Обзор публикаций о России, 21–27 сентября

Накануне визита президента Турции Реджепа Эрдогана в Москву Akşam (22.09) предположила, что на переговорах двух лидеров не могут не обсуждаться такие спорные вопросы, как «Турецкий поток» (переговоры по которому были заморожены, а дата начала строительства — перенесена), ситуация в Сирии и наращивание там российской военной мощи, активность ИГИЛ и создание в связи с этим зоны безопасности на турецко-сирийской границе, Украина и положение крымских татар.

Со ссылкой на неназванные источники колумнист Habertürk (22.09) сообщил, что приоритетным пунктом повестки дня встречи президентов будет Сирия. Стороны также обсудят переговоры о скидке на природный газ для Турции в размере 10,25% и будущее «Турецкого потока». Как замечает журналист, встречи Эрдогана и Путина, как правило, вносят благоприятный вклад в дальнейшее развитие сотрудничества двух стран, а иногда бывают неожиданные сюрпризы (как, например, в случае с инициацией «Турецкого потока» в декабре прошлого года). «Какой сюрприз преподнесет эта встреча?» — предвкушал публицист.

СМИ отметили, что до визита Эрдогана в Москву Россию посетил премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху. Как указал журналист Yeni Şafak (22.09), на первый взгляд может показаться, что Тель-Авив взволнован тем, что военная поддержка, которую Москва оказывает Сирии, станет угрозой для него самого, ведь в годы холодной войны Израиль поддерживала Америка, а СССР оказывал военную поддержку палестинскому сопротивлению и Сирии. При этом Израиль как никто другой знает, что поддержка Советским Союзом Сирии не представляла для него какой-либо реальной угрозы, поскольку СССР был одной из держав, гарантировавших безопасность Израиля.

«Так и теперь Путин заверил Нетаньяху в том, что Израилю не следует беспокоиться о поддержке, которую Россия оказывает режиму БААС, — пишет журналист. — Более того, стороны договорились о механизмах, призванных не допустить столкновений израильских и российских военнослужащих друг с другом».

По мнению обозревателя Radikal (23.09), присутствие России на полях сражений в Сирии способно помешать опосредованным или скрытым операциям Израиля. Отмечается, что с 2013 года Израиль откровенно вмешался в процесс вооруженного восстания в Сирии, поскольку с приходом «Хезболлы» сирийская армия окрепла. Так, Израиль стал поддерживать определенные вооруженные группы, включая и связанный с «Аль-Каидой» «Фронт ан-Нусра». Эта поддержка проявила себя в нанесении ударов по критически важным военным объектам Сирии, позициям вооруженных сил (что должно было упростить продвижение вооруженных групп), прямой поставке боеприпасов, обеспечении технической поддержки и лечении раненых боевиков.

«Однако теперь, взлетая, израильские самолеты, как минимум, вынуждены принимать в расчет современные российские оборонные и радиолокационные системы», — замечает автор статьи.

Анонсировав сирийский вопрос как ключевой пункт повестки дня встречи Эрдогана и Путина, издания активно комментировали позицию России по сирийскому вопросу. «Что для Турции значат военные действия России в Сирии?» — вопрошает колумнист Radikal (23.09). Автор заключает, что цель России, наращивающей военное присутствие в Сирии, гораздо более масштабна, чем борьба с ИГИЛ. Помимо того, что в геостратегическом плане Россия усилит присутствие на Ближнем Востоке и в Средиземном море, преодолеет изоляцию из-за украинского кризиса и бросит вызов США, она сможет перевернуть военный баланс в Сирии в пользу режима Асада. В этой связи РФ может начать проводить операции как с целью защиты сил сирийского режима, так и наступления на сирийскую оппозицию. Все это, отмечает журналист, означает «плохие новости» для Турции, которая основывает все свои стратегические расчеты на уходе Асада с поста президента.

Журналист Cumhuriyet (24.09) полагает, что в основе действий России в Сирии, направленных на ее становление новым «центром тяжести» на Ближнем Востоке, лежат, как минимум, три задачи: найти новых клиентов для российской продукции оружейной, атомной и энергетической промышленности; распространить свое влияние не только на Ближний Восток, но и на другие регионы; усилить свое присутствие в Средиземном море. Автор приходит к выводу, что на «новом Ближнем Востоке с Россией» влияние США будет ослабевать, а Израиль и другие страны региона начнут сами контролировать свою внешнюю политику.

