Футбольная семейка

Пребывая в похмелье после травматических событий минувшего года, когда против целого ряда высокопоставленных чиновников были выдвинуты обвинения в коррупции, руководящий орган футбольного мира готовится к самым важным в своей истории выборам. Йозеф Блаттер станет частью прошлого ФИФА, однако последствия его 18-летнего царствования будут еще долго давать о себе знать.

В течение первых 26 лет существования ФИФА было не совсем понятно, для чего предназначался этот руководящий орган мирового футбола. Потом, с проведением первого чемпионата мира в 1930 году, организация наконец обрела легитимность, а вместе с ней и целую бизнес-вселенную, продолжающую шириться, чтобы выжимать из самого популярного вида спорта на планете все до последнего цента. Именно на этой повсеместной привлекательности футбола и зиждется власть туманной элиты, которая видит денежные знаки там, где болельщики видят футбольные страсти.

Нелегко отказаться от укоренившихся на протяжении десятилетий привычек, и именно поэтому последствия травматических событий, пережитых ФИФА в 2015 году, когда несколько высокопоставленных чиновников стали объектом расследования и были привлечены к ответственности из-за случаев коррупции, продолжают ощущаться. Больше, чем глоток свежего воздуха, выборы в пятницу ознаменуют собой перемены — правда, никто не знает, в какую сторону.

Поскольку все страны-члены имеют одинаковый вес в ФИФА, обладай они длинной или короткой футбольной историей, будь у них только несколько сотен или несколько миллионов практикующих, за места в структуре организации идет серьезная борьба, что вполне понятно, ведь международная федерация футбола является машиной, которая делает деньги. А чемпионат мира — это ее курица, несущая золотые яйца: по данным самой ФИФА, мундиаль 2014 года в Бразилии принес доход, превышающий четыре миллиарда долларов (3,6 миллиарда евро). В финансовом отчете подчеркивается, что большая часть этих средств была реинвестирована в футбол в рамках программ поддержки и развития, но эти слова могут быть прочитаны как эвфемизм, подразумевающий, что куча денег просто разошлась по чужим карманам.

ФИФА организует десять мужских и пять женских турниров, что дает представление о масштабах циркулирующих там денег. Чемпионат мира, разумеется, самый драгоценный камень в ее короне, но и в случае всех остальных также ведутся переговоры о телевизионных и маркетинговых правах, лицензировании, продаже билетов, спонсорстве, процедурах подачи заявок. Обрести в коллективной памяти прочную ассоциацию с эмоциональными моментами такого события, как чемпионат мира, имеет неоценимое значение для брендов, в дополнение к преимуществам исключительности во всем, что связано с турниром. Вопросы морали отходят на второй план. «Если есть сомнения, спонсор скорее предпочтет коррумпированного партнера, чем полностью упустит золотоносную сделку. Если Coca-Cola вдруг решит морщить нос на ФИФА, разве тут же не подоспеет Pepsi? И если Adidas или Sony начнут грозить отказом от спонсорства, Nike и Samsung окажутся наготове, чтобы их сменить», — отмечает немецкий журналист Томас Кистнер (Thomas Kistner) в книге «Мафия ФИФА» (FIFA Máfia, Marcador Editora, 2013).

Коммерческие права, связанные с футбольными турнирами в Латинской Америке, равно как и квалификационные матчи к чемпионату мира, составляют основу беспрецедентной встряски, которой подвергся клан ФИФА в 2015 году. Первый удар был нанесен утром 27 мая, когда члены организации собирались на выборы, и благодаря своему символизму этот удар оказался самым тяжелым. За два дня до избрания Зеппа Блаттера на пятый срок полиция выдвинула подозрения в отношении девяти высокопоставленных функционеров ФИФА и арестовала семерых из них в роскошном отеле в Цюрихе по результатам проведенного органами правосудия США расследования связей между футбольными менеджерами и маркетинговыми компаниями (не без помощи Чака Блейзера (Chuck Blazer), бывшего члена исполнительного комитета ФИФА, который в 2013 году признал себя виновным в участии в коррупционной схеме).

Среди задержанных трое в то время находились на вершине иерархии ФИФА: уругваец Эухенио Фигередо (Eugenio Figueredo) был вице-президентом организации и входил в исполнительный комитет; бразилец Жозе Мария Марин (José Maria Marin) отвечал в комитете ФИФА за организацию олимпийских турниров; а Джеффри Уэбб (Jeffrey Webb) с Каймановых Островов совмещал вице-президентство ФИФА с руководством конфедерации футбола Северной и Центральной Америки и стран Карибского бассейна (КОНКАКАФ), а также Федерации футбола Каймановых Островов.

