«Возможно, за всем этим стоят США», — заявил глава российского думского комитета по спорту, когда Всемирное антидопинговое агентство обнаружило, что органы кремлевской власти во время зимней Олимпиады в Сочи в 2014 году скрыли сотни допинговых тестов российских спортсменов.
Президент России Владимир Путин назвал это расследование политическим. «Это составная часть политики санкций против России», — заявила газета «Советский спорт». «Это какой-то спортивный нацизм», — сказал бывший боксер, а ныне политик Николай Валуев, подчеркнувший, что другие команды могут таким способом пытаться избавиться от конкуренции со стороны России. А министр спорта Виталий Мутко назвал допинг не только российской, но и в целом глобальной проблемой.
Кремль, реагируя на заявление Международного олимпийского комитета о том, что «это шокирующая и беспрецедентная атака на спортивную честность и на Олимпийские игры», использует приемы, методы и метафоры, которые крайне важны для сохранения власти Путина.
Первый прием — убедить россиян в том, что альтернативы Путину нет. Советский Союз пытался претендовать на превосходство над Западом. Путинизм, в отличие от него, заявляет, что все в мире прогнило точно так же, как и в России. В последнее время российское телевидение рассказывает о допинговых проблемах в США. Это та же самая тактика, которой пользуется Кремль, слыша обвинения в пропаганде и коррупции. Он как бы говорит: Запад ничем не лучше.
Как отметил болгарский политолог Иван Крастев (Ivan Krastev), когда Путин в 2014 году выступил по международному телевидению с утверждением о том, что в Крыму нет российских солдат, хотя их мог увидеть каждый, он пытался спровоцировать западных лидеров, чтобы они обвинили его во лжи. В этом случае он мог бы показать на них пальцем и сказать: «Что ж, вы тоже лжете!»
Второй прием — это разговоры о заговорах. Заговор эмоционально соблазнителен, им можно оправдать не только провалы Кремля, но и неудачи общества. Если весь мир включился в огромный заговор, то вы не виноваты в банкротстве своей компании или в том, что от вас ушла жена.
Одновременно он лишает граждан ощущения того, что они могут что-то изменить в России. Что может сделать маленький человек перед лицом огромного заговора?
Повседневная жизнь в России полна маленьких унижений, причиняемых людям государством. По пути на работу вас останавливает ГИБДД, вымогая взятки за якобы неправильную парковку. Потом вы сидите в пробке, а мимо вас по разделительной полосе едут высокопоставленные чиновники. Но когда вы возвращаетесь домой и включаете телевизор, оказывается, что это не Кремль унижал вас целый день, а вероломный Запад.
Конспирологическое мировоззрение также оправдывает кремлевские методы. В нечестном мире у Кремля нет выбора, и он вынужден использовать тайные силы и дезинформацию, чтобы захватить Крым и кормить своих атлетов стероидами. Здесь Путин тонко и умело направляет чувства россиян в нужном направлении. В России простому человеку часто приходится нарушать правила, чтобы выжить. Найти путь в обход закона — это знак доблести. А Путин делает то же самое по отношению к международному праву.
Когда весь мир против вас, то вполне можно выйти из себя. Футбольные хулиганы есть во многих странах, и обычно власть их стыдится. Но когда российские хулиганы учинили ужасное побоище во время недавнего чемпионата Европы во Франции, заместитель председателя российского парламента Игорь Лебедев заявил в Твиттере: «Не вижу ничего страшного в драке фанатов. Наоборот, молодцы наши ребята. Так держать!»
Когда насилие разрешено официально, люди могут, наконец, дать волю своей злобе и порочности. Если в сытые годы «общественный договор» Путина с народом заключался в том, что в обмен на экономическое благополучие он уступает политическую власть Кремлю, то новая сделка становится намного более эмоциональной, и в ней присутствует гораздо больше манипуляций.
Питер Померанцев — автор книги Nothing Is True and Everything Is Possible (Правды нет, и все возможно), лауреат премии Ондатже Королевского литературного общества за 2016 год
