Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В последние годы общественные дебаты в Швейцарии крутятся, как правило, в основном вокруг проблем и вопросов, связанных с исламом. А между тем в этой стране, наряду с традиционными римско-католической и протестантской конфессиями, проживают люди еще других религиозных верований. Интересно было бы узнать, как живут эти конфессии, с какими сложностями они сталкиваются, чего добиваются?
В последние годы общественные дебаты в Швейцарии крутятся, как правило, в основном вокруг проблем и вопросов, связанных с исламом. А между тем в этой стране, наряду с традиционными римско-католической и протестантской конфессиями, проживают люди еще других религиозных верований: индуисты, иудеи, православные христиане, сикхи, бахаи и многие другие. Интересно было бы узнать, как живут эти конфессии, с какими сложностями они сталкиваются, чего добиваются?
Исламская тематика сейчас в Швейцарии, наверное, привлекает к себе наиболее пристальное внимание: нужно ли запрещать ношение хиджаба, следует ли устраивать в школах молельные комнаты для мусульман, а на кладбищах отводить для них специальные участки, должны ли девочки-мусульманки посещать уроки плавания вместе с остальными одноклассниками? Столь высокая степень активности общественных дебатов на «исламскую тему» вполне логична, ведь в конце концов лица, исповедующие ислам, составляют заметные 5% от общего населения Конфедерации.
При этом, однако, не следует упускать из виду, что кроме мусульман и христиан, в Швейцарии проживают представители и других конфессий: индуисты, иудеи, православные христиане, сикхи, бахаи и т. д. — все они тоже являются неотъемлемым элементом швейцарской общественной жизни, ставшей за последнее время куда более пёстрой и разнообразной, нежели 50 лет назад.
«Средства массовой информации практически не обращают на них никакого внимания. О них пишут, если только случается что-то из ряда вон выходящее», — подчеркивает Мартин Бауманн (Martin Baumann), профессор философии религии и религиоведения Университета города Люцерн. В качестве примера он указывает на довольно крупную индуистскую общину, сложившуюся в его родном городе. «Впервые в поле зрения журналистов они попали только в 2012 году, после того, как индуисты Люцерна обратились к властям города с просьбой разрешить им проводить похороны в соответствии с индуистским ритуалом и высыпать пепел кремированных умерших в реку Ройс».
Православный священник Александр Садковский из франкоязычного прихода в женевском пригороде Шамбези (Sainte Trinité — Sainte Catherine, Константинопольский Патриархат) считает, что повышенное внимание к исламской проблематике вполне оправдано. «Это происходит уже несколько лет, а началось все с запрета строительства новых минаретов, и продолжается по сей день; исламская тематика остается в центре внимания. Жаль только, что в прессе мы не слышим почти ничего о других религиях, но это во многом потому, что каких-то проблем с общественной интеграцией в Швейцарии представители этих конфессий не испытывают, или же потому, что они просто не интересны широкой публике».
В поисках признания
Мартин Бауманн подчеркивает и еще один аспект: «Многие религии, занесенные, так сказать, в Швейцарию миграционными процессами, часто испытывают проблемы организационного характера. Им порой не хватает людей, владеющих официальными языками страны и способных вести диалог со средствами массовой информации. Иными словами, им не хватает знаний и умений в плане профессионального выстраивания диалога с окружающим миром».
С другой стороны, подчеркивает профессор Бауманн, многие религии, например, так называемые «свободные» или «независимые» церкви, сами не горят особым желанием становиться объектом внимания со стороны СМИ. «Многие из них в принципе довольно скептически настроены по отношению к журналистам, считая, что те их или не хотят, или просто не могут понять объективно. И, в этом смысле, они во многом даже счастливы, что им не досаждают и оставляют их в покое».
По мнению М. Бауманна, недостатком внимания к нуждам «малых конфессий» в Швейцарии отличаются не только СМИ, но и политические круги. «Многие такие религиозные объединения хотели бы иметь с ними более тесный контакт, и прежде всего с властными инстанциями, отвечающими за интеграцию иностранцев и мигрантов. Главным остается вопрос условий и критериев официального юридического признания той или иной религиозной группы в качестве официальной церкви. Данное желание, кстати, высказывают в Швейцарии далеко не только одни мусульманские общины».
