Только что прошли всеобщие выборы во Франции, и «мусульманское братство» одержало легкую победу. Опасаясь, что на выборах может победить Национальный фронт, возглавляемый Марин Ле Пен (Marine Le Pen), социалисты и республиканцы обеспечили победу мусульманам. У Франции, которая когда-то была христианской, затем светской, теперь президент мусульманин — Мохаммед Бен Аббес.
Вопреки опасениям, националисты и ксенофобы не забили тревогу и, похоже, даже смирились с произошедшим, слегка пошумев и совершив отдельные мелкие преступления. Но и об этом благоразумные СМИ стараются умалчивать. Страна проявляет невиданную пассивность перед лицом исламизации, которая особенно быстро набирает обороты в академической среде. Саудовская Аравия щедро спонсирует университет Сорбонну, где преподавателям, не желающим принимать ислам, предлагают уйти на пенсию на хороших условиях. Исчезают классы совместного обучения, а университетские дворики заполняются девушками в хиджабах. Новый ректор университета Редигер (Rediger), автор бестселлера под названием «10 вопросов об исламе», разошедшегося тиражом в 3 миллиона экземпляров, выступает в защиту многоженства в теории и на практике: у него две законные жены. С одной он прожил почти всю жизнь, зато другой от силы исполнилось 15 лет. Эту историю рассказывает Франсуа, странноватый преподаватель литературы, семь лет писавший докторскую диссертацию о Жорисе Карле Гюисмансе (Joris-Karl Huysmans) и опубликовавший одну-единственную книгу «Головокружение от неологизмов», посвященную этому романисту XIX века. Старый холостяк, безразличный ко всему окружающему и неинтересный сам по себе, он никогда не интересовался политикой. Но она сама ворвалась в его жизнь как порыв ветра, когда его выгоняют из университета за нежелание принять ислам, а его подруга Мириам вынуждена в связи со сменой режима эмигрировать в Израиль вместе со всей своей семьей, как и большинство французских евреев.
Франсуа с невозмутимым фатализмом наблюдает за всеми этими крупными переменами, происходящими вокруг него, в частности, как внешняя политика Франции изо всех сил старается приблизить Европу, и в первую очередь Францию, к арабскому миру. Похоже, подобное состояние духа преобладает и среди его соотечественников, утративших жизненную силу и смирившихся с ходом развития событий, который кажется им столь же неотвратимым, как землетрясение или цунами. Они даже не испытывают потребности к сопротивлению, заранее смирившись с превратностями судьбы. Достаточно прочитать несколько страниц этого романа Мишеля Уэльбека (Michel Houellebecq), чтобы понять, как же подходит к роману название «Покорность» (Soumission). И в самом деле, речь идет о поверженном и побежденном народе, страдающем от невроза и меланхолии, который видит, как он самоуничтожается, но при этом не готов и пальцем пошевельнуть, чтобы это предотвратить.
Хотя сюжет очень хорошо выстроен, а само произведение читается с неослабевающим интересом, иногда возникает ощущение, что читаешь не роман, а психоаналитическое откровение о жутких призраках коллективного бессознательного, истязающего себя унижениями, неудачами, ведущими его к медленной деградации и в итоге к гибели.
Кажется немыслимым, чтобы во Франции произошло нечто подобное тому, о чем говорится в «Покорности», столь страшное одичание страны, первой провозгласившей права человека, колыбели революций, которые, как писал Маркс, намеревались «штурмовать небо», давшей миру литературу, которая не хотела принимать устоявшиеся во всей Европе порядки.
Возможно, подобный пессимизм объясняется тем, что современная эпоха безжалостно издевалась над Францией, которая никогда не могла к ней приспособиться. В частности, она содержит огромный государственный аппарат, который ее душит, принимает на себя щедрые обязательства, которые не в силах финансировать, а терроризм тем временем пустил корни в ее обществе, пропитанном неуверенностью и моральным разложением граждан. С другой стороны, ее политический класс, который постоянно деградировал и, похоже, полностью утратил способность к обновлению, не знает, как радикально и творчески подойти к решению проблем. Именно этим объясняется безумный рост Национального фронта и скатывание на позиции пещерного национализма, который его руководители предлагает в качестве средства преодоления всех бед.
Роман Мишеля Уэльбека наделяет этих призраков формой и содержанием и, несомненно, способствует их распространению. Автор делает с литературным мастерством, ведя рассказ в холодной и нейтральной манере. Трудно не почувствовать определенной симпатии к Франсуа и другим подобным несчастным, которые попадают в беду, но при этом не способны противостоять событиям, не несущим в себе «ничего фатального», как сказал бы добрейший мсье Бовари. Но все это не более, чем мираж, и после того, как исчезает очарование чтения, надо обязательно сопоставить художественный вымысел с реальным миром.
Действительно, мусульманское население Франции является наиболее многочисленным по сравнению с другими странами Европы, но следует тут же отметить, что оно и наименее интегрировано в общество, что и является причиной возникающей время от времени напряженности и вспышек насилия.
С другой стороны, важно напомнить, что жертвами террора, развязанного фанатиками-исламистами, являются сами же мусульмане, поэтому представлять это сообщество чем-то единым в политическом и идеологическом отношении —как это делает в своем романе Уэльбек- вряд ли будет правильно. Следует также помнить и о том, что общество, занимающее самые передовые позиции в мире в социальных вопросах, в частности, в том, что касается отношений между мужчинами и женщинами, гендерного равноправия и прав человека вообще, может скатиться к средневековым нравам, таким как многоженство и дискриминация женщин. Причем это может произойти с такой же легкостью, как описывается в «Покорности». Подобные домыслы не идут ни в какое сравнение с самыми смелыми полетами фантазии.
И все же, среди всего этого моря лжи в книге Мишеля Уэльбека есть правдивые утверждения, которые завоевывают читательские симпатии и берут верх надо всем остальным. Вся эта зловещая фантазия питается предрассудками, ксенофобией и паранойей. Она является не чем иным, как ложным ощущением, что будущее определяют силы, против которых простой человек бессилен, и у него нет иного выхода, кроме как подчиниться ему или свести счеты с жизнью. Неправда, что свободы не существует, а люди всего лишь слепые исполнители кем-то написанного сценария. Всегда можно сделать что-то, чтобы побороть неблагоприятные обстоятельства. Если бы, как пишет автор «Покорности», фатализм действительно был сильнее истории, то мы так никогда и не вылезли бы из пещер. Именно благодаря непокорности стал возможен прогресс. Жизнь с ощущением поражения, как это происходит с персонажами романа, дает достаточно жалкое представление о человеке. Франсуа подчиняется тому, что считает своей судьбой. В конце книги возникает подозрение, что, несмотря на свое тайное и непреодолимое отвращение ко всему происходящему, он все же примет ислам, что даст ему возможность снова преподавать в Сорбонне, подготовить издание романов Гюисманса и, возможно, подобно Редигеру, иметь нескольких жен.