В списке задержанных также оказался Джек Уорнер (Jack Warner), на протяжении многих лет занимавший высокие посты в руководстве мирового футбола. Уроженец Тринидад и Тобаго, он успел побыть вице-президентом ФИФА и членом исполкома, а также президентом КОНКАКАФ. Более того, он был одной из самых влиятельных фигур при режиме Блаттера. Британский журналист Эндрю Дженнингс (Andrew Jennings), в течение более чем полутора десятилетий занимавшийся расследованием в ФИФА, так описывает его в книге «Грязная игра» (The Dirty Game, Century, 2015): «Джек крадет. Он профессиональный вор, и это сделало его мультимиллионером. Чтобы скрыть свои кражи, он прибегает к лжи. Обманывает коллег по футболу, выдает бухгалтера за аудитора и через него осуществляет махинации. За более чем 30-летний срок Джек Уорнер украл десятки миллионов долларов ФИФА. Зепп Блаттер, наверняка, об этом знал, но был готов заплатить любую цену — к тому же, это были не его собственные деньги — чтобы подкупить Уорнера и получить заветные 35 голосов на президентских выборах».

Хамелеон

Джозеф «Зепп» Блаттер родился в 1936 году в небольшом городке Фисп на юге Швейцарии, закончил факультет бизнеса и экономики. В ФИФА пришел в возрасте 39 лет, почти одновременно с Жоао Авеланжем (João Havelange, избранным в 1974 году), чтобы исполнять функции директора по программам развития. До этого его разнообразная деятельность включала в себя работу по связям с общественностью в одной из ассоциаций Вале и пост генерального секретаря Швейцарской хоккейной федерации. Блаттер занимался журналистской работой и был представителем часовой фирмы Longines, когда ему позвонили из ФИФА.

К 1981 году Блаттер дорос до генерального секретаря, а в 1998 году стал президентом руководящего органа мирового футбола. При спорных обстоятельствах, поскольку звучали обвинения в покупке голосов и манипуляции выборов, на которых его главным соперником выступал тогдашний президент УЕФА швед Леннарт Йоханссон (Lennart Johansson).

Томас Кистнер был свидетелем тех событий и раскрыл некоторые подробности: «В ночь перед выборами, на подготовку к которым потребовались месяцы, в отеле Méridien, где остановилась африканская делегация, раздают толстые конверты. На следующий день Блаттер выходит вперед с 111 голосами против 80, после первого тура. Йоханссон отдает победу со слезами на глазах. Всем ясно, что был совершен массовый подкуп участников голосования. Вечером после выборов ваш покорный слуга наблюдает, как президент Африканской конфедерации футбола Исса Хаяту (Issa Hayatou), из Камеруна, вместе с пятью или шестью представителями африканских национальных федераций подходят к Йоханссону с извинениями ввиду скандального поведения его коллег. Один из африканцев даже забыл забрать свой конверт с деньгами, когда выезжал из гостиницы — деньги нашел один из сотрудников ФИФА».

Такого рода практики в ФИФА не являются изобретением Блаттера, они стали наследием царствования Авеланжа. Именно бразилец, бывший участник Олимпийских игр в плавании и водном поло, призвал к расширению чемпионата мира с 16 до 24, а затем и до 32 команд, тем самым увеличив группу федераций, имеющих доступ к миллионным доходам от турнира. В ходе предвыборной кампании, в которой он одержал победу над британцем Стэнли Роузом (Stanley Rous), Жоао Авеланж преодолел более 80 тысяч километров и посетил 84 из 142 федераций, входивших в состав ФИФА. Когда он передал свой пост Блаттеру, в органе, осуществляющем контроль за мировым футболом, насчитывалось полсотни новых членов.

«За время своего 24-летнего президентства в ФИФА Авеланж приобрел экстраординарные, почти невероятные привилегии. Он мог подписывать чеки без дополнительной подписи другого руководителя. Обладал исключительным правом выписывать чеки своим друзьям, людям, которых ему нужно было подкупить — и самому себе. Позднее он передал эту привилегию Блаттеру. Особая роскошь, которой пользовался Авеланж, состояла в приобретении дорогих часов, которые он любил дарить богатым людям, особенно лидерам Персидского залива. Культура даров шейхов-миллиардеров включала часы из золота, платины с инкрустацией драгоценными камнями. Мантра в штаб-квартире ФИФА в Цюрихе звучала так: «Чтобы получить, надо дать», — рассказывает Эндрю Дженнингс.

