Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Картина полностью изменилась. Нефтяные цены замерли вокруг 40 долларов за баррель, поэтому компании, добывающие ископаемое топлива, больше не дожидаются просьб властей, чтобы остановить инвестиции. В нашем уравнении проблема сместилась в сторону потребления. Что же можно сделать для изменения моделей потребления в условиях, когда цены на топливо столь низки?
На протяжении большей части последних трёх десятилетий, с тех пор как изменение климата было признано глобальной проблемой, правительства стран мира оптимистично полагали, что переход к зелёной экономике произойдёт сам собой естественным путём — рост цен на ископаемое топливо заставит потребителей искать низкоуглеродные альтернативы. Считалось, что основное препятствие этому процессу создают производители, поскольку огромные прибыли от вложений в месторождения нефти подталкивали их к ещё более амбициозным проектам.
Но сегодня картина полностью изменилась. Нефтяные цены замерли вокруг 40 долларов за баррель, поэтому компании, добывающие ископаемое топлива, больше не нуждаются в просьбах властей для прекращения своих инвестиций. В нашем уравнении проблема сместилась на сторону потребления. Что же можно сделать для изменения моделей потребления в условиях, когда цены на топливо столь низки?
Да, конечно, есть отдельные сигналы, что подешевевшие энергоресурсы могут способствовать ускорению роста экономики, что приведёт к восстановлению цен на нефть. Но никто не ожидает, что отскок цен будет настолько сильным, чтобы открылся путь для той радикальной трансформации, которая необходима для достижения странами мира поставленных целей по снижению выбросов парниковых газов.
В докладе ОЭСР, опубликованном в 2015 году, показано, насколько далеки страны мира от достижения целей по снижению этих выбросов, не говоря уже об обязательствах по ограничению роста глобальных температур уровнем менее 2 градусов по Цельсию. Между тем, крупные нефтяные компании с готовностью рассуждают о том, что нам ещё многие годы придётся сжигать ископаемое топливо, пока не завершился постепенный переход к экономике с новой энергетикой.
Что же следует делать правительствам? Существует практически всеобщей консенсус, что от опасного потепления планеты не выиграет никто. Однако у разных страны есть разные интересы, которые обусловлены тем, насколько развита экономика той или иной страны и является ли она экспортёром или импортёром нефти.
Развивающимся странам-производителям нефти следует задуматься, есть ли у их месторождений экономическое будущее на фоне сужения пространства для выбросов парниковых газов. Страны, подобные Саудовской Аравии, Ираку и Ирану, где нефти много, а её добыча обходится дёшево, скорее всего, останутся в этом бизнесе ещё какое-то время. Даже если мир сумеет провести быструю декарбонизацию экономики, потребление нефти останется на достаточно высоком уровне, чтобы у этих стран сохранялся интерес к продолжению добычи.
А вот странам с менее щедрыми запасами углеводородов придётся проводить экономические реформы и ликвидировать систему субсидий. Саудовская Аравия ясно дала понять, что больше не собирается жертвовать своей долей рынка в пользу производителей нефти с высокой себестоимостью. Её решение сохранить уровень добычи на прежнем уровне, фактически убивающее ОПЕК, уже стало оглушительным ударом по конкурентам. Проекты инвестиций в добычу ископаемого топлива на сумму почти 400 миллиардов долларов оказались заморожены.
Многим правительствам пришлось реагировать. Россия объявила в этом году о сокращении бюджетных расходов на 10% из-за продолжающегося падения цен на нефть. А Индонезия собирается сэкономить почти 14 миллиардов долларов, отменив субсидии на бензин и введя лимиты субсидий на дизельное топливо.
На другой стороне спектра находятся развитые страны, импортирующие нефть. Они уже являются эффективным пользователями ископаемого топлива. Их экономика доказала способность справляться с нефтью по 100 долларов за баррель и выше. Очевидно, что они не нуждаются в стимулировании дешёвыми энергоресурсами для процветания. Это означает, что сейчас наступило подходящее время для введения углеродных налогов, иначе вся выгода от падения цен на нефть просто пропадёт на бензоколонках. Странам этой категории следует отказаться от иллюзий, связанных с поиском месторождений «чёрного золота» и получением краткосрочных выгод от подешевевшей нефти, и немедленно начать настраивать инвестиции в инфраструктуру под меняющиеся технологии.
