Процитировав высказывание Фредди Бласси (Freddie Blassie) о славе профессиональных борцов в моей недавно опубликованной колонке, в которой я подверг критике выступление Дональда Трампа (Donald Trump) на дебатах, и, тем не менее, снова став мишенью для обвинений в элитизме, я считаю, что все ставки сделаны. Давайте попробуем представить, что о текущих президентских выборах мог бы сказать Шекспир.
И это вовсе не так абсурдно, как может показаться на первый взгляд. «Чума на оба ваши дома» из трагедии «Ромео и Джульетта» вполне подходит для характеристики происходящего. А в «Генрихе V» есть такая строчка: «Пустая бочка пуще гремит».
У Шекспира можно найти огромное количество подходящих цитат, но дело здесь не только в этом. Любой, кто читал или видел пьесы Шекспира, скажет вам — и самые разные представители самых разных слоев американского общества на удивление знают об этом — что их сюжеты очень часто разворачиваются на фоне значимых политических событий. Он очень часто обращался к вопросам, касающимся сущности власти и лидерства, рассматривая борьбу между мужчинами (и, как в случае с Леди Макбет, женщинами), которые стремятся к власти, и то, как эта жажда возвышает и низвергает их.
Авраам Линкольн восхищался «Макбетом» — пьесой о политических амбициях. В период борьбы против апартеида в Южной Африке, заключенные на острове Роббен-Айленд спрятали сборник пьес Шекспира, который они передавали друг другу, отмечая в нем те места, которые казались им наиболее значимыми. Нельсон Мандела написал свое имя рядом со строчками из «Юлия Цезаря»: «Трус умирает много раз до смерти, / А храбрый смерть один лишь раз вкушает!»
В своей книге «Думай как чемпион» (Think Like a Champion) Трамп пишет: «Я не предлагаю вам тратить годы на изучение творчества Шекспира, но знание определенных вещей в значительной мере повысит вашу способность взаимодействовать с представителями высших кругов, получивших хорошее образование и разбирающихся в самых разных предметах. Не будьте аутсайдерами!»
Не желая становиться аутсайдером, этим летом я посмотрел великолепную постановку «Юлия Цезаря» — пьесы о заговорах, предательстве, злодействах и манипуляциях поведением рассвирепевших масс. Или, как мы называем это в Вашингтоне, о ходе предвыборной кампании.
В решающем первом споре между Брутом и Марком Антонием Брут осторожно выдвигает ряд аргументов в надежде на то, что рассудок одержит верх над страстью. Им движет забота об интересах общества, но он скучен. Он слишком неэмоционален. Вы и сами способны провести параллель. Марк Антоний, напротив, эмоционален и коварен. Он действует, окруженный облаком хаоса. Он обещает хлеб и зрелища. В Помпеях у него есть масса средств для проведения игр, и он обещает построить стену через Галлию. Вы понимаете, к чему я веду.
Для друзей римской республики эта конфронтация заканчивается не слишком хорошо. Когда голоса народа (фигурально) подсчитываются, результаты голосования теряют всякое значение. Шекспир считает, как пишет Аллан Блум (Allan Bloom), что «развращенность народа является ключом к власти над Римом». Все это принимает комично мрачный оборот, когда толпа, жаждущая крови, начинает искать «заговорщика» Цинну, но внезапно наталкивается на другого Цинну — на «поэта». «Все равно, у него то же имя, — кричат люди. — Рвите его! Рвите его!»
Стоит ли нам сравнивать себя с толпой римлян? Сейчас на повестке дня немыслимый политический аргумент: прежний порядок коррумпирован и недееспособен, и нам на самом деле нужен сильный лидер, который сокрушит истеблишмент и будет служить народу. Эта разновидность популизма действительно является в определенном смысле привлекательной, поскольку наш политический истеблишмент терпит поражение на бесчисленном количестве фронтов. Но отцы-основатели Америки — которые читали Шекспира и изучили печальный конец римского республиканизма — боялись и отвергли вариант Цезаря.
Как они того и хотели, американские институты, ограничивающие исполнительную власть — суды и законодательные органы, сейчас очень сильны. Поэтому у нас нет никаких поводов для истерики. Однако мы должны с подозрением относиться к лидерам, обещающим невозможное, организующим недопустимые действия, предлагающим ограничить свободу прессы, угрожающим политическим оппонентам местью и предлагающим сделать одного лидера воплощением воли всего народа.
К счастью, американский Антоний не обладает великолепными риторическими навыками Антония Шекспира (или, если быть точными, самого Шекспира). В сущности, Трамп неспособен на рациональное убеждение. Его определение политической аутентичности — это импульсивное выражение смеси поверхностных идей и предрассудков. Этого вполне достаточно для того, чтобы вести аккаунт с множеством подписчиков в твиттере. Однако, как мы убедились, этого мало для того, чтобы достойно провести 90-минутные дебаты. И этого крайне мало для того, чтобы продержаться четыре года в кресле президента.
Это популизм, лишенный красноречия. И нам стоит благодарить Бога за это! Кроме того, нам стоит поблагодарить Шекспира за то, что он разъяснил нам, какими могут быть демократические угрозы демократии.
