Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
31 июля 1940 года Адольф Гитлер проинформировал командование Вермахта о своем решении «разделаться с Россией». 3,1 миллиона солдат отправил Вермахт в июне 1941 года на восток с целью участия в нападении на Советский Союз. У этого плана был лишь один недостаток: половина войск не была подготовлена к стремительному военному походу.
3,1 миллиона солдат отправил Вермахт в июне 1941 года на восток с целью участия в нападении на Советский Союз. У этого плана был лишь один недостаток: половина войск не была подготовлена к стремительному военному походу.
Тому, кто планирует войну, следует очень тщательно к ней подготовиться. На тренировку и снабжение войск неизбежно требуется время, причем много времени. А прежде чем солдаты отправятся, собственно, на войну, им необходимо еще некоторое время, чтобы передохнуть после курса подготовки.
31 июля 1940 года Адольф Гитлер проинформировал командование Вермахта о своем решении «разделаться с Россией». Начало наступательной операции он назначил на май 1941 года. С этого момента крайним сроком обеспечения армии всем необходимым считалось 30 апреля 1941-го.
Однако незадолго до «дня икс» баланс, подведенный отделом экономики и вооружения при Верховном командовании Вермахта, оказался неудовлетворительным: хотя и было сформировано необходимое количество дивизий, при более детальном анализе ситуации статистические данные оставляли желать лучшего.
Численный состав сухопутных войск, в соответствии с планом, был увеличен с 4,55 до пяти миллионов человек. Еще значительнее усилились другие рода войск: количество солдат ВВС выросло на 40% с 1,2 до 1,68 миллиона, а количество матросов ВМС выросло на 60% с 250 до 404 тысяч. Однако это было еще немного в сравнении с войсками СС, подчинявшихся Генриху Гиммлеру: их численный состав утроился с 50 до 150 тысяч солдат.
Но далеко не так радужно обстояли дела с материальным обеспечением войск. В докладе отдела экономики и вооружения при Верховном командовании Вермахта от 31 марта 1941 года были опубликованы пугающие данные, в соответствии с которыми, нападение на СССР не представлялось возможным.
Так, например, к тому моменту была произведена всего 1151 7,5-сантиметровая пушка, что составляло лишь около 10% от запланированного числа — притом, что именно эти пушки должны были стать главным оружием предстоявшего похода. Из этих 1151 пушки 572 были установлены на танках Panzer IV и 377 на самоходных установках Sturmgeschütz III. Впрочем, боеприпасов для этих орудий было произведено 2,2 миллиона штук, что составляло 83% от запланированного количества.
Несколько иначе обстояли дела с легкими танковыми оборонительными пушками калибра 3,7 см: их на 31 марта 1941 года было произведено 14 838 штук — 80% от плана. Кроме того, в арсеналах было накоплено 18,7 миллиона штук боеприпасов.
Это составляло всего 51% от запланированного количества, но это обстоятельство не имело значения: легкие самоходные установки (PaK) успели проявить себя не самым лучшим образом в ходе недавнего Западного похода. В этой связи танковые подразделения 19 немецких пехотных дивизий были снабжены французскими пушками калибра 4,7 см. В общей сложности Вермахт, таким образом, получил 823 пушек Canon antichar de 47 mm 1937 года, которые оказались сопоставимы по своим качествам с немецкими 5-сантиметровыми пушками PaK.
Не намного лучше складывалась ситуация и с танками. По сравнению с началом Западного похода сухопутные войска действительно стали во всех аспектах сильнее и располагали в преддверии «Операции Барбаросса» 979 танками Panzer III и 444 танками Panzer IV, по сравнению с маем 1940 года, когда в их распоряжении находилось «всего» 349 и 278 танков той и другой модели, соответственно. Однако поскольку количество танковых дивизий выросло почти вдвое, недостаток техники Вермахту приходилось компенсировать трофейными орудиями, в первую очередь, чехословацкими танками моделей 35 и 38. По своей мощи они были сопоставимы с Panzer III, но значительно уступали Panzer IV и советскому танку Т-34.
Вся Третья танковая группа, состоявшая их четырех танковых и трех мотострелковых дивизий, была укомплектована именно чехословацкими танками. Это было, в принципе, совершенно правильное решение, потому что тем самым облегчалась задача по снабжению этих войск запчастями.
Вместе с тем эта танковая группа располагала достаточным количеством гусеничной техники — ведь, находясь на передней линии фронта, она должна была быть «наконечником копья». Этой части сухопутных войск были подчинены в общей сложности 26 дивизий, задачей которых было прорывать линию фронта противника и максимально оперативно закрепляться у него в тылу.
За ними следовали 45 дивизий второй, третьей и четвертой «волн». Они уже наполовину были оснащены трофейной, а не только немецкой техникой — грузовиками, легковыми и колесно-гусеничными машинами. Начиная с пятой «волны», у дивизий не было даже этой техники, так что большинство из 56 дивизий располагали почти исключительно гужевым транспортом. 15 дивизий из 15-й и последней «волны» считались резервом и в целях оперативной передислокации были оснащены трофейной техникой.
В общей сложности Вермахт в середине июня 1941 года — непосредственно перед нападением на СССР — располагал 3,1 миллиона солдат, 3648 танками всех типов 20 тысячами самоходных установок. Несомненно, это была могучая сила.