Тем временем, развитые страны-производители нефти должны накапливать сохраняющиеся доходы, чтобы обеспечить замещение капитала и гарантировать «жизнь после нефти». Именно этим занимается Норвегия (к большой выгоде для своего народа) на протяжении последних 25 лет.
Наконец, наиболее острые потребности в энергоресурсах, вероятно, испытывают правительства развивающихся стран-импортёров нефти, но именно у них имеется огромный спектр возможностей удовлетворить эти нужды. За поддержкой они будут обращаться к мировому сообществу, и им придётся внимательно оценивать, являются ли предлагаемые решения в сфере обеспечения энергоресурсов современными и устойчивыми. Бремя доказательств ляжет на тех, кто предлагает ископаемое топливо, в первую очередь, уголь: им надо будет продемонстрировать конкурентоспособность своих решений с учётом всех экологических, медицинских и социальных издержек.
Иногда может показаться, что для принятия климатических мер не бывает подходящего времени. Если экономика быстро растёт, люди просят власти не останавливать мчащийся поезд. (Хотя фактически нет доказательств, что грамотно введённый, прогрессивный и понятный углеродный налог может затормозить экономический рост). А если рост вял, тогда люди с удивлением начинают спрашивать, как же защитники климатических мер могут предлагать решения, ухудшающие положение.
Наверное, для новой климатической политики никогда не будет идеально подходящего момента. Долгосрочные проблемы требуют решений, которые создают долгосрочные сигналы. Невозможно постоянно заниматься тонкой настройкой этой политики с учётом особенностей текущего момента. Подобные попытки способствуют лишь усилению волатильность (а это-то как раз и вредит росту экономики). Сейчас столь же подходящее время для принятия решений, как и в любой другой момент.
И не стоит заблуждаться, будто трансформация, в которой мы нуждаемся, будет гладким и поэтапным процессом. Перемены в технологиях создают шторм креативного разрушения. Будет (не может не быть) множество проигравших. Но будут и победители, потому что новые технологии открывают новые бизнес-возможности. Правительства, которые попытаются сохранить статус-кво, не только не смогут противостоять изменению климата, они, в конечном итоге, увеличат социальные издержки для своих стран, при этом не сумев воспользоваться экономическими перспективами, которые открывают реформы.
Политика в сфере изменения климата должна быть настойчивой и последовательной. Предпринимаемые меры должны содействовать процессу перемен, а не приводить к его постоянным остановкам. Как только инвесторы увидят, что игра с ископаемым топливом окончена, правительства стран мира должны будут помочь другой игре — процессу перераспределению капитала. Дорога будет неровной. Но другого пути нет. Попытки тонкой настройки процесса экономической и технологической адаптации столь же бесполезны, как попытки контролировать цены на нефть.
Да, конечно, есть отдельные сигналы, что подешевевшие энергоресурсы могут способствовать ускорению роста экономики, что приведёт к восстановлению цен на нефть. Но никто не ожидает, что отскок цен будет настолько сильным, чтобы открылся путь для той радикальной трансформации, которая необходима для достижения странами мира поставленных целей по снижению выбросов парниковых газов.
В докладе ОЭСР, опубликованном в 2015 году, показано, насколько далеки страны мира от достижения целей по снижению этих выбросов, не говоря уже об обязательствах по ограничению роста глобальных температур уровнем менее 2 градусов по Цельсию. Между тем, крупные нефтяные компании с готовностью рассуждают о том, что нам ещё многие годы придётся сжигать ископаемое топливо, пока не завершился постепенный переход к экономике с новой энергетикой.
Что же следует делать правительствам? Существует практически всеобщей консенсус, что от опасного потепления планеты не выиграет никто. Однако у разных страны есть разные интересы, которые обусловлены тем, насколько развита экономика той или иной страны и является ли она экспортёром или импортёром нефти.
Развивающимся странам-производителям нефти следует задуматься, есть ли у их месторождений экономическое будущее на фоне сужения пространства для выбросов парниковых газов. Страны, подобные Саудовской Аравии, Ираку и Ирану, где нефти много, а её добыча обходится дёшево, скорее всего, останутся в этом бизнесе ещё какое-то время. Даже если мир сумеет провести быструю декарбонизацию экономики, потребление нефти останется на достаточно высоком уровне, чтобы у этих стран сохранялся интерес к продолжению добычи.
