Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
За время трехлетнего существования Украинской народной республики (1917-1920 годы) Симон Петлюра по большей части руководил ее армией, лишь на конечном этапе встав во главе Директории. Прошел век, а страсти вокруг человека, который таки возглавил УНР, не утихают. Например, на Западе Украины, где борцы за нашу независимость в большом почете, в адрес Петлюры можно услышать нелестные «диктатор» и «предатель».
За время трехлетнего существования Украинской народной республики (1917-1920 годы) Симон Петлюра по большей части руководил ее армией, лишь на конечном этапе встав во главе Директории. В то же время Владимир Винниченко возглавлял Генеральный секретариат Центральной рады и руководил Директорией в самый разгар событий. Но почему-то в учебниках истории советским детям Винниченко был представлен как политический деятель, а Петлюра — как враг народа. Прошел век, а страсти вокруг человека, который таки возглавил УНР, не утихают. Например, на Западе Украины, где борцы за нашу независимость в большом почете, в адрес Петлюры можно услышать нелестное «диктатор», а то и вовсе «предатель». Разобраться в этих противоречиях, а также понять, чем, кроме борьбы, жил этот непростой человек, «Репортеру» помогли директор киевского Музея Гетманства Галина Яровая и ее заместитель по научной работе Людмила Бевз.
Среди предков — казаки и монахи
История рода Василия Петлюры тянулась со славных казацких времен. Его предки упомянуты в документах, как полтавские казаки, сражавшиеся за страну еще под предводительством кошевого атамана Константина Гордиенко при гетмане Мазепе.
− При этом семья, где воспитывался отец, была очень религиозной. Мать Василия Анна довольно рано овдовела и постриглась в монахини, была настоятельницей монастыря, — говорит Людмила Бевз. — Из давнего казацкого рода походила и жена Василия Ольга Алексеевна (ее предок Иван Марченко значился среди казаков городской сотни Полтавского полка. — прим. авт.). У нее после смерти матери в монахи постригся отец. В семье родилось аж 12 детей, трое из которых умерли еще в раннем детстве. А в целом Симон, который родился в 1879 году, был третьим сыном в семье и рос среди трех братьев и пятерых сестер.
Женившись, Василий Павлович стал извозчиком. А к 1890-му году имел уже три конных экипажа и двух парней по найму, которые жили с его же семьей в старом домике на три комнаты и кухню, под №20 по Завгородней улице, которая тогда считалась окраиной Полтавы. Несмотря на большое количество детей, особо семья не бедствовала. А делала все с песней — очень уж любили Петлюры петь.
В школе называли Зелотом и «мамой»
Как люди набожные, Василий и Ольга отдавали детей в церковно-приходскую школу. А после сыновья продолжали образование в Полтавской духовной семинарии. Не был исключением и Симон, которого, по бурсацкому обычаю давать ученикам евангельские имена, в школе часто называли Зелотом. О том, каким мальчиком, а затем — юношей был Симон Петлюра, можно узнать из воспоминаний его близкого друга Ивана Рудичева, который учился с ним вместе и в школе, и в семинарии:
«Как сейчас вижу мелкого парня, худого, вплоть до сутулости, светловолосого, с ясными, что аж блестели глазами, одетого в рыженькую курточку со стоячим воротничком. Держался просто, немного неуклюже. А на лице всегда кротость и веселая улыбка. Вообще Симон был интересный парень и обращал на себя больше внимания, чем кто-то другой».
Только старший из братьев, Федор, после семинарии, хотя и ненадолго, но пробовал себя в роли священника (затем он стал агрономом). Средний, Иван, умер еще на первом курсе семинарии, а вот оставшихся двух братьев — Симона и младшего Александра — судьба впоследствии завернула на военную дорогу. Тем не менее, по свидетельству Рудичева, среди бурсаков Симона никто не называл «шкурником», как это было принято для выходцев из светских семей.
«И даже надзиратели относились к Симону с определенной симпатией, отличали его и звали по имени, когда других бурсаков звали обычно по прозвищам. Это делалось, может, и потому, что отец Петлюра возил «самого» архиерея», − писал друг детства. − Любил также Петлюра смех, шутки. Но был чувствителен, раним, даже сентиментален. Не раз приходилось видеть у него на глазах слезы. Только никогда не выспросишь у него про те слезы. Для бурсака почти стыд плакать, и название «тонкослезый» не было никому приятно. Петлюра был живой без резкости, веселый без крика. Имел склонность к искусству, к театру, к сочинительству, даже уже тогда пробовал писать (…) Петлюра отдыхал душой именно при организации развлечений бурсаков. Было обычаем устраивать на рождественских феериях и на масленицу представления, небольшие сценки из крестьянской жизни или инсценировки басен. Петлюра, как мещанин, бывал, конечно, организатором этих спектаклей, и реквизит поставлял, и даже артистом выступал. Хорошо выходили у него роли пьяниц, и особенно женские».
Однако, несмотря на легкий нрав, Симон-Зелот мог и силу применить.
«А надо кого-то защитить, особенно меньших, — Петлюра там! Это он стал показывать в старших классах бурсы. Обиженные малые бурсаки всегда несли ему свои сожаления, а он их успокаивал, обнимал за шею. Это делало его популярным, авторитетным. Бурсаки прозвали его «мамой», а он, как мама детей, защищал меньших перед несправедливостью старших. На обидчиков влиял, конечно, словом, но и пинков не жалел. И он, физически слабый, имел к себе такое уважение, как и настоящие бурсацкие силачи».
Преподаватели называли «свихнутым»
Вступив в семинарию, Петлюра еще больше углубляется в светские интересы. Как пишет Рудичев, уже тогда, в конце 19 века, им, студентам, очень хотелось узнать не то, что преподавалось согласно одобренной правительством программе, а настоящую историю Украины: «Недовольство программой обучения в школах привело к восстанию тайных самообразовательных кружков. Такие кружки существовали и в Полтавской семинарии. Принадлежали к ним, очевидно, элементы живые и активные. В этих кружках шло становление мировоззрения молодых людей, в них намечалась их жизненная дорога».
