Зимний вечер, начало 1990-го года. Берлинская стена пала, железный занавес стал историей. В расположенной в старом доме крохотной квартире два человека едят сырное фондю и беседуют друг с другом. Один из них небольшого роста коренастый пожилой человек, он бывший бригадный генерал и предатель. Второй — высокий, седовласый, с кустистыми бровями — бывший тайный агент, а теперь успешный автор романов про агентов. Они говорят о шпионаже, вине и предательстве. Протокол того вечера можно прочитать в книге-репортаже Джона Ле Карре под названием «Хороший солдат» (Ein guter Soldat). Тем человеком, который в Берне приготовил для писателя сырное фондю и рассказывал ему о своей жизни, был Жан-Луи Жанмер, который до 1977 года был бригадным генералом швейцарской армии и командовал противовоздушными силами страны. Одновременно он был «предателем столетия», как его назвала в 1977 году швейцарская бульварная газета Blick после того, как этот офицер был приговорен к 18 годам тюремного заключения за измену родине.
Друзья обмениваются информацией
Жанмер и его супруга в 1959 году подружились с русским военным атташе Василием Денисенко — находившимся в Берне полковником советской военной разведки ГРУ. Это была тесная дружба, а у супруги Жанмера г-жи Мари-Луизы — она была с русскими корнями — даже была интимная связь с этим офицером ГРУ. Швейцарский бригадный генерал узнал об этом лишь во время следствия, но он проявил понимание: «Если бы я был женщиной, я бы сам с ним переспал», — сказал он в беседе с Ле Карре. Дени, как называл его Жанмер, был человеком образованным, обаятельным и достойным. «Это был джентльмен! Денни не был большевиком — он был кавалеристом, монархистом, офицером старой школы!»
Во время учений по противовоздушной обороне, на которые были приглашены аккредитованные в Берне военные атташе, Денисенко подошел к этому швейцарскому офицеру. Они быстро сблизились, и советский офицер сразу почувствовал, каким образом он может расположить к себе доверчивого и словоохотливого Жана-Луи. Хотя швейцарец был ярым патриотом и убежденным антикоммунистом, он в последующие годы начал передавать своему русскому другу документы о швейцарских вооруженных силах. За это Жанмер не хотел получать денег или ответных услуг, ведь они в Дени, в конечном счете, были друзьями. Среди переданных им документов оказались некоторые конфиденциальные, но много и таких, которые не содержали никакой тайны. Кроме того, он информировал своего друга о высокопоставленных военных и политиках.
Жанмер и его супруга — парочка агентов?
Решающую наводку на высокопоставленного военного в генеральном штабе дали американцы, хотя и сегодня не ясно, откуда они получили эту информацию. По мнению швейцарского журналиста и историка Юрга Шоха (Jürg Schoch), изучившего этот вопрос и опубликовавшего ставшую классической книгу о деле Жанмера, в конце октября 1974 года в Берне появился сотрудник ЦРУ Билл Худ (Bill Hood). Он передал главе швейцарской Федеральной полиции Андре Амштайну (André Amstein) список граждан Швейцарии, которые в течение продолжительного времени передавали информацию Советам и, по требованию американцев, должны были быть выведены из оборота. Что касается упомянутой парочки агентов, то они фигурировали в этом списке под псевдонимами — как «Мур и Мэри».
Восемь месяцев федеральная полиция активно занималась расследованием, пытаясь установить, кто скрывается под именами «Мур и Мери», и, наконец, чиновники пришли к выводу, что речь может идти о супругах Жанмер. Однако проводившееся в течение нескольких месяцев наблюдение за ними не позволило получить убедительных доказательств их деятельности в качестве агентов Москвы. Тем не менее, Федеральная прокуратура 9 августа 1976 года выдала санкцию на арест бригадного генерала. Лишь спустя неделю, 16 августа 1976 года, о задержании генерала было объявлено публично.
Требование смертной казни
Швейцарская общественность пришла в ужас и была возмущена беспрецедентным случаем предательства. Возмущение возросло еще больше после того, как министр юстиции Швейцарии Курт Фурглер (Kurt Furgler) 7 октября, выступая перед Национальным советом, расположенным в Берне Федеральным парламентом, обрисовал предполагаемые масштабы совершенного предательства. По его словам, Жанмер «передал также сверхсекретные данные относительно планов мобилизации на случай войны». После этого многие стали даже требовать для предателя смертной казни. Ведь, в конечном итоге, Швейцарской Конфедерации был нанесен неизмеримый ущерб, поскольку в руках Москвы оказались ее мобилизационные планы, составляющие основу обороны страны.
17 июня 1977 года, по окончании продолжавшегося четыре дня закрытого процесса, Дивизионный суд в Лозанне приговорил Жанмера к 18 годам тюремного заключения за измену родине. Таким образом, суд на шесть лет увеличил срок наказания, предложенный первоначально стороной обвинения. Суд пришел к выводу, что Жанмер действовал не из идеологических убеждений или алчности, а по причине слабости характера и честолюбия.
«Возможно, я был дураком, но я никогда не был предателем»
Подобный суровый приговор во времена холодной войны должен был послужить устрашением для всех, но это был также сигнал в сторону Соединенных Штатов. Американцы предполагали наличие у швейцарских военных в то время дополнительного количества неплотно закрытых мест, и их беспокоило то, чтобы поставленное ими в Швейцарию высокотехнологичное оборудование для создания системы раннего обнаружения может оказаться в восточном блоке. Об истинных масштабах предательства Жанмера, который в 1988 году был выпущен на свободу, до сих пор ведутся споры.
До самой своей смерти в 1992 году он боролся за свою реабилитацию — но безрезультатно. Жанмер постоянно говорил о том, что он хотел лишь объяснить «этим сумасшедшим большевикам в Кремле», что нападение на вооруженную до зубов Швейцарию повлечет за собой большое количество жертв. «Возможно, я был дураком, но я никогда не был предателем», — сказал он в беседе с Ле Карре. Историк Шох тоже считает Жанмера предателем, но одновременно и жертвой развязанной средствами массовой информации и политиками истерии. Многое из того, что швейцарский генерал передал своему русскому другу, было взято из открытых источников или имело низкую степень секретности. А причиненный Швейцарии материальный ущерб оказался, скорее, незначительным.