А вот странам с менее щедрыми запасами углеводородов придётся проводить экономические реформы и ликвидировать систему субсидий. Саудовская Аравия ясно дала понять, что больше не собирается жертвовать своей долей рынка в пользу производителей нефти с высокой себестоимостью. Её решение сохранить уровень добычи на прежнем уровне, фактически убивающее ОПЕК, уже стало оглушительным ударом по конкурентам. Проекты инвестиций в добычу ископаемого топлива на сумму почти 400 миллиардов долларов оказались заморожены.
Многим правительствам пришлось реагировать. Россия объявила в этом году о сокращении бюджетных расходов на 10% из-за продолжающегося падения цен на нефть. А Индонезия собирается сэкономить почти 14 миллиардов долларов, отменив субсидии на бензин и введя лимиты субсидий на дизельное топливо.
На другой стороне спектра находятся развитые страны, импортирующие нефть. Они уже являются эффективным пользователями ископаемого топлива. Их экономика доказала способность справляться с нефтью по 100 долларов за баррель и выше. Очевидно, что они не нуждаются в стимулировании дешёвыми энергоресурсами для процветания. Это означает, что сейчас наступило подходящее время для введения углеродных налогов, иначе вся выгода от падения цен на нефть просто пропадёт на бензоколонках. Странам этой категории следует отказаться от иллюзий, связанных с поиском месторождений «чёрного золота» и получением краткосрочных выгод от подешевевшей нефти, и немедленно начать настраивать инвестиции в инфраструктуру под меняющиеся технологии.
Тем временем, развитые страны-производители нефти должны накапливать сохраняющиеся доходы, чтобы обеспечить замещение капитала и гарантировать «жизнь после нефти». Именно этим занимается Норвегия (к большой выгоде для своего народа) на протяжении последних 25 лет.
Наконец, наиболее острые потребности в энергоресурсах, вероятно, испытывают правительства развивающихся стран-импортёров нефти, но именно у них имеется огромный спектр возможностей удовлетворить эти нужды. За поддержкой они будут обращаться к мировому сообществу, и им придётся внимательно оценивать, являются ли предлагаемые решения в сфере обеспечения энергоресурсов современными и устойчивыми. Бремя доказательств ляжет на тех, кто предлагает ископаемое топливо, в первую очередь, уголь: им надо будет продемонстрировать конкурентоспособность своих решений с учётом всех экологических, медицинских и социальных издержек.
Иногда может показаться, что для принятия климатических мер не бывает подходящего времени. Если экономика быстро растёт, люди просят власти не останавливать мчащийся поезд. (Хотя фактически нет доказательств, что грамотно введённый, прогрессивный и понятный углеродный налог может затормозить экономический рост). А если рост вял, тогда люди с удивлением начинают спрашивать, как же защитники климатических мер могут предлагать решения, ухудшающие положение.
Наверное, для новой климатической политики никогда не будет идеально подходящего момента. Долгосрочные проблемы требуют решений, которые создают долгосрочные сигналы. Невозможно постоянно заниматься тонкой настройкой этой политики с учётом особенностей текущего момента. Подобные попытки способствуют лишь усилению волатильность (а это-то как раз и вредит росту экономики). Сейчас столь же подходящее время для принятия решений, как и в любой другой момент.
И не стоит заблуждаться, будто трансформация, в которой мы нуждаемся, будет гладким и поэтапным процессом. Перемены в технологиях создают шторм креативного разрушения. Будет (не может не быть) множество проигравших. Но будут и победители, потому что новые технологии открывают новые бизнес-возможности. Правительства, которые попытаются сохранить статус-кво, не только не смогут противостоять изменению климата, они, в конечном итоге, увеличат социальные издержки для своих стран, при этом не сумев воспользоваться экономическими перспективами, которые открывают реформы.
Политика в сфере изменения климата должна быть настойчивой и последовательной. Предпринимаемые меры должны содействовать процессу перемен, а не приводить к его постоянным остановкам. Как только инвесторы увидят, что игра с ископаемым топливом окончена, правительства стран мира должны будут помочь другой игре — процессу перераспределению капитала. Дорога будет неровной. Но другого пути нет. Попытки тонкой настройки процесса экономической и технологической адаптации столь же бесполезны, как попытки контролировать цены на нефть.
Саймон Аптон — директор по вопросам окружающей среды в ОБСЕ