В кружке «Братство тарасовцев» намечалась дорога и братьев Петлюры Ивана и Федора. Но Симон оказался активнее братьев. Руководством семинарии такие инициативы совсем не приветствовались. И Петлюра стал восприниматься как неблагонадежный элемент. «Скоро он меня познакомил со своим товарищем по классу Николаем Гмырей, − продолжает Иван. − В учительских кругах оба они имели уже худшую оценку «свихнутых» и меня предупреждали, чтобы держался от них в стороне, потому что заведут на неправильный путь. (…) Все наши симпатии были на стороне Петлюры. От него мы узнавали обо всем новом, потому что у него было много знакомых в городе среди старших украинцев и среди студентов. А значит, Симон был более информирован о всяких украинских делах и о студенческих и рабочих беспорядках тех времен, и это ставило его выше всех нас, поднимало его авторитет, выдвигало на ведущее положение. А второе то, что умел он убеждать людей без крика и назойливости и притягивал к себе каждого своей кротостью и веселым нравом. И мы почитали Симона за его простоту и сердечность настолько, что его слово для многих из нас делалось приказом. «Так говорил Петлюра», или «так говорил Симон» — и этого было достаточно, чтобы кого-то убедить. Он был всегда организатором сборов и всегда был первый в положенном месте».
В 1900 году Петлюра организовал вечер памяти Тараса Шевченко и, пораженный выступлением одного из идеологов украинского национализма Николая Михновского, вступил в Революционную украинскую партию (РУП). Фактически, это и стало началом его политической карьеры.
А в следующем году в Полтаву приехал композитор Николай Лысенко, который слыл большим патриотом. И кружок, лидером которого был Симон, организовал встречу с музыкантом в стенах альма-матер. Семинарский хор разучил кантату композитора «Бьют пороги», но ректора в известность поставить «забыли». Дело в том, что Петербургский священный синод строго контролировал семинарии по всей империи. Под страхом лишиться работы, руководство очень пристально следило за тем, чтобы среди студентов не было сепаратизма. Зато поощрялись доносы. Потому неудивительно, что руководство заведения узнало о планирующейся встрече с композитором.
«Лысенко вошел в семинарию в обществе Петлюры, − писал Рудичев. − Семинаристы собрались в большой зале, и здесь Петлюра приветствовал гостя речью. Затем началась проба кантаты. В этот момент неожиданно влетает в залу ректор Пичета, очень сердитый. Семинаристы встретили его такими взглядами, что он смутился и поздоровался с Лысенко, у которого «настороже» стоял Петлюра. Разгневанный Пичета скоро вышел из залы. За ним вышел и Лысенко, а все собранные семинаристы провожали его до ворот. Прощаясь с нами, Лысенко сказал: «Держитесь, ребята, в куче». Этот инцидент сильно повредил Петлюре».
По одним данным, тогда Симона исключили из гимназии в первый раз, но вскоре восстановили. По другим, ректор лишь предупредил его родителей о том, что если «сын не исправится», то будет исключен из вуза. Петлюра «исправился» тем, что сформировал с друзьями специальную петицию, где семинаристы требовали отменить систему доносчиков, уволить надзирателей и ввести в программу ряд предметов, способствующих изучению украинских истории и традиций. Собрали около 200 подписей. Ректорат отреагировал на петицию исключением организаторов из рядов своих студентов. Это вызвало такой бунт, что руководству пришлось временно закрыть все средние классы. Симона исключили первым, фактически в самом конце его учебы, без права получить диплом.
Тогда же стало известно и о том, что парень — член РУП и вел «просветительскую», а по законам царского правительства, сепаратистскую деятельность, направленную на независимость Украины. Молодым «бунтарем» всерьез заинтересовались жандармы. Получив вести о возможном аресте, Симон, которому на тот момент уже исполнилось 23 года, выехал на Кубань.
Революция под прикрытием трезвости
В Екатеринодаре Петлюра сперва выживал, давая частные уроки. Но вскоре это стало лишь прикрытием нелегальной работы: Симон организовал кубанский филиал РУП. Движение концентрировалось вокруг чайной Кубанского комитета трезвости, возглавляемого Степаном Эрастовым. Это заведение служило удачным прикрытием деятельности РУП. В подвалах чайной хранили оружие, на чердаке работала подпольная типография. Поэтому вместе с книжками типа брошюры «Про водку и беды от нее» пропагандисты РУП распространяли свои нелегальные издания.
− Затем Петлюре удалось пристроиться к профессору Щербине в археологическую комиссию, − уточняет Людмила Бевз. — Он упорядочивал архивы Кубанского казачества. Тогда же Симон начал и свою журналистскую деятельность. Но вскоре революционера рассекретили и арестовали. Освободить сына помог отец: Василий Петлюра продал десятину своей земли, чтобы внести залог. Чтоб не дразнить Российскую империю, Симон немедля уехал на Запад Украины, потому что тогда эти земли были еще под Австро-Венгерской империей.
Во Львове Петлюра вел активную журналистскую деятельность, печатаясь в различных изданиях, в том числе и под редакторством Михаила Грушевского. Когда же Российская империя объявила амнистию, парень смог вернуться домой. Одним из самых ярких событий того времени стало то, что на ІІ-м съезде РУП (переименованном в УСДРП) молодой деятель был выбран в ее Центральный комитет. Тогда же начался и их пожизненный конфликт с Владимиром Винниченко. Последнему не отдали должность редактора печатного органа партии из-за того, что Петлюра убедил съезд в его неблагонадежности. Вскоре после этого Симон с коллегами поехали в Санкт-Петербург, чтобы там редактировать этот самый «орган».
Любовь всей жизни
Всю Полтаву обошел — не нашел, и лишь в России встретил Симон землячку Ольгу Бельскую. Вот как описывает этот роман одесский историк и писатель Виктор Савченко в своей книге «Симон Петлюра»:
«В 1911 году Петлюра как один из трех главных докладчиков выступает на большом собрании — вечере украинской диаспоры Петербурга в роскошном зале Дворянского собрания. Вечер был приурочен к пятидесятилетию со дня смерти Шевченко. Среди основных ораторов был и Максим Максимович Ковалевский, который заметил Петлюру и сказал присутствующим на вечере, что из Петлюры «будет толк». Такая характеристика Ковалевского была пропуском во влиятельные круги обеих российских столиц. Возможно, именно Ковалевский похлопотал, чтобы Петлюре подыскали хорошее место в Москве, куда Симон рвался переехать.