Но насколько мощна она была в сравнении с Красной армией? Точных сведений на этот счет нет — данные разных авторов существенно отличаются друг от друга. Советская армия имела в среднем от 2,8 до 3,3 миллиона солдат, от 11 до 15 тысяч танков и от 40 до 60 тысяч самоходных установок.
Таким образом, говорить о тотальном превосходстве немецкой Восточной армии не приходится. Генералитет хорошо понимал это — военный историк Рольф-Дитер Мюллер (Rolf-Dieter Müller) писал: «Когда Вермахт 22-24 июня 1941 года пересек границы СССР, военное руководство было уверено, что благодаря если даже не материальному превосходству, то своим оперативным действиям сумеет добиться успеха».
Численный состав сухопутных войск, в соответствии с планом, был увеличен с 4,55 до пяти миллионов человек. Еще значительнее усилились другие рода войск: количество солдат ВВС выросло на 40% с 1,2 до 1,68 миллиона, а количество матросов ВМС выросло на 60% с 250 до 404 тысяч. Однако это было еще немного в сравнении с войсками СС, подчинявшихся Генриху Гиммлеру: их численный состав утроился с 50 до 150 тысяч солдат.
Но далеко не так радужно обстояли дела с материальным обеспечением войск. В докладе отдела экономики и вооружения при Верховном командовании Вермахта от 31 марта 1941 года были опубликованы пугающие данные, в соответствии с которыми, нападение на СССР не представлялось возможным.
Так, например, к тому моменту была произведена всего 1151 7,5-сантиметровая пушка, что составляло лишь около 10% от запланированного числа — притом, что именно эти пушки должны были стать главным оружием предстоявшего похода. Из этих 1151 пушки 572 были установлены на танках Panzer IV и 377 на самоходных установках Sturmgeschütz III. Впрочем, боеприпасов для этих орудий было произведено 2,2 миллиона штук, что составляло 83% от запланированного количества.
Несколько иначе обстояли дела с легкими танковыми оборонительными пушками калибра 3,7 см: их на 31 марта 1941 года было произведено 14 838 штук — 80% от плана. Кроме того, в арсеналах было накоплено 18,7 миллиона штук боеприпасов.
Это составляло всего 51% от запланированного количества, но это обстоятельство не имело значения: легкие самоходные установки (PaK) успели проявить себя не самым лучшим образом в ходе недавнего Западного похода. В этой связи танковые подразделения 19 немецких пехотных дивизий были снабжены французскими пушками калибра 4,7 см. В общей сложности Вермахт, таким образом, получил 823 пушек Canon antichar de 47 mm 1937 года, которые оказались сопоставимы по своим качествам с немецкими 5-сантиметровыми пушками PaK.
Не намного лучше складывалась ситуация и с танками. По сравнению с началом Западного похода сухопутные войска действительно стали во всех аспектах сильнее и располагали в преддверии «Операции Барбаросса» 979 танками Panzer III и 444 танками Panzer IV, по сравнению с маем 1940 года, когда в их распоряжении находилось «всего» 349 и 278 танков той и другой модели, соответственно. Однако поскольку количество танковых дивизий выросло почти вдвое, недостаток техники Вермахту приходилось компенсировать трофейными орудиями, в первую очередь, чехословацкими танками моделей 35 и 38. По своей мощи они были сопоставимы с Panzer III, но значительно уступали Panzer IV и советскому танку Т-34.
Вся Третья танковая группа, состоявшая их четырех танковых и трех мотострелковых дивизий, была укомплектована именно чехословацкими танками. Это было, в принципе, совершенно правильное решение, потому что тем самым облегчалась задача по снабжению этих войск запчастями.
Вместе с тем эта танковая группа располагала достаточным количеством гусеничной техники — ведь, находясь на передней линии фронта, она должна была быть «наконечником копья». Этой части сухопутных войск были подчинены в общей сложности 26 дивизий, задачей которых было прорывать линию фронта противника и максимально оперативно закрепляться у него в тылу.
За ними следовали 45 дивизий второй, третьей и четвертой «волн». Они уже наполовину были оснащены трофейной, а не только немецкой техникой — грузовиками, легковыми и колесно-гусеничными машинами. Начиная с пятой «волны», у дивизий не было даже этой техники, так что большинство из 56 дивизий располагали почти исключительно гужевым транспортом. 15 дивизий из 15-й и последней «волны» считались резервом и в целях оперативной передислокации были оснащены трофейной техникой.
В общей сложности Вермахт в середине июня 1941 года — непосредственно перед нападением на СССР — располагал 3,1 миллиона солдат, 3648 танками всех типов 20 тысячами самоходных установок. Несомненно, это была могучая сила.
Но насколько мощна она была в сравнении с Красной армией? Точных сведений на этот счет нет — данные разных авторов существенно отличаются друг от друга. Советская армия имела в среднем от 2,8 до 3,3 миллиона солдат, от 11 до 15 тысяч танков и от 40 до 60 тысяч самоходных установок.
Таким образом, говорить о тотальном превосходстве немецкой Восточной армии не приходится. Генералитет хорошо понимал это — военный историк Рольф-Дитер Мюллер (Rolf-Dieter Müller) писал: «Когда Вермахт 22-24 июня 1941 года пересек границы СССР, военное руководство было уверено, что благодаря если даже не материальному превосходству, то своим оперативным действиям сумеет добиться успеха».
