Медея вернулась на берега Черного моря, где, согласно греческой мифологии, располагалось Колхидское царство. Символом возвращения этой трагической фигуры на землю золотого руна стала постановка оперы «Медея» Луиджи Керубини в прошлую среду в Сухуми, портовом городе и бывшей греческой колонии Диоскурия, основанной 2,5 тысячи лет назад.
Главными действующими лицами возвращения явились сопрано Хибла Герзмава и оперная труппа Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко под руководством Александра Тителя. Герзмава, выступавшая на лучших сценах мира, и Титель пользуются международным признанием. Хибла к тому же родилась в Абхазии в 1970 году и там же начала музыкальную карьеру. На протяжении 15 лет певица организует изысканный музыкальный фестиваль (Хибла Герзмава приглашает…), который своим классическим, джазовым и блюзовым репертуаром способствует устранению политической изоляции Абхазии. Отколовшись от Грузии при развале СССР, эта прекрасная и плодородная земля между горами Кавказа и морем погрузилась в хаос кровавой войны (1992-93 гг.), следы которой до сих пор видны на зданиях и руинах. В 2008 году Абхазия провозгласила себя независимым государством и признана таковым соседней Россией, которая гарантирует ее экономическую и военную безопасность. Формально большинство стран ООН продолжают считать Абхазию частью Грузии.
Тем самым Абхазия подтверждает свое намерение восстановить архитектурное и культурное наследие, забытое во времена, когда главным было выжить. Певица приняла вызов и привезла в Сухуми оперу «Медея», премьера которой прошла в Москве в 2015 году и получила главный приз на фестивале «Золотая маска». За несколько месяцев интенсивной работы завалы вокруг стен были разобраны: показались у подножия восьмиугольной базилики надгробие римского легионера IV века, обращенного в христианство, римские термы и военные казармы времен Российской империи, которая завоевала Кавказ в XIX веке. После минуты молчания, которой почтили великого абхазского писателя Фазиля Искандера, ушедшего из жизни 31 июля в возрасте 87 лет, началось представление, ради которого около трехсот человек (музыканты, певцы, технические работники) приехало из Москвы в Сухуми. На горизонте, за сценой, можно было видеть подсвеченные мачты кораблей, бороздящих Черное море. Ясон и аргонавты в военных сапогах, галифе и льняной гимнастерке, перехваченной ремнем, напоминали Сталина и его кавказских товарищей в тридцатые годы. Герзмава в строгом черном напрасно пыталась своими чарами пленить Ясона.
Подходил к концу первый акт, певица призывала богов, чтобы они наказали Ясона, когда начали падать первые капли дождя. Удушливая жара сменилась сначала ливнем, а затем грандиозной грозой. Зрители в ужасе начали разбегаться: дамы в длинных платьях бежали на шпильках по грязи, а кавалеры мгновенно превратились в губки от плечиков пиджаков до подошв лакированных туфель. «Мерседесы» и шикарные машины высоких гостей плавали как лодки по лужам. Разбушевавшаяся стихия, казалось, победила культуру и волю. Казалось. Из уст в уста передали сообщение: спектаклю будет продолжен в другом месте, в Национальном театре Абхазии, закрытом помещении на берегу моря. Двери театра открылись, пока буря бушевала еще сильнее. Крыша здания, отреставрированного в 2013 году, начала течь и пришлось расставлять ведра по сцене, чтобы собирать воду, лившуюся потоками. Возникли сложности с перевозкой оркестровых инструментов, особенно с деликатными вроде виолончели. Для всех, кто пришел в театр — среди них президенту Абхазии Раулю Хаджимбе, было очевидно, что опера должна продолжаться.
Было далеко заполночь, когда начался второй акт, и почти три, когда закончился третий. После оглушительных аплодисментов, цветов, криков «браво» и ощущения победы мы все вышли на улицу, где лужи уже превратились в бушующие реки, несущие сорванные ураганом ветви и стволы. Утром по Сухуми невозможно было передвигаться, а вода в центре города стояла по колено. Электричество работало с перебоями, а мэрия объявила город зоной стихийного бедствия, остановила городской транспорт и порекомендовала жителям не покидать своих домов. Проклятие Медеи сбылось, и абхазы, пропитанные историей, приняли это за ясное указание на то, что героиня греческой трагедии была их соотечественницей, то есть, принадлежала к одному из племен, которые входили в Колхидское царство.