А звали его в Москву сердечные дела (…)
В один из таких приездов в конце 1908 года, возможно на Рождество, Петлюра встретил свою судьбу. (…) На одной «вечирке» украинского землячества Петлюра знакомится с Ольгой Афанасьевной Бельской, студенткой Московского университета. (…) Общность воззрений и происхождения сблизили Симона и Ольгу. Каждый приезд в Москву становился для Симона праздником — встреча с любимой… В 1910 года их роман превратился в гражданский брак (вполне в духе революционного студенчества). Только в 1915 году этот брак был официально зарегистрирован, и тогда же состоялось церковное венчание молодоженов.
Ольга Бельская стала для Симона Петлюры любимой женщиной всей жизни. Симон Васильевич, несмотря на свой революционный и журналистский авторитет и неюношеский возраст, был скромен в «вопросах пола», и о его любовных романах история напрочь умалчивает. Дальнейшая его жизнь, уже с Ольгой, показывает, что он был однолюб и политическая деятельность для него была главным смыслом жизни.
Весной 1911 года студентка Ольга Бельская поняла, что она беременна от неустроенного и бедного бухгалтера (эта должность помогала Петлюре кормиться. − «Репортер»), который еще и обитал в другом городе. Консервативные родители Ольги только через несколько лет узнали о том, что в конце октября 1911 года у них родилась внучка Леся. (…) Чувствуя приближение родов, Ольга уехала в Киев к хорошим знакомым, там родила дочь, а в начале 1912 года с ребенком вернулась в Москву. С этого времени и до гибели Симона они будут вместе…»
Карьерные взлеты и падения
В начале 1916 года Симон Васильевич поступил на службу во Всероссийский союз земств, где его назначили на должность председателя Контрольной Коллегии Земского Союза на Западном фронте.
− То, что он занимался снабжением военных частей Западного фронта, сыграло огромную роль, ведь Петлюра не имел военного образования, он гуманитарий, − поясняет Людмила Бевз. − Но жизнь так сложилась, что он познакомился и с военными руководителями, и главное — с жизнью простых солдат, познал кухню изнутри. Сами военные посчитали, что он заинтересован в решении их проблем и делегировали его на І Всеукраинский военный съезд в 1917 году.
На съезде Петлюра был избран в состав Украинского генерального военного комитета (ГВК), а с 21 мая избран председателем этой организации и вошел в состав Центральной Рады. 28 июня его ждал новый карьерный взлет − назначение на должность Генерального секретаря по военным делам в составе Генерального секретариата (правительство в УНР). Но, работая над созданием украинской армии, Симон Васильевич встретил сопротивление части членов Центральной Рады. В частности, крайне пацифистскую позицию занимал Винниченко, который видел резон молодой УНР действовать под крылом российских властей. Тем не менее, Петлюра сумел вовремя отдать приказ украинским войскам занять все важнейшие правительственные объекты Киева.
«Первая украино-большевистская война 1918 возникла из-за противостояния двух идей: национальной и социалистической, − писал исследователь жизненного пути Симона Петлюры историк Ярослав Тынченко. − Петлюра, который был военным министром, был полностью предан национальной идее и крепко стоял на платформе полной независимости Украины от России, очень не устраивал большевиков. Поэтому Совнарком поставил перед Центральной Радой ультиматум: убрать Симона Петлюру с поста военного министра».
Владимир Винниченко, который на тот момент был заместителем главы Центральной Рады, выполнил это требование, заменив Петлюру Николаем Поршем. Уже в будущем большинство исследователей ставили в упрек Петлюре, что он якобы не сумел организовать оборону Украины против большевиков. «Но они не знали, − пишет Тынченко, − что Петлюра «по милости» Винниченко во времена 1-й украинской Отечественной войны был уже вне политики».
Оставив Генеральный военный комитет, Петлюра не сложил рук. Он создает Гайдамацкий кош Слободской Украины (ГКСУ), слава о котором разлетелась далеко за пределы Киева. И с того момента становится совершенно непримиримым врагом большевиков.
«Впервые о гайдамаках Петлюры услышал Киев в связи с загадочным исчезновением председателя Киевского военно-революционного комитета большевиков Пятакова, − повествовал Тынченко в одной из своих статей. − Уже тогда по городу поползли слухи, что сделали это гайдамаки. Согласно показаниям брата Леонида Пятакова, Михаила, около 4 часов утра 7 января 1918 (25 декабря 1917 года) в помещение ворвались 10-12 солдат, одетых в серые шинели без погон и петлиц, вооруженных саблями, револьверами и кавалерийскими винтовками. У многих из них были шапки с красными шлыками. Свидетелем был русскоязычный офицер какой-то другой части, который и узнал Л.Пятакова. Что это был за украинский отряд? По их униформе видно, что они не принадлежали к формациям, которые подчинялись бы Поршу (…) Тем более, что в Киеве не нашлось бы ни одной воинской части, кроме гайдамаков, способной на такой поступок. Все те полки с громкими названиями были уже почти полностью развалены большевистской агитацией. Л.Пятаков был вывезен за центр города, на Пост-Волынский и убит».
Вспоминая деятельность Петлюры во главе гайдамаков, российские пропагандисты сегодня с особым удовольствием описывают, с какой яростью его кош подавил восстание рабочих киевского завода «Арсенал». Однако именно по милости их предводителя восставшие остались живы. «На площадь перед заводом злые и мрачные гайдамаки вывели из «Арсенала» почти 200 пленных, − описал подробности Тынченко. − В дальних уголках цехов, среди станков, были найдены тела нескольких замученных восставшими воинов полка им. Богдана Хмельницкого − из войск Центральной Рады. Теперь гайдамаки хотели отомстить. На площадь перед толпой красногвардейцев было выставлено несколько пулеметов. Тогда Петлюра закричал: «Это тоже рабочие… Среди них, возможно, есть много несознательных украинцев… А вы хотите их расстрелять? Я этого допустить не могу, первую пулю − в меня!». Ослушаться его воины не посмели. Пленных арсенальцев заперли за решетку (впоследствии их оттуда освободили большевики)».