Как считает Александр Садковский, такого рода официальное признание (а этот вопрос в стране находится в исключительной компетенции кантонов/субъектов федерации) является очень важным фактором, способствующим интеграции конфессий, не принадлежащих в Швейцарии к числу «традиционных». «Такое признание превращало бы „малые конфессии“ в полноправных общественных партнеров, с ними можно было бы советоваться, они могли бы принимать участие в принятии важных решений, в части, разумеется, их касающейся. Мы, например, православные христиане Швейцарии, особенно не досаждаем властям своими требованиями. Но если, скажем, мы подаем ходатайство о выдаче нам разрешения на строительство нового храма, то власти нас практически всегда игнорируют».
Скепсис по отношению к религии
Представители иудейской диаспоры в Швейцарии, ровно 150 назад получившей полноценные гражданские права в результате народного референдума, не считают, что из-за всеобщего внимания к исламским проблемам еврейские дела в Швейцарии остаются на втором плане. Такого мнения, по крайней мере, придерживается Йонатан Кройтнер (Jonathan Kreutner), генеральный секретарь Швейцарского объединения еврейских общин (Schweizerischer Israelitischer Gemeindebund — SIG). Вместе с тем, по его мнению, в стране наблюдается «рост скепсиса по отношению к религии как таковой».
Он вспоминает, что в прошлом у школьников, например, желающих отпраздновать Йом-Киппу́р («День искупления», «Судный день», праздник в иудаизме, день поста, покаяния и отпущения грехов, — прим. ред) никогда не было проблем с посещаемостью, школьное руководство всегда находило какое-то решение. «Сегодня ситуация осложнилась. Рост числа мусульманских школьников ведет к росту числа заявлений от их родителей с просьбой отпустить детей с уроков в определенные дни. И это привело к тому, что школы в целом стали жестче относиться к любым исключениям, связанным с религией», — считает Дж. Кройтнер.
Он опасается, что «исламские дебаты» в обществе могут косвенно повредить и еврейской общине в Швейцарии. «Тот, кто требует запретить мусульманский платок, не всегда понимает, что такой запрет может негативно отразиться и на традиции носить кипу — традиционный еврейский головной убор». И это опасение оправданно, если учесть, что с недавних пор в Швейцарии идет сбор подписей под народной законодательной инициативой, призывающей запретить везде в Швейцарии появляться в общественных местах с закутанным лицом, причем касается это как исламских традиций, так и, например, порядков в среде левых и правых политических экстремистов, а также околоспортивных фанатских объединений.
Волосы — это кеш
Кстати, уж коль скоро речь зашла о головных уборах, то давайте вспомним и о сикхах. Напомним, что правоверный сикх не должен стричь волосы в течение всей жизни, что символизирует его отречённость и благоговение перед совершенством божественного творения. Такие неостриженные волосы называются кеш, являясь одним из пяти обязательных атрибутов сикха, предписанных в 1699 году гуру Гобинд Сингхом для отличия последователей сикхизма от индуистов и мусульман. Борода и усы также считаются кеш.
В Швейцарии проживает в лучшем случае одна тысяча сикхов, и все они носят заметные тюрбаны, под которыми скрываются их нестриженные волосы. Как говорит М. Бауманн, все они как правило являются индивидуальными предпринимателями, и никому из их клиентов пока еще такой необычный головной убор не помешал. Но это не означает, что тут совсем нет никаких проблем.
Как рассказал недавно в интервью газете Schweiz am Sonntag один их представителей сикхской диаспоры в Швейцарии, Йоравар Сингх (Jorawar Singh), часто родители, отказывающиеся стричь своим сыновьям волосы, сталкиваются с непониманием в школах и у себя на работе. Многим сикхам из-за этого очень сложно найти себе место на производстве для получения профессии, — указывает Й. Сингх.
Во имя религиозной свободы
У каждой религии и религиозной общины есть свои желания и свои представления о собственной жизни, — отмечает М. Бауманн. «Но самым большим желанием для любой конфессии было и остается желание построить свой собственный храм». Сашикумар Тармалингуам (Sasikumar Tharmalinguam), индуистский проповедник, работающий на базе недавно открытого бернского «Дома религий», очень бы хотел повысить степень известности индуистских храмов в Швейцарии, сделать их более посещаемыми и открытыми.