По мнению журналиста Yeni Şafak (25.09), путем наращивания военной мощи в Сирии Россия стремится создать новую динамику в регионе, а действия Москвы в Тартусе и Латакии являются проявлением ее планов относительно Восточного Средиземноморья. Помимо политического и торгово-экономического значения этого региона, он критически важен и с точки зрения энергоресурсов. Поэтому, как отмечает автор, «выход в теплые моря через Сирию, на которую приходится своя доля ресурсов Восточного Средиземноморья, является незаменимой возможностью для России».

Многие издания писали о сближении позиций США и России по сирийскому вопросу и высказывали предположения о неком «тайном сговоре» между Вашингтоном и Москвой. По мнению колумниста Yeni Şafak (23.09), на это указывает ряд обстоятельств: США больше не выдвигают уход Асада с поста президента в качестве предварительного условия; Вашингтон рассматривает Россию и Иран как «будущих партнеров» в сирийском вопросе; на повестке дня возник процесс переговоров, в котором примут участие все заинтересованные стороны; США не намерены давать адекватный ответ на военное присутствие РФ в Сирии; США и Россия намерены координировать свои действия в военной сфере; США не считают, что РФ использует борьбу с ИГИЛ с целью обеспечения и наращивания стратегического присутствия в Сирии, и, наоборот, приветствуют присоединение Москвы к коалиции.

По словам обозревателя Cumhuriyet (22.09), то, что Вашингтон больше не выдвигает уход Асада в качестве «предварительного условия», вызывает еще большее беспокойство Анкары, нежели поддержка сирийского правительства со стороны России, поскольку Москва, по крайней мере, с самого начала заняла такую позицию.

Шаг за шагом США и Россия движутся в сторону объединения усилий против ИГИЛ, заключает Türkiye (27.09). Так, Москва ответила на призыв Обамы о присоединении России к созданной против ИГИЛ коалиции. Директор Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ Илья Рогачев перечислил условия, на которых Россия может присоединиться к антиигиловской коалиции: в коалицию должны войти все вовлеченные в сирийский кризис стороны; СБ ООН должен санкционировать применение силы; коалиция должна действовать в рамках международного права под эгидой ООН.

«Эрдоган открыл Соборную мечеть в Москве вместе с Путиным». Под таким заголовком Dünya (23.09) освещает ход церемонии открытия реконструированной мечети, приводя фрагменты выступлений Махмуда Аббаса, Реджепа Эрдогана, Владимира Путина. Издание обращает особое внимание на тот факт, что в своем выступлении Эрдоган процитировал русского писателя Толстого и завершил свою речь русским словом «spasiba».

Участие российского и турецкого президентов в церемонии открытия Соборной мечети в Москве следует оценивать не только с дипломатической точки зрения, полагает колумнист Yeni Şafak (24.09). Это событие, пишет автор, обладает глубоким символическим значением и дает возможность понять позицию Москвы в отношении религиозных сообществ в России. Для автора статьи очевидно: мусульмане будут обладать еще более достойным внимания весом в российском обществе, поскольку Владимир Путин отдает себе отчет в том, что «Россия канет в историю, если она будет зажата в тиски государства-нации».

При этом «то, насколько либеральным будет подход России к мусульманам с открытием крупнейшей мечети в Европе, покажет время», — заключает автор. Ведь важно помнить и о политике «культурного империализма», которую, по словам журналиста, проводила царская Россия в отношении мусульманских народов. Более того, считает журналист, в основу советского подхода к религии легла именно «антиисламская стратегия царской России» (несмотря на все идеологические различия).