После того, как, при поддержке немецко-австрийских войск, во главе Украины в апреле 1918-го становится Гетман Павел Скоропадский, Петлюра возглавил Всеукраинский союз земств. Фактически же поддержка немецкой армии была оккупацией Украины Австро-Венгрией, которая хоть и прогнала большевиков, тянула соки из Украины, что было не по нраву Петлюре. И вскоре он был арестован правительством за антигетманский манифест, который содержал требования о ликвидации помещицкого землевладения и возвращения земли крестьянам. Но немецкая «поддержка» закончилась вместе с распадом Австро-Венгерской империи во время Первой мировой войны. Выйдя из тюрьмы, Симон Васильевич принял участие в восстании против гетмана, после чего вошел в состав высшего правительственного органа Украины Директории и возглавил армию УНР как ее Главный Атаман.
Большевики тут же возобновили попытки захватить власть над УНР. Однако украинская армия старалась отстоять свою территорию. Почувствовав, как запахло жареным, Винниченко фактически сбежал за границу, где углубился в писательскую деятельность, а затем, мечтая вернуться на родину, и вовсе организовал в эмиграции группу украинских коммунистов. Искать поддержку в эмиграции отправились один за другим и остальные члены Директории, оставив «на хозяйстве» одного Петлюру. Так, 11 февраля 1919 года, он и стал председателем Директории, выйдя из рядов УСДРП. В течение 10 месяцев он возглавлял вооруженную борьбу страны, включая и период объединения армий УНР и Украинской Галицкой армии против большевиков и деникинцев. И тот период стал одним из самых противоречивых в его биографии. Сегодня некоторые украинские историки ставят ему в вину, что этот он не удержал армию и, как следствие, страну. Людмила Бевз настаивает на том, что события того периода нужно рассматривать в контексте всего происходящего тогда вокруг Украины:
− Те события очень напоминают сегодняшние, − поясняет Людмила Бевз. — Спрашивалось, что делают российские войска на территории чужой страны, то есть, УНР? На что ответ со стороны большевиков был аналогичный тому, который мы получали год назад: там иностранных войск нет, там есть войска украинской социалистической республики. Но тогда такой республики еще не было! Украинское войско прошло Первую мировую войну еще с того момента, как главнокомандующим был российский император, и она его максимально истощила. К концу 19-го года воины были деморализованы, многие бойцы сбежали домой, другие не знали, что их ждет впереди. На украинцев давили со всех сторон: большевики, деникинцы, Польша. Антанта также не расценивали Украину как самостоятельное образование, так как Великобритания сделала большое вливание еще в Российскую империю, Франция − в Польшу, и потому была заинтересована в мирном урегулировании своих финансовых интересов. Потому те воины, которые оставались, вынуждены были отступать перед различными врагами, которые превосходили силами. Отступления перед натиском большевиков шли вглубь, по всей территории Украины.
Сегодня многие умники закидывают Петлюре, мол, он взялся не за свое дело, потому что, не имея военного образования, не имел права и руководить армией. Но для того чтобы принимать взвешенные решения, Петлюра создал инспекцию из кадровых военных, которая анализировала состояние войска и налаживала обеспечение, старалась поднять боевой дух. Разруха пришла на Украину в результате войны, а не в результате деятельности Петлюры. Но ему практически не с чего было собирать средства, чтобы эту армию содержать. Тем не менее, именно Петлюра до конца пытался найти союзников и вел своих воинов до конца.
− Главное, в чем сегодня обвиняют Петлюру украинские историки — это в том, что он подписал договор между УНР и Польшей. Фактически, этим договором он «сдал» весомую часть Украины, аж по реку Збруч. Почему он это сделал?
− Согласно этому договору, польские войска должны были помогать отвоевывать территорию Украины у большевиков. Но надо понимать, что на тот момент Пилсудский (глава восстановленного Польского государства. — «Репортер») имел цель восстановить Речь Посполитую в тех границах, в которых она была до 1772 года. Наша изможденная армия не могла оказывать сопротивление еще и полякам. Украину ждал сценарий, когда все Правобережье захватят поляки, а Левобережье — большевики. Понимая это, Петлюра пытался выиграть шанс сохранить хотя бы часть Украины. Поляки сперва помогали освободить Украину от большевиков, но затем помирились с ними и вероломно нарушили договор, таки оставив Левобережье на растерзание большевикам. А армия УНР была вынуждена перейти границу, Збруч, и была интернирована Польшей.
− Он ехал со своими солдатами в одном поезде, до самой Польши, когда нечем было топить вагоны, когда люди получали обморожения, среди военных царили и чума, и тиф, солдаты ехали все завшивленные. При этом постоянно ведя бои, в надежде отвоевать хоть какую-то территорию, − добавляет директор Музея Гетманства Галина Яровая.
Также некоторые сегодняшние политические деятели ставят Петлюре в вину то, что он, якобы, вел себя как диктатор. И расправлялся с неугодными, даже если они были патриотами. «Наша украинская история − это не только войны с внешними похитителями, это борьба с украинской правой идеей внутри страны… Фокусом этой войны с правой идеей стало ужасное и дикарское убийство 28 июня 1919 Петра Болбочана не от рук врага, но самым Петлюрой − высшим воплощением украинской власти времен Директории», − написала не так давно в своем блоге скандально известная националистка Ирина Фарион.
− В тот момент имелись большие противоречия среди членов Директории, − оппонирует ей Бевз. − Поскольку Петлюра не хотел договариваться с большевиками, то военных подбивали выступить против политики их Главного атамана. И одним из таких заговорщиков был генерал Петр Болбочан. Он постоянно настраивал солдат против Петлюры. А тот понимал, что, прежде всего, стране необходимо иметь действующую армию, а не разброд и шатание между разными атаманами. Петлюра приказал подчиненным разобраться в заговоре и покарать виновных. Был суд, и Болбочана приговорили к смертной казни.
Став Главным атаманом армии УНР, Петлюра вел ее до конца и через овации, и через поражения
Чулки для «цюціка»
Потеряв в Польше свою армию, Петлюра с семьей какое-то время жили на ее территории. Однако в 1932-м советское правительство потребовало его выдачи, как врага народа, и тот вынужден был бежать дальше, на Запад. Осел он в Париже. Примерно в течение года они с семьей жили в разных странах, общаясь с женой и дочерью лишь посредством писем. Как видно из писем, которые, судя по датам, «тинек» слал своим любимым женщинам почти каждый день, он относился к ним с особой нежностью. Вскоре они перебрались к нему в Париж, где Петлюра продолжал руководить деятельностью УНР, основал и издавал журнал «Тризуб». Жизнь потекла по намеченному руслу, но на этот раз ее оборвала смерть.
