«Чудо танкиста Колобанова»: подвиг и несправедливость

В канун Дня танкиста 8 сентября 1983 года на его месте воздвигли монумент в виде танка на постаменте — правда, не КВ, а более позднего ИС-2. Колобанов участвовал в церемонии.

Но всенародно знаменитым героем войны он не стал.

Боевой молот

Советские танки КВ и Т-34, принятые на вооружение в один день, 19 декабря 1939 года, далеко опережали все, имевшееся на вооружении других армий мира.

Они были детищем начальника Автобронетанкового управления Красной армии Дмитрия Павлова, вынесшего из опыта боев в Испании уверенность в необходимости создания дизельных танков с противоснарядным бронированием и длинноствольными пушками.

Машину разработали в Ленинграде конструкторы Афанасий Ермолаев и Николай Духов. Она выпускалась сначала на Кировском заводе, а после начала войны в Челябинске, на предприятии, получившем неофициальное название «Танкоград» и ставшем основным производителем советской и российской бронетехники.

КВ, названный в честь наркома обороны Климента Ворошилова, предназначался не для встречных танковых дуэлей, а для прорыва укрепленных линий.

Он не был «абсолютным оружием», лишенным недостатков. Маневренность и вооруженность создатели принесли в жертву защищенности.

Танк Колобанова получил 156 попаданий немецких снарядов, не причинивших ему существенного вреда.

Зато машина была громоздкой, сложной в ремонте, с трудом преодолевала склоны, ломала под собой мосты. Часто выходила из строя трансмиссия, скопированная с американского образца 15-летней давности. 76-миллиметровая пушка была слабовата для тяжелого танка.

После появления у вермахта «тигров» КВ начали проигрывать им начисто, и в конце войны использовались как тягачи с демонтированными башнями. Главным советским танком Великой Отечественной войны и символом Победы стала более динамичная и надежная «тридцатьчетверка».

Но в 1941 году появление 48-тонных чудищ вызвало у немцев шок, тем более, что абвер полностью проглядел факт их существования.

Подбить КВ с его 75-миллиметровой броней могли только выставленные на прямую наводку тяжелые гаубицы и зенитные орудия.

«50-мм и 37-мм противотанковые пушки были бесполезны против русских танков», — указывал Гудериан.

Самое массовое в немецкой армии 37-мм противотанковое орудие Pak-36 солдаты после столкновений с новыми русскими машинами прозвали «дверной колотушкой».

«Примерно сотня наших танков заняла исходные позиции. С трех сторон мы вели огонь по железным русским монстрам, но все было тщетно. Русские же вели результативный огонь», — вспоминал первое столкновение с КВ командир 41-го танкового корпуса вермахта Ганс Рейнхардт.

Загадочные потери

Опубликованные данные опровергают послевоенные мифы о «технической отсталости СССР», «подавляющем превосходстве противника» и «истории, отпустившей нам мало времени».

В частности, немецкая армия вторжения насчитывала 3754 танка, в том числе 895 легких танкеток, а Красная армия только в приграничных округах 15687 танков. Т-34 и КВ, аналогов которых в 1941 году у немцев не было ни одного, имелось 1225 и 636.

Конечно, Колобанову и его танкистам повезло с местностью. На войне, как в спорте, рекорды массовыми не становятся. Тем не менее, если бы СССР воевал одними КВ, и каждый использовался на четверть так эффективно, как машина Колобанова, к осени 1941 года танков у немцев не осталось бы.

В реальности, уже к 10 июля Красная армия потеряла 11783 танка, из них, согласно имеющимся данным по корпусам и дивизиям, не больше 15% в боях, а остальные по причинам вроде «кончилось горючее», «увяз в болоте», «сломался привод вентилятора» и «сгорел фрикцион».

Кто виноват?

Виктор Суворов объяснил поражения первого года войны катастрофическими последствиями неожиданного удара неприятеля по Красной армии, которая в этот момент сама изготовилась к атаке.

Другие авторы, в целом разделяя его оценку намерений Сталина, указывают, что потери от этого удара не были критическими, а психологический шок за несколько дней должен был пройти, и видят главную причину в человеческом факторе, в частности, непрофессионализме большей части командного состава.

Плюс растерянность от того, что война началась не так, как планировали, боязнь ответственности, посеянная террором, отсутствие у немалого числа бойцов и младших командиров особой охоты класть головы за тиранический режим и явно просчитавшееся начальство.

«Советские маршалы придумали своим провалам совершенно уникальное оправдание: оказывается, даже в 1942 году они еще не умели воевать! Командующие фронтами и армиями, начальники штабов с детской непосредственностью сообщают, что они пока только учились, присматривались к противнику, накапливали опыт», — пишет современный исследователь Владимир Бешанов.

