Россия обратилась с жалобой на Польшу в ЮНЕСКО и ОБСЕ. Причиной послужил план по демонтажу монументов советским солдатам, которые россияне считают памятниками культуры. В реальности же речь идет о борьбе за пространство символов.
Москва давно знает, что это важный элемент геополитики. Варшава долго пренебрегала этой темой, и хорошо, что она наконец начала наверстывать упущенное.
Российские протесты вызваны новым законом, призванным очистить общественное пространство от советских «сувениров», а также обращением Института национальной памяти к органам местного самоуправления с просьбой не ждать вступления его в силу и самим активизировать деятельность. Большинство монументов уже демонтированы, но некоторые сохранились. Наведение порядка в этой сфере оставалось на совести местных властей, многие ради собственного спокойствия не трогали эти реликты, чтобы не навлекать на себя критику России и ее поборников. Сейчас польское государство взяло дело в свои руки: спустя 25 лет после обретения нами независимости им займутся системно.
В контексте демонтажа советских памятников и мемориальных досок звучат мнения, что это бессмысленное провоцирование и оскорбление памяти воинов, которые отдали жизнь на польских землях в борьбе с Гитлером. Раз советские символы остаются даже в Германии и Австрии, странах, которые победила Красная армия, то почему не оставить их и в Польше. Это можно было бы сделать, если бы не то, что Россия использует памятники в политических целях. Москва считает их доказательством памяти о советских освободителях и выражением безусловной благодарности, которой они заслуживают.
Если мы оставляем их на месте, мы соглашаемся на эту неприемлемую для Польши схему. Опустим даже, как говорил классик, «очевидную очевидность»: то, что Красная армия принесла нам не свободу, а порабощение, а ее приход знаменовал начало новой эпохи террора. Дело в том, что памятники и мемориальные доски обозначают сферу потенциальных претензий — не обязательно даже на управление Польшей или передвижение границ, но на вмешательство в польские дела, пересмотр нашего отношения к истории, совместное формирование исторической памяти. А на это мы согласиться не можем.
Памятники, здания государственных институтов, храмы обозначают границы культурного и, вытекающего из него, политического влияния. Барочные костелы на Украине и в Белоруссии показывают, как далеко простиралась Западная Европа в лице Польской республики. Даже удивительно, что коммунисты не приказали их снести. Раньше купола церквей в Центральной Польше обозначали царское владычество, поэтому независимая Польша снесла Александро-Невский собор на Саксонской площади в Варшаве — символ русской аннексии.
Свободное общество имеет право очищать общественное пространство от памятников и прочих символов, которые противоречат его ценностям, в особенности — если эти монументы были воздвигнуты другим государством. Это необходимо. Пространство и его символика формируют убеждения. Зачем маленькому Антеку или Зосе вообще спрашивать родителей: «Что это за памятник?» Пусть лучше они растут в пространстве, полностью свободном от реликтов порабощения.
Эти памятники — не часть нашей истории, а печать иностранного доминирования. Так что мы должны их снести. Те, которые представляют какую-то художественную ценность, можно перенести в музеи.
Аргумент, что Польша нарушает международные обязательства в сфере охраны мест захоронения павших на войне солдат, не выдерживает критики. Если монументы стоят на могилах, что случалось часто, тела можно эксгумировать и достойно перезахоронить на военных кладбищах. Впрочем, так в подобных случаях и делалось каждый раз.
России важны не солдаты, потому что их останкам ничего не угрожает: она хочет, чтобы в Польше оставались символы нашего повиновения.