Причем, это должно было случиться раньше. 10 мая Симон Васильевич отмечал свой День рождения в кругу друзей и даже не догадывался, что за одним из столиков этого же ресторана известный бандит Нестор Махно уговаривал нанятого НКВД агента Самуила Шварцбарда… не убивать его. Когда-то Петлюра спас Махно от своих подчиненных, которые считали батьку продажным, теперь тот пытался отплатить ему тем же. Но Махно удалось лишь отсрочить расправу. Через 16 дней, 25 мая 1926 года, Шварцбард подстерег Петлюру у его излюбленного книжного магазина на улице Расин. Убийце понадобилось целых семь выстрелов, чтобы покончить с главой правительства УНР.
Убийцу тут же задержал полицейский, а тот и не пытался отпираться, заявив на суде, что убил Петлюру из мести. Мол, за то, что во времена, когда тот руководил армией УНР, по Украине прошла волна еврейских погромов. Убийцу оправдали, хотя на суде была приведена масса свидетельств того, что Петлюра никогда не был антисемитом, боролся с погромами, а большую часть из них устраивали белогвардейцы.
И лишь в 1954 году сбежавший в США КГБист Петр Дерябин свидетельствовал в Конгрессе о том, что убийство руководителя УНР организовало Государственное политическое управление при НКВД. Увы, до этой новости дожила только Ольга, которая ушла из жизни несколькими годами позже, в 1959 году. А дочь Леся умерла в 1941-м, в возрасте 30 лет от туберкулеза, не успев узнать, что правда о ее отце стала известна миру.
Только старший из братьев, Федор, после семинарии, хотя и ненадолго, но пробовал себя в роли священника (затем он стал агрономом). Средний, Иван, умер еще на первом курсе семинарии, а вот оставшихся двух братьев — Симона и младшего Александра — судьба впоследствии завернула на военную дорогу. Тем не менее, по свидетельству Рудичева, среди бурсаков Симона никто не называл «шкурником», как это было принято для выходцев из светских семей.
«И даже надзиратели относились к Симону с определенной симпатией, отличали его и звали по имени, когда других бурсаков звали обычно по прозвищам. Это делалось, может, и потому, что отец Петлюра возил «самого» архиерея», − писал друг детства. − Любил также Петлюра смех, шутки. Но был чувствителен, раним, даже сентиментален. Не раз приходилось видеть у него на глазах слезы. Только никогда не выспросишь у него про те слезы. Для бурсака почти стыд плакать, и название «тонкослезый» не было никому приятно. Петлюра был живой без резкости, веселый без крика. Имел склонность к искусству, к театру, к сочинительству, даже уже тогда пробовал писать (…) Петлюра отдыхал душой именно при организации развлечений бурсаков. Было обычаем устраивать на рождественских феериях и на масленицу представления, небольшие сценки из крестьянской жизни или инсценировки басен. Петлюра, как мещанин, бывал, конечно, организатором этих спектаклей, и реквизит поставлял, и даже артистом выступал. Хорошо выходили у него роли пьяниц, и особенно женские».
Однако, несмотря на легкий нрав, Симон-Зелот мог и силу применить.
«А надо кого-то защитить, особенно меньших, — Петлюра там! Это он стал показывать в старших классах бурсы. Обиженные малые бурсаки всегда несли ему свои сожаления, а он их успокаивал, обнимал за шею. Это делало его популярным, авторитетным. Бурсаки прозвали его «мамой», а он, как мама детей, защищал меньших перед несправедливостью старших. На обидчиков влиял, конечно, словом, но и пинков не жалел. И он, физически слабый, имел к себе такое уважение, как и настоящие бурсацкие силачи».
Преподаватели называли «свихнутым»
Вступив в семинарию, Петлюра еще больше углубляется в светские интересы. Как пишет Рудичев, уже тогда, в конце 19 века, им, студентам, очень хотелось узнать не то, что преподавалось согласно одобренной правительством программе, а настоящую историю Украины: «Недовольство программой обучения в школах привело к восстанию тайных самообразовательных кружков. Такие кружки существовали и в Полтавской семинарии. Принадлежали к ним, очевидно, элементы живые и активные. В этих кружках шло становление мировоззрения молодых людей, в них намечалась их жизненная дорога».
В кружке «Братство тарасовцев» намечалась дорога и братьев Петлюры Ивана и Федора. Но Симон оказался активнее братьев. Руководством семинарии такие инициативы совсем не приветствовались. И Петлюра стал восприниматься как неблагонадежный элемент. «Скоро он меня познакомил со своим товарищем по классу Николаем Гмырей, − продолжает Иван. − В учительских кругах оба они имели уже худшую оценку «свихнутых» и меня предупреждали, чтобы держался от них в стороне, потому что заведут на неправильный путь. (…) Все наши симпатии были на стороне Петлюры. От него мы узнавали обо всем новом, потому что у него было много знакомых в городе среди старших украинцев и среди студентов. А значит, Симон был более информирован о всяких украинских делах и о студенческих и рабочих беспорядках тех времен, и это ставило его выше всех нас, поднимало его авторитет, выдвигало на ведущее положение. А второе то, что умел он убеждать людей без крика и назойливости и притягивал к себе каждого своей кротостью и веселым нравом. И мы почитали Симона за его простоту и сердечность настолько, что его слово для многих из нас делалось приказом. «Так говорил Петлюра», или «так говорил Симон» — и этого было достаточно, чтобы кого-то убедить. Он был всегда организатором сборов и всегда был первый в положенном месте».
В 1900 году Петлюра организовал вечер памяти Тараса Шевченко и, пораженный выступлением одного из идеологов украинского национализма Николая Михновского, вступил в Революционную украинскую партию (РУП). Фактически, это и стало началом его политической карьеры.
А в следующем году в Полтаву приехал композитор Николай Лысенко, который слыл большим патриотом. И кружок, лидером которого был Симон, организовал встречу с музыкантом в стенах альма-матер. Семинарский хор разучил кантату композитора «Бьют пороги», но ректора в известность поставить «забыли». Дело в том, что Петербургский священный синод строго контролировал семинарии по всей империи. Под страхом лишиться работы, руководство очень пристально следило за тем, чтобы среди студентов не было сепаратизма. Зато поощрялись доносы. Потому неудивительно, что руководство заведения узнало о планирующейся встрече с композитором.
