джейш аль-Ислам», в которую входят радикально настроенные салафиты. До настоящего времени в Эр-Рияде рассматривали суннитских боевиков как противовес шиитским отрядам, которым помогает Иран в стремлении поддержать Асада. Однако в Ираке Саудовская Аравия нуждается в Иране, чтобы сдержать нависшую над ней угрозу со стороны ИГ... Так, под давлением американцев аравийцы могут изменить позицию и помочь США изолировать некоторые экстремистские элементы в сирийской оппозиции.
По поводу Йемена, Саудовская Аравия начала бомбардировки по приходу к власти короля Салмана и его сына, наследного принца Мухаммеда, который сейчас занимает пост министра обороны. США дали добро на удары по поддерживаемым Ираном мятежникам, но не раз предупреждали Эр-Рияд насчет последствий боев для мирного населения. Из-за опасений насчет затяжного конфликта аравийцы могут в конечном итоге принять дипломатическое решение со стороны Вашингтона, который, вероятно, предварительно обговаривает его условия с Тегераном.
— А что насчет войны на нефтяном рынке? И как подобное потепление отношений может принести пользу американской администрации во внутренней политике и на Ближнем Востоке?
Ролан Ломбарди: Саудовская Аравия — крупнейший в мире экспортер нефти. Она производит десять миллионов баррелей нефти в день. Этот впечатляющий объем отчасти объясняет спад цен в 2014 году, когда всего за шесть месяцев котировки упали со 115 долларов за баррель до всего 40 с небольшим.
В результате все производители страдают от падения прибылей. Для саудовского королевства на нефть приходится 90% бюджетных поступлений. Как ни парадоксально, но при этом большинство наблюдателей возлагают на Эр-Рияд ответственность за происходящее. Дело в том, что такая стратегия помогла бы ему в достижении геостратегических интересов: в таких условиях страдают все его соседи и в частности Иран, чье возвращение на международную арену и поддержка Дамаска невыгодны аравийцам. Как потенциальную цель называют и Россию, которая тоже поддерживает режим Башара Асада в Сирии. Но ведь за четыре месяца королевство не досчиталось 49 миллиардов долларов прибыли! На все это накладываются военные расходы в рамках коалиции в Ираке против ИГ и операций в Йемене. Войны всегда обходятся дорого. В том числе и нефтяные. И даже богатейшая Саудовская Аравия не может слишком долго вести игру по финансовому удушению противников...
Что касается Барака Обамы, чей мандат истекает в следующем году, для него это способ показать американцам, что его внешняя политика успешна, смогла сохранить стратегических союзников и защитить интересы на Ближнем Востоке. Кроме того, если нормализация отношений США, Ирана и Саудовской Аравии продолжится дальше и приведет к росту цен, это может поправить дела в американском секторе сланцевой нефти (гарантия будущей энергетической независимости страны), который переживает кризис в нынешних условиях.
Тьерри Ковий — научный сотрудник Института международных и стратегических исследований, эксперт по Ирану.
Ролан Ломбарди — независимый консультант и аналитик JFC-Conseil.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Одной из причин напряженности было сложившееся у Саудовской Аравии ощущение, что она теряет влияние и уступает Ирану. В Йемене тоже возник тот же самый иррациональный страх перед стремящимся завоевать территорию иранским врагом. Но хотя решение проблемы Исламского государства носит частично военный характер, без политической составляющей сделать ничего не получится.