И потому не удивительно, что бразильский след проявился во время второго удара по ФИФА в 2015 году: в декабре генеральный прокурор США Лоретта Линч (Loretta Lynch) обнародовала обвинительное заключение против еще 16 человек по результатам расследования схемы взяточничества, отмывания денег и мошенничества. Среди них — два человека, которые помогали Авеланжу в управлении бразильским футболом, Рикардо Тейшейра (Ricardo Teixeira) и Марко Поло Дель Неро (Marco Polo del Nero), оба бывшие члены исполкома ФИФА и президенты Бразильской футбольной конфедерации (первый также его бывший зять). Семеро подозреваемых высших должностных лиц являлись функционерами ФИФА, будь то исполнительный комитет или какой-либо другой их 32 постоянных комитетов учреждения.

«Тот, кого внутри футбольного клана назначают главой одного из приблизительно тридцати комиссий ФИФА, получает право совершать поездки, право на возмещение расходов и пособия, чтобы встречаться со звездами, крупными промышленниками и влиятельными политическими фигурами. Отличная возможность. Но кто не ходит по струнке, рискует все это потерять», — пишет Томас Кистнер.

Таков менталитет большинства лиц, ответственных за важные решения для будущего футбола — прежде всего они думают о том, как пополнить свои карманы, а потом уже об интересах спорта — это стало очевидно в процессе распределения чемпионатов мира 2018 и 2022 годов. Немецкий журналист описывает свойственную руководителям организации безграничную жадность: «Самые важные члены совета, приверженцы Блаттера, люди уже преклонного возраста; для многих из них это последний мандат. Даже самому великому президенту уже за 70. Внезапно летом 2008 года на конгрессе в Сиднее Зеппу приходит в голову фантастическая идея: провести одновременное назначение стран для проведения мировых чемпионатов 2018 и 2022 года. Гуляем! Ребята, вот так повод для схем, лоббирования и фанатизма! Дюжина стран будет бороться за целых два мундиаля! Без сомнения, корзина с подарками значительно пополнится. Те, кто в кругу ФИФА, об этом не знал, жили как аутисты, в отрыве от реального мира, поглощенные предыдущими процессами распределения».

«Если хочется, еще есть возможность вновь набить карманы перед выходом на пенсию», — добавляет Томас Кистнер. Выбор в пользу России и Катара для организации мундиалей 2018 и 2022 года, соответственно, был воспринят с недоумением. Два элемента исполнительного комитета ФИФА были вытеснены еще до начала голосования в результате расследования The Sunday Times, по словам которой, те предлагали свои голоса в обмен на деньги — один просил более 600 тысяч евро на «личный проект», а другой хотел 1,9 миллиона, чтобы построить спортивную академию. Судьба по крайней мере половины остальных 22 избирателей получила не столь широкую известность: трое были пожизненно отстранены от футбола, а участь других четверых еще не определена; в отношении троих проводится расследование; один оштрафован.

Учитывая все это, Блаттер продолжал настаивать, что никакого «подкупа» в принятии решений не было, хотя позднее и признал, что отдать мундиал 2022 года Катару было ошибкой. «В техническом докладе [ФИФА] четко указывалось на то, что летом там очень жарко, но, несмотря на это, исполком проголосовал “за” с подавляющим большинством», — оправдывался он. ФИФА до сих пор не осудила эмират за эксплуатацию участвующих в строительстве стадионов трудящихся-мигрантов, которые подвержены рабскому труду, голоду, отсутствию гигиенических условий, которым выплачивают зарплаты с задержками или вовсе не платят.

Слава и состояние

Блаттер, похоже, искренне считает, что, если о чем-то не говорить, то этого не существует. Фильм «Лига мечты» (режиссера Фредерика Обюртена, 2014), заказанный и оплаченный ФИФА, является прекрасной демонстрации благосклонности, с которой организация смотрит на саму себя. В фильме есть ряд почти что смешных моментов, например, когда, создавая федерацию, семь человек за столом берутся за руки и восклицают: «ФИФА». Или когда персонаж Роберта Герина (Robert Guérin), президента-основателя ФИФА, сетует на то, что эта должность не принесет ему славы или состояния. В те времена, может быть, и нет, но нынче ситуация совсем иная: жалования, выплачиваемые ФИФА, не обнародуются, однако в финансовом отчете за 2014 год более 115 миллионов долларов (103 миллионов евро) ушло на выплаты персоналу, состоящему из 474 сотрудников. В среднем это составляет более 18 тысяч евро в месяц, правда, нужно учесть, что не все получают одинаковую зарплату.