«Лысенко вошел в семинарию в обществе Петлюры, − писал Рудичев. − Семинаристы собрались в большой зале, и здесь Петлюра приветствовал гостя речью. Затем началась проба кантаты. В этот момент неожиданно влетает в залу ректор Пичета, очень сердитый. Семинаристы встретили его такими взглядами, что он смутился и поздоровался с Лысенко, у которого «настороже» стоял Петлюра. Разгневанный Пичета скоро вышел из залы. За ним вышел и Лысенко, а все собранные семинаристы провожали его до ворот. Прощаясь с нами, Лысенко сказал: «Держитесь, ребята, в куче». Этот инцидент сильно повредил Петлюре».
По одним данным, тогда Симона исключили из гимназии в первый раз, но вскоре восстановили. По другим, ректор лишь предупредил его родителей о том, что если «сын не исправится», то будет исключен из вуза. Петлюра «исправился» тем, что сформировал с друзьями специальную петицию, где семинаристы требовали отменить систему доносчиков, уволить надзирателей и ввести в программу ряд предметов, способствующих изучению украинских истории и традиций. Собрали около 200 подписей. Ректорат отреагировал на петицию исключением организаторов из рядов своих студентов. Это вызвало такой бунт, что руководству пришлось временно закрыть все средние классы. Симона исключили первым, фактически в самом конце его учебы, без права получить диплом.
Тогда же стало известно и о том, что парень — член РУП и вел «просветительскую», а по законам царского правительства, сепаратистскую деятельность, направленную на независимость Украины. Молодым «бунтарем» всерьез заинтересовались жандармы. Получив вести о возможном аресте, Симон, которому на тот момент уже исполнилось 23 года, выехал на Кубань.
Революция под прикрытием трезвости
В Екатеринодаре Петлюра сперва выживал, давая частные уроки. Но вскоре это стало лишь прикрытием нелегальной работы: Симон организовал кубанский филиал РУП. Движение концентрировалось вокруг чайной Кубанского комитета трезвости, возглавляемого Степаном Эрастовым. Это заведение служило удачным прикрытием деятельности РУП. В подвалах чайной хранили оружие, на чердаке работала подпольная типография. Поэтому вместе с книжками типа брошюры «Про водку и беды от нее» пропагандисты РУП распространяли свои нелегальные издания.
− Затем Петлюре удалось пристроиться к профессору Щербине в археологическую комиссию, − уточняет Людмила Бевз. — Он упорядочивал архивы Кубанского казачества. Тогда же Симон начал и свою журналистскую деятельность. Но вскоре революционера рассекретили и арестовали. Освободить сына помог отец: Василий Петлюра продал десятину своей земли, чтобы внести залог. Чтоб не дразнить Российскую империю, Симон немедля уехал на Запад Украины, потому что тогда эти земли были еще под Австро-Венгерской империей.
Во Львове Петлюра вел активную журналистскую деятельность, печатаясь в различных изданиях, в том числе и под редакторством Михаила Грушевского. Когда же Российская империя объявила амнистию, парень смог вернуться домой. Одним из самых ярких событий того времени стало то, что на ІІ-м съезде РУП (переименованном в УСДРП) молодой деятель был выбран в ее Центральный комитет. Тогда же начался и их пожизненный конфликт с Владимиром Винниченко. Последнему не отдали должность редактора печатного органа партии из-за того, что Петлюра убедил съезд в его неблагонадежности. Вскоре после этого Симон с коллегами поехали в Санкт-Петербург, чтобы там редактировать этот самый «орган».
Любовь всей жизни
Всю Полтаву обошел — не нашел, и лишь в России встретил Симон землячку Ольгу Бельскую. Вот как описывает этот роман одесский историк и писатель Виктор Савченко в своей книге «Симон Петлюра»:
«В 1911 году Петлюра как один из трех главных докладчиков выступает на большом собрании — вечере украинской диаспоры Петербурга в роскошном зале Дворянского собрания. Вечер был приурочен к пятидесятилетию со дня смерти Шевченко. Среди основных ораторов был и Максим Максимович Ковалевский, который заметил Петлюру и сказал присутствующим на вечере, что из Петлюры «будет толк». Такая характеристика Ковалевского была пропуском во влиятельные круги обеих российских столиц. Возможно, именно Ковалевский похлопотал, чтобы Петлюре подыскали хорошее место в Москве, куда Симон рвался переехать.
А звали его в Москву сердечные дела (…)
В один из таких приездов в конце 1908 года, возможно на Рождество, Петлюра встретил свою судьбу. (…) На одной «вечирке» украинского землячества Петлюра знакомится с Ольгой Афанасьевной Бельской, студенткой Московского университета. (…) Общность воззрений и происхождения сблизили Симона и Ольгу. Каждый приезд в Москву становился для Симона праздником — встреча с любимой… В 1910 года их роман превратился в гражданский брак (вполне в духе революционного студенчества). Только в 1915 году этот брак был официально зарегистрирован, и тогда же состоялось церковное венчание молодоженов.
Ольга Бельская стала для Симона Петлюры любимой женщиной всей жизни. Симон Васильевич, несмотря на свой революционный и журналистский авторитет и неюношеский возраст, был скромен в «вопросах пола», и о его любовных романах история напрочь умалчивает. Дальнейшая его жизнь, уже с Ольгой, показывает, что он был однолюб и политическая деятельность для него была главным смыслом жизни.
Весной 1911 года студентка Ольга Бельская поняла, что она беременна от неустроенного и бедного бухгалтера (эта должность помогала Петлюре кормиться. − «Репортер»), который еще и обитал в другом городе. Консервативные родители Ольги только через несколько лет узнали о том, что в конце октября 1911 года у них родилась внучка Леся. (…) Чувствуя приближение родов, Ольга уехала в Киев к хорошим знакомым, там родила дочь, а в начале 1912 года с ребенком вернулась в Москву. С этого времени и до гибели Симона они будут вместе…»
Карьерные взлеты и падения
В начале 1916 года Симон Васильевич поступил на службу во Всероссийский союз земств, где его назначили на должность председателя Контрольной Коллегии Земского Союза на Западном фронте.