«Всего в Швейцарии сейчас действует 22 индуистских храма, но все они расположены на территории бывших подземных парковок или в неприглядных зданиях где-нибудь на городских задворках, например, рядом с промышленными зонами или мусоросжигательными заводами. А нам бы хотелось, чтобы у каждого нашего храма была центральная башня (шикхара), потому что это очень важно для нашей религии», — говорит Сашикумар Тармалингуам.
В целом же, говорит Мартин Бауманн, представители таких «нетрадиционных» для Швейцарии конфессий, как индуисты или буддисты, смогли приспособить свои религиозные практики к швейцарским реалиям. Однако в заключение ученый все-таки призывает власти не закрывать глаза на проблемы и запросы «малых» религиозных групп — во имя принципа свободы совести и вероисповеданий.
«Средства массовой информации практически не обращают на них никакого внимания. О них пишут, если только случается что-то из ряда вон выходящее», — подчеркивает Мартин Бауманн (Martin Baumann), профессор философии религии и религиоведения Университета города Люцерн. В качестве примера он указывает на довольно крупную индуистскую общину, сложившуюся в его родном городе. «Впервые в поле зрения журналистов они попали только в 2012 году, после того, как индуисты Люцерна обратились к властям города с просьбой разрешить им проводить похороны в соответствии с индуистским ритуалом и высыпать пепел кремированных умерших в реку Ройс».
Православный священник Александр Садковский из франкоязычного прихода в женевском пригороде Шамбези (Sainte Trinité — Sainte Catherine, Константинопольский Патриархат) считает, что повышенное внимание к исламской проблематике вполне оправдано. «Это происходит уже несколько лет, а началось все с запрета строительства новых минаретов, и продолжается по сей день; исламская тематика остается в центре внимания. Жаль только, что в прессе мы не слышим почти ничего о других религиях, но это во многом потому, что каких-то проблем с общественной интеграцией в Швейцарии представители этих конфессий не испытывают, или же потому, что они просто не интересны широкой публике».
В поисках признания
Мартин Бауманн подчеркивает и еще один аспект: «Многие религии, занесенные, так сказать, в Швейцарию миграционными процессами, часто испытывают проблемы организационного характера. Им порой не хватает людей, владеющих официальными языками страны и способных вести диалог со средствами массовой информации. Иными словами, им не хватает знаний и умений в плане профессионального выстраивания диалога с окружающим миром».
С другой стороны, подчеркивает профессор Бауманн, многие религии, например, так называемые «свободные» или «независимые» церкви, сами не горят особым желанием становиться объектом внимания со стороны СМИ. «Многие из них в принципе довольно скептически настроены по отношению к журналистам, считая, что те их или не хотят, или просто не могут понять объективно. И, в этом смысле, они во многом даже счастливы, что им не досаждают и оставляют их в покое».
По мнению М. Бауманна, недостатком внимания к нуждам «малых конфессий» в Швейцарии отличаются не только СМИ, но и политические круги. «Многие такие религиозные объединения хотели бы иметь с ними более тесный контакт, и прежде всего с властными инстанциями, отвечающими за интеграцию иностранцев и мигрантов. Главным остается вопрос условий и критериев официального юридического признания той или иной религиозной группы в качестве официальной церкви. Данное желание, кстати, высказывают в Швейцарии далеко не только одни мусульманские общины».
Как считает Александр Садковский, такого рода официальное признание (а этот вопрос в стране находится в исключительной компетенции кантонов/субъектов федерации) является очень важным фактором, способствующим интеграции конфессий, не принадлежащих в Швейцарии к числу «традиционных». «Такое признание превращало бы „малые конфессии“ в полноправных общественных партнеров, с ними можно было бы советоваться, они могли бы принимать участие в принятии важных решений, в части, разумеется, их касающейся. Мы, например, православные христиане Швейцарии, особенно не досаждаем властям своими требованиями. Но если, скажем, мы подаем ходатайство о выдаче нам разрешения на строительство нового храма, то власти нас практически всегда игнорируют».
