Не только в футболе, но и в средневековье Франция была большой державой. Тем не менее, скандинавы оказывались сильнее. Дело было в их оружии и их беспринципности. Но не только в этом.
Француз был шокирован: «Кто удержится от слез, описывая произошедшее… когда на священные алтари проливалась кровь безвинных людей». Так один монах из монастыря под Нантом описал нашествие дикарей, примерно в то же самое время отправившихся завоевывать Исландию. Это были викинги — северяне, скандинавы, с IX века терроризировавшие моря и побережья Европы. Одной из их главных жертв пала империя франков, где они любили поживиться за счет богатых городов и монастырей. А самое главное — там жили люди, которые едва ли могли противостоять силе и напору викингов.
Когда сейчас многие рассуждают о бесхитростной тактике исландских футболистов в ходе чемпионата Европы во Франции, сами собой напрашиваются исторические параллели. Как когда-то англосаксы, в 1066 году потерпевшие поражение от агрессоров из Норвегии и Нормандии, сейчас сборной Англии также пришлось покориться «яростным северянам». Нормандцы, перебравшиеся на остров через пролив, до того захватили Францию, следующего соперника исландцев — островитян, уединенное спокойствие которых было тогда жестоко нарушено викингами, вовлекшими их в свою глобальную воинственную сеть.
К счастью, недавно была опубликована книга «Викинги», проливающая свет на секреты успеха северян. Историк Андерс Винрот (Anders Winroth) из Йельского университета прекрасно описал в ней ситуацию, сложившуюся на севере Европы в раннем средневековье. Не случайно глава, в которой описаны средства, с помощью которых жители темного севера отбирали у местных жителей золото и землю, как это произошло в ходе их нападения на Нант, называется «Насилие в насильственные времена».
Предметы, обнаруженные археологами в могилах викингов, свидетельствуют о том, что они при выборе оружия действовали прагматично: им надо было, чтобы оно было простым и надежным, и обычно это были мечи, топоры, копья и стрелы. Но это было еще не все. Французские историки были весьма удивлены, когда выяснилось, что многие воины, не имевшие высокого статуса, были «практически безоружны», не имея ни шлемов, ни доспехов или хотя бы щитов, имея в качестве оружия лишь дубины или другое примитивное оружие. Если проводить аналогию с нынешними исландскими футболистами-любителями, то воинов IX века Винрот называет скорее профессиональными бойцами.
Ситуация менялась по мере завоевания все больших и больших богатств и расширения географии завоеваний. Когда шведские торговцы в IX-X веках наладили контакты с Киевской Русью, многие из варягов отправились на хорошо оплачиваемую службу к византийским императорам. Там они считались элитной гвардией.
Их отличительной чертой было наличие топоров. Топор был страшным оружием с широким — до 30 сантиметров — лезвием. Он затачивался специальным оселком, входившим в штатное вооружение каждого скандинавского воина. Северные поэты называли этот топор «зияющей железной пастью, раскрывающейся против врага».
Вожди подкрепляли собственную харизму (и одновременно свою власть), идя в бой в первых рядах и имея при себе «широкий топор». «Князь сомкнул руки на рукоятке, и Хель (так назывался топор) принялся рубить бледные черепа».
Этот эпос посвящен норвежскому королю Харальду Суровому, командиру гвардии варягов в Константинополе, ожидавшему от противников, что те будут «целовать тонкий рот топора».
В то время как топорами пользовались многочисленные викинги, мечи были оружием настоящей элиты. В первую очередь, это касается знаменитых клинков Ulfberht, олицетворявших власть и статус. Их, предположительно, производили во Франкском королевстве, скорее всего на берегах Рейна. Хотя франкские властители издали указ, запрещавший экспортировать это очень эффективное и чрезвычайно удобное оружие, северные вожди знали, где это оружие можно было достать. Как и большим топором, вождь с помощью такого меча легко доказывал свое превосходство в бою. Потому что у врагов были лишь призрачные шансы спастись от чудовищных ударов, наносимых этим оружием.
Это, в свою очередь, доказывает, что простым людям, передвигавшимся пешком, приходилось довольствоваться примитивными и сподручными средствами. Вообще, группы скандинавов, нападавших на франков или англичан, были преимущественно небольших размеров и состояли зачастую всего из нескольких сотен воинов. Но от торговцев, побывавших в каком-нибудь порту, они знали, куда им следовало идти, чтобы хорошенько поживиться. Когда они узнавали, что какой-нибудь князь отправился со своим войском в поход, они отправлялись следом, а потом строили свои быстроходные лодки-«драконы» и нападали на территории, по которым незадолго до этого прошлось княжеское войско. А когда властитель собирался нанести ответный удар, их уже обычно и след простывал.
Эта удивительная гибкость вкупе с прагматичным захватническим духом и налаженной информационной сетью, раскинувшейся от Исландии до Багдада и Константинополя, позволяла северянам добиваться больших успехов.
Вместе с тем, полностью доверять летописям в качестве источника информации тоже нельзя. Винрот убедительно доказал в своей книге, что викингов, в первую очередь, привлекали «легкие» цели вроде монастырей и церквей. Однако надо учитывать, что монахи зачастую были единственными людьми, владевшими письменностью, и описывали нападения северян, преувеличивая их жестокость. Позднее, когда у скандинавов появилась собственная письменность, у них, «с оглядкой на действа праотцов, появились собственные представления о викингах как о людях, заинтересованных, прежде всего, в разрушениях». Хотя на самом деле они были не более жестоки, чем их противники.
В этой связи Винрот упомянул правителя франков Карла Великого, о котором известно, что он лишь в последние годы своего правления отказался от привычки каждый год отправляться со своим многочисленным войском в завоевательные походы. Именно так он создал свою империю. Тех, кто осмеливался ему сопротивляться, он в буквальном смысле топил в крови. Хотя Карл Великий не чурался массовых убийств, Винрот напоминает, что сейчас Карл Великий считается отцом-основателем Европы, тогда как викингов принято считать кровавыми палачами.
С учетом противоречивых исторических источников, Франции и Исландии следовало бы в ходе предстоящего футбольного матча воздержаться от исторических аналогий. Однако кое на что французам все же стоит обратить внимание: считается, что большим преимуществом викингов была их непредсказуемость. И не исключено, что исландцы унаследовали от них эту черту.