− То, что он занимался снабжением военных частей Западного фронта, сыграло огромную роль, ведь Петлюра не имел военного образования, он гуманитарий, − поясняет Людмила Бевз. − Но жизнь так сложилась, что он познакомился и с военными руководителями, и главное — с жизнью простых солдат, познал кухню изнутри. Сами военные посчитали, что он заинтересован в решении их проблем и делегировали его на І Всеукраинский военный съезд в 1917 году.
На съезде Петлюра был избран в состав Украинского генерального военного комитета (ГВК), а с 21 мая избран председателем этой организации и вошел в состав Центральной Рады. 28 июня его ждал новый карьерный взлет − назначение на должность Генерального секретаря по военным делам в составе Генерального секретариата (правительство в УНР). Но, работая над созданием украинской армии, Симон Васильевич встретил сопротивление части членов Центральной Рады. В частности, крайне пацифистскую позицию занимал Винниченко, который видел резон молодой УНР действовать под крылом российских властей. Тем не менее, Петлюра сумел вовремя отдать приказ украинским войскам занять все важнейшие правительственные объекты Киева.
«Первая украино-большевистская война 1918 возникла из-за противостояния двух идей: национальной и социалистической, − писал исследователь жизненного пути Симона Петлюры историк Ярослав Тынченко. − Петлюра, который был военным министром, был полностью предан национальной идее и крепко стоял на платформе полной независимости Украины от России, очень не устраивал большевиков. Поэтому Совнарком поставил перед Центральной Радой ультиматум: убрать Симона Петлюру с поста военного министра».
Владимир Винниченко, который на тот момент был заместителем главы Центральной Рады, выполнил это требование, заменив Петлюру Николаем Поршем. Уже в будущем большинство исследователей ставили в упрек Петлюре, что он якобы не сумел организовать оборону Украины против большевиков. «Но они не знали, − пишет Тынченко, − что Петлюра «по милости» Винниченко во времена 1-й украинской Отечественной войны был уже вне политики».
Оставив Генеральный военный комитет, Петлюра не сложил рук. Он создает Гайдамацкий кош Слободской Украины (ГКСУ), слава о котором разлетелась далеко за пределы Киева. И с того момента становится совершенно непримиримым врагом большевиков.
«Впервые о гайдамаках Петлюры услышал Киев в связи с загадочным исчезновением председателя Киевского военно-революционного комитета большевиков Пятакова, − повествовал Тынченко в одной из своих статей. − Уже тогда по городу поползли слухи, что сделали это гайдамаки. Согласно показаниям брата Леонида Пятакова, Михаила, около 4 часов утра 7 января 1918 (25 декабря 1917 года) в помещение ворвались 10-12 солдат, одетых в серые шинели без погон и петлиц, вооруженных саблями, револьверами и кавалерийскими винтовками. У многих из них были шапки с красными шлыками. Свидетелем был русскоязычный офицер какой-то другой части, который и узнал Л.Пятакова. Что это был за украинский отряд? По их униформе видно, что они не принадлежали к формациям, которые подчинялись бы Поршу (…) Тем более, что в Киеве не нашлось бы ни одной воинской части, кроме гайдамаков, способной на такой поступок. Все те полки с громкими названиями были уже почти полностью развалены большевистской агитацией. Л.Пятаков был вывезен за центр города, на Пост-Волынский и убит».
Вспоминая деятельность Петлюры во главе гайдамаков, российские пропагандисты сегодня с особым удовольствием описывают, с какой яростью его кош подавил восстание рабочих киевского завода «Арсенал». Однако именно по милости их предводителя восставшие остались живы. «На площадь перед заводом злые и мрачные гайдамаки вывели из «Арсенала» почти 200 пленных, − описал подробности Тынченко. − В дальних уголках цехов, среди станков, были найдены тела нескольких замученных восставшими воинов полка им. Богдана Хмельницкого − из войск Центральной Рады. Теперь гайдамаки хотели отомстить. На площадь перед толпой красногвардейцев было выставлено несколько пулеметов. Тогда Петлюра закричал: «Это тоже рабочие… Среди них, возможно, есть много несознательных украинцев… А вы хотите их расстрелять? Я этого допустить не могу, первую пулю − в меня!». Ослушаться его воины не посмели. Пленных арсенальцев заперли за решетку (впоследствии их оттуда освободили большевики)».
После того, как, при поддержке немецко-австрийских войск, во главе Украины в апреле 1918-го становится Гетман Павел Скоропадский, Петлюра возглавил Всеукраинский союз земств. Фактически же поддержка немецкой армии была оккупацией Украины Австро-Венгрией, которая хоть и прогнала большевиков, тянула соки из Украины, что было не по нраву Петлюре. И вскоре он был арестован правительством за антигетманский манифест, который содержал требования о ликвидации помещицкого землевладения и возвращения земли крестьянам. Но немецкая «поддержка» закончилась вместе с распадом Австро-Венгерской империи во время Первой мировой войны. Выйдя из тюрьмы, Симон Васильевич принял участие в восстании против гетмана, после чего вошел в состав высшего правительственного органа Украины Директории и возглавил армию УНР как ее Главный Атаман.
Большевики тут же возобновили попытки захватить власть над УНР. Однако украинская армия старалась отстоять свою территорию. Почувствовав, как запахло жареным, Винниченко фактически сбежал за границу, где углубился в писательскую деятельность, а затем, мечтая вернуться на родину, и вовсе организовал в эмиграции группу украинских коммунистов. Искать поддержку в эмиграции отправились один за другим и остальные члены Директории, оставив «на хозяйстве» одного Петлюру. Так, 11 февраля 1919 года, он и стал председателем Директории, выйдя из рядов УСДРП. В течение 10 месяцев он возглавлял вооруженную борьбу страны, включая и период объединения армий УНР и Украинской Галицкой армии против большевиков и деникинцев. И тот период стал одним из самых противоречивых в его биографии. Сегодня некоторые украинские историки ставят ему в вину, что этот он не удержал армию и, как следствие, страну. Людмила Бевз настаивает на том, что события того периода нужно рассматривать в контексте всего происходящего тогда вокруг Украины:
− Те события очень напоминают сегодняшние, − поясняет Людмила Бевз. — Спрашивалось, что делают российские войска на территории чужой страны, то есть, УНР? На что ответ со стороны большевиков был аналогичный тому, который мы получали год назад: там иностранных войск нет, там есть войска украинской социалистической республики. Но тогда такой республики еще не было! Украинское войско прошло Первую мировую войну еще с того момента, как главнокомандующим был российский император, и она его максимально истощила. К концу 19-го года воины были деморализованы, многие бойцы сбежали домой, другие не знали, что их ждет впереди. На украинцев давили со всех сторон: большевики, деникинцы, Польша. Антанта также не расценивали Украину как самостоятельное образование, так как Великобритания сделала большое вливание еще в Российскую империю, Франция − в Польшу, и потому была заинтересована в мирном урегулировании своих финансовых интересов. Потому те воины, которые оставались, вынуждены были отступать перед различными врагами, которые превосходили силами. Отступления перед натиском большевиков шли вглубь, по всей территории Украины.
