Конец года — это хорошее время для того, чтобы проанализировать риски, стоящие перед нами. Существуют, конечно, важные экономические риски, включающие недооценку активов, вызванную десятилетием ультра-низких процентных ставок, переориентацию спроса, вызванную меняющейся структурой китайской экономики и сохраняющейся слабостью Европейских экономик. Но основными долгосрочными рисками являются геополитические, вытекающие из четырех источников: России, Китая, Ближнего Востока и киберпространства.
Хотя Советского Союза больше не существует, Россия остается огромной ядерной державой, обладающей потенциалом проецировать силу в любую точку мира. В то же время Россия слаба в экономическом плане, из-за своей зависимости от доходов от продажи нефти в период, когда цены на нее существенно упали. Президент Владимир Путин уже предупредил россиян, что они сталкиваются с жесткой экономией, потому что правительство больше не может себе позволить уступку выгод, которое оно обеспечивало в последние годы.
Геополитическая угроза возникает из растущей зависимости Путина от военных действий за рубежом — в Украине, а теперь и в Сирии — для поддержания своей популярности у себя в стране, используя отечественные СМИ (в настоящее время, практически полностью контролируемые Кремлем), чтобы превозносить глобальное значение России. Россия также использует экспорт газа в Западную Европу и Турцию в качестве экономического оружия, хотя последнее решение Турции получать газ из Израиля, показывает пределы этой стратегии. Так как Путин отвечает на эти и другие вызовы, Россия останется источником существенной неопределенности для остального мира.
Китай по-прежнему остается бедной страной, с ВВП на душу населения примерно в четверть от уровня США (по паритету покупательной способности ППС). Но поскольку его население в четыре раза больше, его совокупный ВВП равен Американскому (согласно ППС). Это общий объем ВВП, который определяет способность страны тратить на военную мощь, обеспечение стратегически значительного рынка для экспорта других стран, и предложение помощи другим частям света. Китай делает все эти вещи в масштабах, соизмеримых с его ВВП. Забегая вперед, даже при более умеренных темпах роста, прогнозируемых на будущее, ВВП Китая будет расти более быстрыми темпами, чем в США или Европе.
Китай в настоящее время расширяет свой стратегический размах. Он заявляет о притязаниях на морские зоны в Восточном и Южно-Китайском морях, которые в конфликте сталкиваются с притязаниями со стороны других стран в регионе (включая Японию, Филиппины и Вьетнам). В частности, Китай, полагается на так называемую «девяти-пунктирную линию» (первоначально созданную Тайванем в 1947 году), чтобы оправдать свои претензии на большую часть Южно-Китайского моря, где создал искусственные острова и установил суверенитет над окружающими их водами. США характеризует политику Китая как «анти-доступ площади отрицания»: усилие по удержанию ВМС США далеко от материковой части Китая и, следовательно, от берегов Американских союзников в регионе.
Китай также расширяет свое геополитическое влияние посредством таких инициатив, как Азиатский Банк Инфраструктурных Инвестиций, программ по оказанию помощи в Африке, и его план «Один пояс, один путь» по созданию морских и территориальных связей через Индийский Океан и Центральную Азию, расширяя путь в Европу. Сегодняшнее Китайское политическое руководство хочет мирных взаимоотношений и сотрудничества с США и другими западными странами. Но, заглядывая в будущее, задачей для США и их союзников будет удержание будущих поколений китайских лидеров от принятия политики угрожающей Западу.
На Ближнем Востоке почти весь мир сфокусировался на угрозе всему гражданскому населению, исходящей от ИГИЛ — включая Европу и США. Но наибольшей проблемой в регионе является конфликт между шиитами и суннитами — раскол, который существует более тысячи лет. В большинстве случаев и почти везде шииты сталкивались с дискриминацией — и часто насилием со смертельным исходом — от рук суннитов.
Таким образом, Саудовская Аравия и другие управляемые суннитами государства Персидского залива рассматривали Иран, регион шиитской власти, в качестве стратегического противника. В частности, Саудовская Аравия опасается, что Иран хочет свести старые счеты и пытается перенести опекунство над святыми местами ислама в Мекке и Медине под шиитский контроль. Конфликт между Саудовской Аравией и Ираном будет также борьбой за огромные нефтяные богатства Аравийского полуострова и огромное финансовое благосостояние малых суннитских государств, таких, как Кувейт и Катар.
Последний источник риска, киберпространство, в ближайшее время может затмить все остальные, потому что границы и армии не могут его ограничить. Угрозы включают в себя компьютерные атаки на банки и другие учреждения с целью спровоцировать отказ от обслуживания; несанкционированный доступ к личным данным банков, страховых компаний и государственных учреждений; а также промышленный шпионаж. Действительно, широкомасштабные хищения технологий у Американских компаний привели к недавнему соглашению между Китаем и США, согласно которому правительство ни одной из этих стран не будет способствовать краже технологий в интересах компаний своей страны.
Это важные вопросы, но не настолько серьезные, как угроза, которую представляет вредоносная программа для критической инфраструктуры — электросетей, авиадиспетчерских систем, нефтепроводов, водоснабжения, финансовых платформ и так далее. Последние случаи использования вредоносных программ были приписаны Китаю, Ирану, России и Северной Корее. Но не обязательно, что государства должны быть вовлечены во все это: физические и негосударственные субъекты могли бы использовать вредоносные программы, просто наняв на работу необходимые таланты на международном подпольном рынке.
Кибероружие относительно дешево (и, следовательно, широко доступно) и способно достичь любой точки мира. Оно является оружием будущего, на выбор — для нападения или шантажа противника. И мы до сих пор не в состоянии заблокировать подобные атаки или безошибочно идентифицировать их источники.
Эти четыре источника риска составляют необычайно серьезный набор геополитических вызовов. Выделив их, я не хочу преуменьшить важность других вопросов — денежно-кредитную политику США, слабые цены на сырье, долговые кризисы, и тому подобное — которые, скорее всего, могут повлиять на мировую экономику в будущем году. Особенностью угроз, исходящих от России, Китая, Ближнего Востока, и киберпространства является то, что они будут сохраняться и угрожать нашему экономическому будущему в последующие годы.