Фильм радостно обходит стороной самые неловкие эпизоды в истории организации, чтобы изобразить группу благонамеренных людей, страстно увлеченных футболом. «Само существование этого фильма является веским доказательством того, насколько прогнила и обезумела организация», — пишет журналист The Guardian Джордан Хоффман (Jordan Hoffman), в своей критике называя «Лигу мечты» «чисто кинематографическими испражнениями». Единственное граничившее с незаконными действиями событие, которое открыто изображается в фильме, это выборы бразильца Жоао Авеланжа на пост президента ФИФА в 1974 году с завуалированным намеком на покупку голосов африканских федераций. Йозеф Блаттер возникает как наследник престола, который, сменив своего предшественника, предпринимает реформаторские шаги.

В картине также есть эпизоды, которые приобретают ироничность в свете недавно выявленных фактов. Один из них — история первого чемпионата мира по футболу. В 1925 году тогдашний президент Жюль Риме (Жерар Депардье) встречается с уругвайским послом. Уругвай желает взять на себя организацию соревнования в честь 100-летия в 1930 году. «Провести такое мероприятие стоит целое состояние», — говорит Римэ. «Да, но мы готовы платить», — отвечает уругваец. Следующий за этим диалог достоин того, чтобы его привести здесь: «ФИФА бедна. Но это не значит, что мы продадим единственное имеющееся у нас сокровище… честь». «Мы ничего не хотим покупать. Для нас честь провести у себя этот турнир. В нашем распоряжении неограниченные средства. Вам нужны деньги. Нам нужен чемпионат мира. Давайте договоримся».

Блаттер, со своей добродушной внешностью и талантом пустословия, является самым ярким представителем такого способа существования. Швейцарец предпочитал не признавать торжество коррупции, установившееся в высшем руководящем органе мирового футбола. А когда земля стала уходить из-под ног и его статус оказался под угрозой, он выставил себя в роли жертвы. «Мне так жаль. Очень жаль. Жаль и впредь служить боксерской грушей. Обидно, что на посту президента ФИФА меня сделали этой боксерской грушей. Мне обидно за футбол. Жаль более 400 сотрудников ФИФА. Жаль. Мне обидно за то, как со мной обошлись в этом мире гуманных ценностей. Мне обидно за ФИФА. И обидно за себя», — вот что сказал Блаттер в декабре комитету по этике ФИФА после того, как вышло постановление об отстранении его от футбольной деятельности на восемь лет из-за подозрений в коррупции — выплате в 2011 году двух миллионов швейцарских франков (около 1,8 миллиона евро) Мишелю Платини за ранее оказанные французом ФИФА услуги. «Комитет [по этике] не имеет право выносить решение против президента», — возмущался он.

Изображенный как человек с чистыми руками, горой стоящий за своих, но преданный ими, швейцарец по истине ни в чем не повинный и чистый сердцем человек в коррумпированной мире. Он жертва, но никогда не забывает про свою семью. «Во всех организациях есть честные люди и предатели. И есть те, которые могут быть и тем, и другим. Все, что я сделал до сих пор, служило на благо футбола. И на благо семьи. Семьи, которую я буду защищать, чего бы мне это ни стоило», — говорит в одном из эпизодов фильма персонаж Блаттера в исполнении Тима Рота.

Руководящий состав ФИФА это, как они сами себя любят называть, «футбольная семья». Со всей своей дисфункциональностью, они напоминают клан мафиози, в котором делаются предложения без возможности отказа и на первом плане бизнес. Если, как говорится, футбол — опиум для народа, то ФИФА — церковь, оплот этой мировой религии. В настоящее время 209 ассоциаций являются частью этой футбольной организации — Организация Объединенных Наций насчитывает 193 государств-членов. С момента основания в 1904 году в ФИФА сменилось восемь избранных президентов (Исса Хаяту занимает этот пост в настоящий момент, но лишь на временной основе) — за тот же период через Ватикан прошли десять пап.