Если придерживаться чисто фактических данных, подавляющее большинство из 22 исламистов, которые устроили теракты во Франции с 2012 года, являются гражданами страны и потомками мигрантов. Они молоды: обычно им меньше 30 лет. Большинство привлекались за правонарушения (как мелкие, так и довольно серьезные), а некоторые даже сидели в тюрьме.
Пригороды и средний класс
Как полагает старший научный сотрудник Высшей школы социальных наук Фархад Хосрохавар (Farhad Khosrokhavar), жизненный путь террористов отличается в зависимости от страны, а доминирующий для Франции профиль — «молодой человек из пригорода, который пошел по радикальному пути». «Его исламский багаж невелик, но он пользуется религией для оправдания ненависти к обществу, что создает у него чувство обоснованности своего поведения», — подчеркивает эксперт.
Второй, более редкий профиль — это представитель среднего класса. Его радикальные поступки становятся продолжением логики «отсутствия норм». «Эти люди чувствуют себя потерянными в обществе потребления, — объясняет социолог. — Ислам удовлетворяет их потребность в служении высокому идеалу и дает им почувствовать себя полезными».
В поисках идентичности
Если что-то и объединяет разные профили, это поиск идентичности. «Вопрос идентичности в полной мере проявляется в жизни этих молодых людей вне зависимости от пережитого опыта и социальной среды, — объясняет работающий в тюремной среде психолог. — У них нет примеров для подражания. Экстремисты говорят им, что они станут героями, и играют на их стремлении к признанию. Для них это нечто вроде реванша».
Социолог и эксперт по современному исламу Самир Амгар (Samir Amghar) согласен с этой точкой зрения: «В этом вся сила “Исламского государства” (террористической организации, запрещенной на территории России, — прим. ИноСМИ): оно направляет людей тем, что придает смысл их существованию через радикальный ислам».
За поиском ориентиров зачастую скрывается наполненная тяготами и неудачами жизнь. Так, часть французских исламистов росли без отца. В частности это касается устроившего бойню в Тулузе и Монтобане Мохаммеда Мера (Mohamed Merah) и одного и одного из смертников со стадиона «Стад де Франс» Биляла Хадфи (Bilal Hadfi).
Братья Куаши в свою очередь осиротели в десять лет и росли в детском доме. Амеди Кулибали (Amedy Coulibal) видел, как его друга застрелили после того, как он бросился на полицейскую машину. А в 2013 году, когда он отбывал тюремный срок, ему не разрешили выйти, чтобы проститься с покойным отцом. «Смерти и лишения могут ожесточить человека, сформировать у него глубокое чувство угнетенности, несправедливости и возмущения», — подчеркивает Фархад Хосрохавар.
Разные виды изоляции
Столь же часто на этом пути встречается и социальная изоляция. У большинства этих людей были трудности в школе и с трудоустройством. Мохаммед Мера оставался на второй год, его наказывали, исключали, а в 16 лет он вообще бросил школу. Второй пример — совершивший нападение в поезде Париж-Амстердам марокканец Аюб эль-Хаззани (Ayoub El Khazzani): он перебивался временными подработками, а адвокат называет его бездомным. Участник парижских терактов Фуэд Мохаммед-Аггад (Foued Mohamed-Aggad) не добрал всего несколько баллов на вступительном экзамене в полицию, а затем его не приняли в армию.
Все эти неудачи могли породить чувство фрустрации и желание поквитаться с обществом. «Неспособность найти свое место в структурированной и структурирующей среде распространена среди молодых людей, — отмечают в своем исследовании о французских исламистах психологи Элен Базе (Hélène Bazet) и Жан-Ив Манса (Jean-Yves Mensat). — Постепенное вытеснение из социальной сферы, по всей видимости, сопровождается сближением с группами или людьми, которые относятся к фундаменталистскому исламу».
Успешная интеграция
В то же время некоторые террористы родом из семей, которым удалось хорошо интегрироваться и найти свое место во Франции. Мать террориста из Сен-Этьенн-дю-Рувре Аделя Кермиша (Adel Kermiche) работает преподавателем, активно участвует в общественной жизни, поддерживает контакты с мэрией и и занимается социальной работой.
Мать участника парижских терактов Сами Амимура (Samy Amimour) — берберская феминистка. Семью Абдеслам, которая обосновалась в бельгийском Моленбеке в 1960-х годах, тоже называют «умеренной». Один из трех братьев даже работает в городских службах.
Промежуточное состояние
«Некоторым мигрантам в первом поколении было очень непросто, — объясняет работающий с заключенными психолог. — Им приходилось тяжело работать для интеграции, а порой они становились жертвой расизма. Их дети ощущают себя некоторым образом в промежуточном состоянии в культурном и общественном плане».
Ради интеграции такие родители могут полностью убрать отсылки к их происхождению в воспитании детей. «В стремлении найти свое место эти молодые люди хватаются за религию, словно стараясь исправить то, от чего отказались их родители, обосновавшись во Франции».
ДАИШ же пользуется всеми этими слабостями, обещая лучшее будущее. Пусть и не на этой Земле…