В вермахте среди командиров полков не было ни одного, не имевшего опыта Первой мировой войны в офицерском звании.

«Тот факт, что мы отступили далеко от границы и дали противнику возможность занять и разорить Украину, Белоруссию, часть Российской Федерации, явился результатом просчетов и неумелого руководства. Многие люди, которым доверили дело, были достаточно примитивны», — утверждал Никита Хрущев, который, по мнению многих историков войны, по справедливости должен был бы включить в это число и себя.

«Наши командиры очень плохо знали и знают технику. Волевые качества — инициатива, умение взять на себя ответственность — развиты явно недостаточно», — указывал маршал Георгий Жуков в письме начальнику Главного управления кадров наркомата обороны 22 августа 1944 года, когда война уже шла к концу.

«Неудачи советских танковых войск объясняются не плохим качеством вооружения, а неспособностью командования и отсутствием опыта маневрирования. Командиры не в состоянии решать оперативные задачи», — показал в немецком плену сын Сталина Яков Джугашвили.

Злой рок

К 30-летнему Колобанову эти упреки не относились. Он-то воевал умело.

Прибыв со своими танкистами на место за сутки до боя, грамотно выбрал точки, позволявшие обстреливать дорогу там, где с обеих сторон ее окружало болото.

Всю ночь экипажи готовились: отрыли капониры, проверили оружие, наметили ориентиры, измерили дистанции, замаскировали танки.

Когда появилась немецкая колонна, командир не спешил, а дал ей подойти поближе.

Но Владимир Высоцкий, будто о нем, спел: «Судьба моя лихая давно наперекос».

Непонятно, почему участник финской войны, служивший в армии с 1933 года и с отличием окончивший училище, в 41-м был лишь старлеем.

Если, скажем, знаменитый подводник Александр Маринеско славился ершистым характером и непочтительностью, то Колобанов ни в чем подобном вроде замечен не был.

Журналист «Красной звезды» Аркадий Пинчук писал, что за участие в прорыве линии Маннергейма Колобанова якобы представили к званию Героя Советского Союза и повышению, но его солдаты после заключения мира 12 марта 1940 года устроили братание с финнами.

Подтверждения этой истории из других источников нет. Зато в Центральном архиве министерства обороны в Подольске хранится подлинник представления Колобанова к Золотой Звезде за бой 20 августа, подписанный командиром 1-й танковой дивизии Виктором Барановым, на котором неизвестно кто красным карандашом написал: «к ордену Боевого Красного Знамени».

При этом заряжающий орудия колобановского танка старший сержант Усов получил орден Ленина.

Меньше, чем через месяц, 15 сентября, Колобанов был ранен — не в бою, а случайно залетевшим снарядом. Зато так, что лечился в Свердловске до самого конца войны.

Встав на ноги, вновь попросился в армию, служил до 1958 года, но выше комбата не поднялся.

В 1955 году героя перевели с понижением из ГДР в Белоруссию, поскольку его солдат бежал на Запад, и уволили немедленно по достижении выслуги, после чего он работал мастером ОТК на заводе в Минске.

О том, как малоизвестен был подвиг Колобанова, свидетельствует такой эпизод. К 30-летию Победы студия «Беларусьфильм» искала сюжеты для документальных лент. Вышли на ветерана, но кинематографические начальники решили, что в 1941 году побед Красная армия одерживать не могла, старик, должно быть, сочиняет, а проверить не озаботились.

В 2011 году министерство обороны сочло нецелесообразной инициативу общественников о посмертном присвоении Зиновию Колобанову звания Героя России.

В компьютерной игре «World of Tanks» имеется отличие — «медаль Колобанова», которую получает игрок, в одиночку уничтоживший пять и более неприятельских танков. Может быть, в XXI веке это и есть лучший способ увековечивания памяти?

Что возвеличиваем?

Кто прославится, а кто нет, по большей части зависело от того, окажется ли в нужном месте в нужный момент корреспондент «Правды» или «Красной звезды».

Но можно предположить, что дело не только в личной невезучести Зиновия Колобанова.

Высшая заслуга воина — не погибнуть, а победить, остаться в живых и продолжить бить врага.

Однако в СССР и во время войны, и после нее, мало поднимали на щит тех, кто сражался умением, эффективно использовал технику, проявил смекалку и находчивость.

Пожалуй, единственными исключениями являются воздушные асы Покрышкин и Кожедуб. Лучших снайперов, танкистов, зенитчиков, подводников знают в основном любители военной истории.

Главными плакатными героями и примерами для подражания, в честь которых названы улицы, а имена известны всем с детства, стали Зоя Космодемьянская, Александр Матросов и Николай Гастелло, беззаветно, но практически бесполезно пожертвовавшие собой.