Переговоры президентов Эрдогана и Путина в Москве продлились один час и десять минут, пишут Yeni Şafak (23.09) и Star (23.09). В центре внимания этих изданий — заявления сторон о российско-турецких отношениях. По словам Эрдогана, за последние десять лет двусторонние отношения Турции и России достигли важной отметки, и хотя негативные экономические события, происходящие в мире, оказывают определенное влияние на отношения двух стран, российско-турецкий товарооборот продолжает расти. Газета также приводит заявление Владимира Путина о том, что, несмотря на некоторые проблемы в экономической сфере, торговое партнерство Турции и России продолжается, а объем взаимных инвестиций растет.

По словам журналиста Zaman (24.09), на переговорах Эрдогана и Путина обсуждалась и гражданская война в Сирии, в отношении которой стороны занимают полярные позиции, и проект «Турецкий поток», переговоры по которому были приостановлены. Немаловажно, по мнению автора, и то, что после этих переговоров лидеры не провели совместную пресс-конференцию, кроме того, каких-либо конкретных шагов в области торговли, энергетики или урегулирования региональных проблем сделано не было. Вместе с тем приводится заявление пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова о том, что из-за предстоящих выборов в Турции сотрудничество двух стран замедляется.

Взгляды Путина и Эрдогана на Сирию разные, беспокойство — общее. Так Vatan (24.09) со ссылкой на заявление Дмитрия Пескова оценивает итоги переговоров российского и турецкого президентов. В этой связи отмечается, что Москва и Анкара обменялись мнениями по сирийскому вопросу, и, несмотря на расхождения в подходах, обе стороны разделяют беспокойство о том, что ситуация в Сирии имеет тенденцию к ухудшению и далека от нормализации.

С точки зрения Bugün (23.09) разница в подходах России и Турции к Сирии заключается в том, что Россия отмечает необходимость создания широкой коалиции для борьбы с ИГИЛ при участии сирийского режима и курдских администраций, а Турция, в свою очередь, требует ведения одновременной борьбы и с ИГИЛ, и с Асадом, и с некоторыми другими группами.

И для Москвы, и для Анкары ИГИЛ — «страшный сон», пишет колумнист Radikal (24.09), ведь в одной только Москве проживает около двух миллионов мусульман, а в рядах ИГИЛ находится множество выходцев из Кавказа и Средней Азии. Однако, как подчеркивает автор статьи, у Анкары и Москвы разные взгляды на происхождение терроризма ИГИЛ. По мнению Эрдогана, источником ИГИЛ стала «тирания Башара Асада», Путин же считает, что ради свержения сирийского президента Турция и Запад (и прежде всего США) «закрыли глаза» на исламистские организации.

По словам другого журналиста Radikal (24.09), главным камнем преткновения между Россией и Турцией в сирийском вопросе является то, что Москва, исходя из своих давних партнерских отношений с Дамаском, с самого начала кризиса в Сирии поддерживает сирийский режим, с чем решительно не согласна Анкара. Тем не менее, полагает журналист, существует важное и обширное геополитическое пространство, включающее, в том числе и Ближний Восток, в котором Турция и Россия должны находиться в тесной консолидации. В частности, другими регионами потенциального сотрудничества и сближения России и Турции должны быть Южный Кавказ, Черное море, Балканы.

«Президент Эрдоган, выступивший с первым заявлением после переговоров с президентом России Путиным в Москве, допустил возможность участия сирийского лидера Асада в переходном процессе в Сирии», — пишет Yeni Asya (24.09) в статье под заголовком «Эрдоган зажег зеленый свет переходному процессу “с Асадом”».

Это, по выражению колумниста Radikal (25.09), означает внезапное изменение позиции, которую Анкара преследовала с лета 2011 года, с тех пор как в Сирии вспыхнула гражданская война. Помимо того, что Анкара пересмотрела свою позицию по Сирии после визита в Россию, отмечает автор статьи, в это же время канцлер ФРГ Ангела Меркель заявила о необходимости подключить Асада к переговорам по Сирии, а спустя несколько часов после сенсационного заявления Эрдогана премьер-министр Ахмет Давутоглу вылетел в Нью-Йорк для участия в Генассамблее ООН.

По мнению некоторых журналистов (Akşam, 26.09; Yeni Şafak, 26.09), ревизия позиции Турции по Сирии приблизит Турцию к США и России в сирийском вопросе и создаст возможности для совместного поиска путей урегулирования этой проблемы.