Сегодня многие умники закидывают Петлюре, мол, он взялся не за свое дело, потому что, не имея военного образования, не имел права и руководить армией. Но для того чтобы принимать взвешенные решения, Петлюра создал инспекцию из кадровых военных, которая анализировала состояние войска и налаживала обеспечение, старалась поднять боевой дух. Разруха пришла на Украину в результате войны, а не в результате деятельности Петлюры. Но ему практически не с чего было собирать средства, чтобы эту армию содержать. Тем не менее, именно Петлюра до конца пытался найти союзников и вел своих воинов до конца.
− Главное, в чем сегодня обвиняют Петлюру украинские историки — это в том, что он подписал договор между УНР и Польшей. Фактически, этим договором он «сдал» весомую часть Украины, аж по реку Збруч. Почему он это сделал?
− Согласно этому договору, польские войска должны были помогать отвоевывать территорию Украины у большевиков. Но надо понимать, что на тот момент Пилсудский (глава восстановленного Польского государства. — «Репортер») имел цель восстановить Речь Посполитую в тех границах, в которых она была до 1772 года. Наша изможденная армия не могла оказывать сопротивление еще и полякам. Украину ждал сценарий, когда все Правобережье захватят поляки, а Левобережье — большевики. Понимая это, Петлюра пытался выиграть шанс сохранить хотя бы часть Украины. Поляки сперва помогали освободить Украину от большевиков, но затем помирились с ними и вероломно нарушили договор, таки оставив Левобережье на растерзание большевикам. А армия УНР была вынуждена перейти границу, Збруч, и была интернирована Польшей.
− Он ехал со своими солдатами в одном поезде, до самой Польши, когда нечем было топить вагоны, когда люди получали обморожения, среди военных царили и чума, и тиф, солдаты ехали все завшивленные. При этом постоянно ведя бои, в надежде отвоевать хоть какую-то территорию, − добавляет директор Музея Гетманства Галина Яровая.
Также некоторые сегодняшние политические деятели ставят Петлюре в вину то, что он, якобы, вел себя как диктатор. И расправлялся с неугодными, даже если они были патриотами. «Наша украинская история − это не только войны с внешними похитителями, это борьба с украинской правой идеей внутри страны… Фокусом этой войны с правой идеей стало ужасное и дикарское убийство 28 июня 1919 Петра Болбочана не от рук врага, но самым Петлюрой − высшим воплощением украинской власти времен Директории», − написала не так давно в своем блоге скандально известная националистка Ирина Фарион.
− В тот момент имелись большие противоречия среди членов Директории, − оппонирует ей Бевз. − Поскольку Петлюра не хотел договариваться с большевиками, то военных подбивали выступить против политики их Главного атамана. И одним из таких заговорщиков был генерал Петр Болбочан. Он постоянно настраивал солдат против Петлюры. А тот понимал, что, прежде всего, стране необходимо иметь действующую армию, а не разброд и шатание между разными атаманами. Петлюра приказал подчиненным разобраться в заговоре и покарать виновных. Был суд, и Болбочана приговорили к смертной казни.
Став Главным атаманом армии УНР, Петлюра вел ее до конца и через овации, и через поражения
Чулки для «цюціка»
Потеряв в Польше свою армию, Петлюра с семьей какое-то время жили на ее территории. Однако в 1932-м советское правительство потребовало его выдачи, как врага народа, и тот вынужден был бежать дальше, на Запад. Осел он в Париже. Примерно в течение года они с семьей жили в разных странах, общаясь с женой и дочерью лишь посредством писем. Как видно из писем, которые, судя по датам, «тинек» слал своим любимым женщинам почти каждый день, он относился к ним с особой нежностью. Вскоре они перебрались к нему в Париж, где Петлюра продолжал руководить деятельностью УНР, основал и издавал журнал «Тризуб». Жизнь потекла по намеченному руслу, но на этот раз ее оборвала смерть.
Причем, это должно было случиться раньше. 10 мая Симон Васильевич отмечал свой День рождения в кругу друзей и даже не догадывался, что за одним из столиков этого же ресторана известный бандит Нестор Махно уговаривал нанятого НКВД агента Самуила Шварцбарда… не убивать его. Когда-то Петлюра спас Махно от своих подчиненных, которые считали батьку продажным, теперь тот пытался отплатить ему тем же. Но Махно удалось лишь отсрочить расправу. Через 16 дней, 25 мая 1926 года, Шварцбард подстерег Петлюру у его излюбленного книжного магазина на улице Расин. Убийце понадобилось целых семь выстрелов, чтобы покончить с главой правительства УНР.
Убийцу тут же задержал полицейский, а тот и не пытался отпираться, заявив на суде, что убил Петлюру из мести. Мол, за то, что во времена, когда тот руководил армией УНР, по Украине прошла волна еврейских погромов. Убийцу оправдали, хотя на суде была приведена масса свидетельств того, что Петлюра никогда не был антисемитом, боролся с погромами, а большую часть из них устраивали белогвардейцы.
И лишь в 1954 году сбежавший в США КГБист Петр Дерябин свидетельствовал в Конгрессе о том, что убийство руководителя УНР организовало Государственное политическое управление при НКВД. Увы, до этой новости дожила только Ольга, которая ушла из жизни несколькими годами позже, в 1959 году. А дочь Леся умерла в 1941-м, в возрасте 30 лет от туберкулеза, не успев узнать, что правда о ее отце стала известна миру.
