В селении под Ташкентом располагаются места погребения 47 мужчин и женщин из Польши, умерших здесь тяжелой смертью в период Второй мировой войны. По просьбе польского посольства, жители Алмазара ухаживают за аккуратными могилами, служащими напоминанием о тысячах поляков, погибших здесь в военные годы.
Большинство местных жителей ничего или почти ничего не знают о том, как здесь оказались польские офицеры, солдаты и гражданские лица. Эта история началась в 1939 году с подписанием акта о ненападении между советским и нацистским правительствами, результатом которого стал раздел Польши. В последующие два года несчетное число поляков были депортированы из занятой Советским Союзом зоны. Точное количество высланных на восток неизвестно: подсчеты разнятся от 320 тысяч до 1 миллиона человек.
Нападение Германии на СССР в 1941 году принесло высланным полякам некоторое относительное облегчение. Польское правительство в изгнании и советские власти заключили договор, предусматривавший, в частности, освобождение польских военнопленных и высланных, и формирование из освобожденных военных подразделений. Эти части позже стали Вторым польским корпусом под командованием Владислава Андерса, легендарного военачальника, которого один высокопоставленный чиновник Министерства обороны Великобритании назвал «некоронованным королем Польши в изгнании».
В 1941 году освобожденные поляки начали собираться в польских военных лагерях, разбросанных по всему Советскому Союзу. Из-за войны было плохо с транспортом, и многие, будучи ослабленными тяжелыми условиями жизни и дорогой, погибли в пути, так и не добравшись до места назначения.
В начале 1942 года, в связи с решением советского и британского правительств усилить позиции союзников в Иране, части польской армии начали стягиваться к южным районам СССР. Андерс уехал из сибирского селения Тоцкое 15 января 1942 года и через неделю уже был в узбекском городе Янгиюль, ставшем новой штаб-квартирой польских сил.
Во время Второй мировой войны селение Алмазар, расположенное в 30 километрах к юго-западу от Ташкента, носило название Вревский. Здесь расположились армейские инструкторы и инженеры.
Председатель местного жилищного комитета Абдулла Турсунов поделился рассказом о печальной судьбе поляков. «Во времена войны польский генерал Андерс со своими солдатами и бежавшими из немецкого плена простыми гражданами прибыл в Алмазар. Они разместились в здании сельской школы. Среди них были раненные солдаты, бывшие пленные граждане были изможденными. Многие из них умерли. Здесь похоронены 46 человек», — сказал он, ссылаясь на рассказы старожилов.
По всей Центральной Азии был разбросан целый ряд польских лагерей, отделенных друг от друга обширными пустынями и горными хребтами. Отправлявшиеся в Центральную Азию поляки мало себе представляли, куда едут. Ослабленных тюремным заключением и плохими условиями жизни людей косил тиф, малярия и гепатит. Известно, что в городах и селениях Узбекистана погибли 2 тысячи 155 польских офицеров, солдат и гражданских лиц. Реальная цифра, скорее всего, намного больше. Тяжелая судьба солдат польской армии тщательно игнорировались в советские времена, и узбекские историки также не особо занимались этим вопросом. На момент развала Советского Союза в 1991 году даже самые образованные советские граждане мало что знали — или даже никогда не слышали — о расстреле польских офицеров сотрудниками НКВД СССР в Катыни.
Алмазарский общественный активист Абдурахим Ганиев знает больше многих, в связи с чем был в шутку прозван «ходячей энциклопедией». «Мой тесть рассказывал, что местные жители сначала поляков приняли за пленных немцев из-за их необычной военной формы. Многие из них могли говорить по-русски, это облегчало общение с ними», — поведал он. Происхождение этой формы не вполне понятно. В связи с тем, что советские власти не могли или не хотели обеспечить нарождающуюся польскую армию всем необходимым, большую часть обмундирования неохотно предоставили британцы, прислав его кораблями через Архангельск. Та часть, что была предоставлена советской стороной, изначально принадлежала войскам Российской империи и австрийской армии.
«А еще эти люди умели делать все. Среди них были крестьяне, ремесленники и мастера кузнечного дела», — продолжил свой рассказ со слов очевидцев Ганиев. Поляки могли выполнять любую работу, включая починку плугов, кос и топоров. Плотники изготавливали оконные рамы, а кузнецы — утварь и инструменты из металла. За свою работу, по словам Ганиева, они получали хлеб, суп, овощи и сушеные фрукты.
Ветерану Второй мировой войны Нуриддину Исмоилову сейчас 93 года. На фронт он ушел 17-летним юношей. Вернувшись с войны, на протяжении многих лет работал в НКВД, предшественнике КГБ. В отличие от своих земляков, у него был доступ к секретной информации о солдатах генерала Андерса. «Польских военных было много. Их в основном расселили по колхозам. Конечно, условия питания и проживания были лучшими, чем в России. После победы над Германией оставшиеся в живых поляки вернулись на Родину», — рассказал он. Но его рассказ несколько поверхностен и искажен. Некоторые из выживших в Центральной Азии поляков рассказывают о перенесенных ими огромных трудностях.
В книге Нормана Дейвиса «Тропа надежды» (Trail of Hope) о судьбе армии Андерса есть рассказ от первого лица о пережитом Станиславой Язонвич, семью которой депортировали в Центральную Азию, когда ей было 10 лет.
К 1 марта 1942 года состав польской армии в Советском Союзе достиг 60 тысяч человек. 22 июля 1943 года армия Андерса была преобразована во Второй польский корпус британской армии и покинула СССР. Солдаты Андерса были расквартированы в Иране, а затем принимали участие в боях за освобождение Италии. Особые усилия по изучению и распространению знаний об этой главе истории прилагает польский епископ ташкентского католического костела Ежи Мацулевич. До приезда на службу в Узбекистан он даже не думал, что эта земля так тесно связана с его родиной. «Никогда не думал, что в далеком Узбекистане я найду частицу польской истории. Для меня это было шоком», — отметил Мацулевич.
По его словам, несмотря на все трудности того сурового времени, поляки старались оставаться верными своим традициям. В частности, похороны совершались со всеми доступными для того времени национальными обрядами и почестями. В состав польской армии входили католические священники. «Поляки попали в очень жаркий климат. И поэтому почти на территории всего Узбекистана в разных местах находятся места захоронения этих польских солдат, которые здесь не погибали, а просто умирали от разных болезней», — сказал священник. Епископ собрал множество фотографий польских кладбищ и сделал два больших альбома. Почти все места погребения были восстановлены за счет польского правительства.
В Канимехском районе Навоийской области при входе на кладбище на символическом памятнике можно прочесть табличку с рукописной надписью: «Здесь покоятся с тоскою в душе, с очами, обращенными к далекой Отчизне, солдаты 7-й пехотной дивизии польской, умершие в 1942 году». В Шахрисабзе на одной из надгробных плит начертано: «Здесь покоится Вина Хондзыньска-Даге, любимое солнышко Адама, которая угасла 3 апреля 1942 года. Чужая земля была для тебя тяжелой при жизни, пусть станет легкой после смерти. Мой дух никогда не покинет тебя». На главном обелиске шахрисабзского некрополя сохранился лишь фрагмент надписи: «Останки твои на чужбине, но дух — в Польше, среди своих».