Скепсис по отношению к религии
Представители иудейской диаспоры в Швейцарии, ровно 150 назад получившей полноценные гражданские права в результате народного референдума, не считают, что из-за всеобщего внимания к исламским проблемам еврейские дела в Швейцарии остаются на втором плане. Такого мнения, по крайней мере, придерживается Йонатан Кройтнер (Jonathan Kreutner), генеральный секретарь Швейцарского объединения еврейских общин (Schweizerischer Israelitischer Gemeindebund — SIG). Вместе с тем, по его мнению, в стране наблюдается «рост скепсиса по отношению к религии как таковой».
Он вспоминает, что в прошлом у школьников, например, желающих отпраздновать Йом-Киппу́р («День искупления», «Судный день», праздник в иудаизме, день поста, покаяния и отпущения грехов, — прим. ред) никогда не было проблем с посещаемостью, школьное руководство всегда находило какое-то решение. «Сегодня ситуация осложнилась. Рост числа мусульманских школьников ведет к росту числа заявлений от их родителей с просьбой отпустить детей с уроков в определенные дни. И это привело к тому, что школы в целом стали жестче относиться к любым исключениям, связанным с религией», — считает Дж. Кройтнер.
Он опасается, что «исламские дебаты» в обществе могут косвенно повредить и еврейской общине в Швейцарии. «Тот, кто требует запретить мусульманский платок, не всегда понимает, что такой запрет может негативно отразиться и на традиции носить кипу — традиционный еврейский головной убор». И это опасение оправданно, если учесть, что с недавних пор в Швейцарии идет сбор подписей под народной законодательной инициативой, призывающей запретить везде в Швейцарии появляться в общественных местах с закутанным лицом, причем касается это как исламских традиций, так и, например, порядков в среде левых и правых политических экстремистов, а также околоспортивных фанатских объединений.
Волосы — это кеш
Кстати, уж коль скоро речь зашла о головных уборах, то давайте вспомним и о сикхах. Напомним, что правоверный сикх не должен стричь волосы в течение всей жизни, что символизирует его отречённость и благоговение перед совершенством божественного творения. Такие неостриженные волосы называются кеш, являясь одним из пяти обязательных атрибутов сикха, предписанных в 1699 году гуру Гобинд Сингхом для отличия последователей сикхизма от индуистов и мусульман. Борода и усы также считаются кеш.
В Швейцарии проживает в лучшем случае одна тысяча сикхов, и все они носят заметные тюрбаны, под которыми скрываются их нестриженные волосы. Как говорит М. Бауманн, все они как правило являются индивидуальными предпринимателями, и никому из их клиентов пока еще такой необычный головной убор не помешал. Но это не означает, что тут совсем нет никаких проблем.
Как рассказал недавно в интервью газете Schweiz am Sonntag один их представителей сикхской диаспоры в Швейцарии, Йоравар Сингх (Jorawar Singh), часто родители, отказывающиеся стричь своим сыновьям волосы, сталкиваются с непониманием в школах и у себя на работе. Многим сикхам из-за этого очень сложно найти себе место на производстве для получения профессии, — указывает Й. Сингх.
Во имя религиозной свободы
У каждой религии и религиозной общины есть свои желания и свои представления о собственной жизни, — отмечает М. Бауманн. «Но самым большим желанием для любой конфессии было и остается желание построить свой собственный храм». Сашикумар Тармалингуам (Sasikumar Tharmalinguam), индуистский проповедник, работающий на базе недавно открытого бернского «Дома религий», очень бы хотел повысить степень известности индуистских храмов в Швейцарии, сделать их более посещаемыми и открытыми.
«Всего в Швейцарии сейчас действует 22 индуистских храма, но все они расположены на территории бывших подземных парковок или в неприглядных зданиях где-нибудь на городских задворках, например, рядом с промышленными зонами или мусоросжигательными заводами. А нам бы хотелось, чтобы у каждого нашего храма была центральная башня (шикхара), потому что это очень важно для нашей религии», — говорит Сашикумар Тармалингуам.
В целом же, говорит Мартин Бауманн, представители таких «нетрадиционных» для Швейцарии конфессий, как индуисты или буддисты, смогли приспособить свои религиозные практики к швейцарским реалиям. Однако в заключение ученый все-таки призывает власти не закрывать глаза на проблемы и запросы «малых» религиозных групп — во имя принципа свободы совести и вероисповеданий.
