Atlantico: В недавней статье The Washington Post отмечается тонкость границы между преступными и джихадистскими кругами в Европе. Учитывая, что большинство французских террористов являются выходцами из преступной среды, какие на самом деле связи и параллели объединяют преступность и терроризм во Франции и других странах? В чем заключаются общие моменты и ожидания с обеих сторон?
Ален Родье: Эта статья основывается на подробном анализе Международного центра исследования радикализации и политического насилия. В ней отмечается тот факт, что ряд вставших на сторону ДАИШ европейских джихадистов вышли из преступной среды или даже успели отбыть срок за решеткой.
Это касается многих активистов, в частности французских правонарушителей, которые присоединились к террористической организации. Сразу же отметим, что это касается не всех добровольцев, некоторые из которых, как считалось, прекрасно прошли интеграцию и занимались честной деятельностью. Женщины же представляют собой особый и куда более «религиозный» случай.
Как бы то ни было, возвращаясь к ставшим джихадистами мелким преступникам, стоит сказать, что ДАИШ удалось представить себя достаточно привлекательным, чтобы заставить их оставить прошлую жизнь. Более того, их убедили, что им нужно принести себя в жертву на алтаре нового «дела». Вербовщики не просто предлагали им приключения в стиле «Безумного Макса», а проводили религиозно-психологическое воздействие: искупление всех прошлых прегрешений (какими бы они ни были) в джихаде! Это было наилучшим образом воспринято руководством ДАИШ, которое на все еще подконтрольной ему территории чрезвычайно жестоко карает любые проступки: отрубание руки ворам, забрасывание камнями за измену и еще более страшные расправы за другие преступления (например, за употребление и торговлю наркотиками).
Джихадистское движение ставит себе на службу «навыки» преступников, в частности для обеспечения автономного финансирования его ячеек в Европе. Отметим, что «Аль-Каида» действовала точно таким же путем: каждая ячейка должна была по возможности сама обеспечивать свое финансирование, причем любыми средствами, в том числе наркоторговлей.
— В целом, «Аль-Каида» не казалась особенно привлекательной европейским правонарушителям. Она требовала хотя бы минимального знания исламистской идеологии и зачастую заставляла претендента пройти долгий путь: изучение арабского в медресе в Египте, Йемене или Пакистане, суровые тренировки в удаленных лагерях без привычных западному человеку удобств. Сирийский фронт стал в этом плане новшеством, потому что добровольцы находили там не только приключение, но и своеобразное «общество потребления», где допускалась контрабанда всего и вся. Его одно время даже называли «джихадистским курортом». В ДАИШ прекрасно поняли настрой и стремления молодых западных бунтарей. И дали им то, чего они ждали. Стоит также добавить, что ИГ в собственных интересах установило тесные связи с крупными международными преступными организациями вроде турецкой мафии. Именно она занималась снабжением ДАИШ людьми и техникой, получая в обмен нефть, древности и сырье. Единственное, что не было подтверждено, это масштабы наркотрафика, который, по всей видимости, развернуло ИГ. В этой сфере первенство за «Аль-Каидой» и ее поставками афганского опиума.
— Как можно одновременно вести борьбу с двумя объединившимися противниками? На какие меры в международной политике стоит рассчитывать?
— Борьба с террористическими движениями не может вестись в отрыве от борьбы с организованной преступностью и правонарушениями в целом.
Дело в том, что такие движения нуждаются в преступности в логистических целях. Преступники высокого полета в свою очередь думают только об одном: выгоде. Для них сотрудничество имеет смысл до тех пор, пока приносит доход. Возможно, турецкая мафия теряет интерес к ДАИШ, поскольку Исламское государство, по всей видимости, перестанет существовать как таковое, хотя, не будем строить иллюзий, это случится не завтра. Таким образом, борьба с преступностью может помочь нам в противодействии терроризму, лишая его части финансирования.
Новый фактор в том, что ДАИШ вербует среди преступников. Если эти активисты не в силах отправиться на землю джихада, то могут начать борьбу в своей стране, воспользовавшись связями в преступных кругах для формирования опасных независимых ячеек.
Как обычно, какого-то одного глобального решения тут не существует. Эффективнее бороться с двумя этими явлениями можно лишь при действительной реализации следующих мер: приведение законов (по возможности) к общему знаменателю, расширение сотрудничества судебных органов, полиции и разведки и т.д. Договариваться об этом можно лишь на самом высоком политическом уровне. И хотя интересы там зачастую расходятся, борьба с преступностью и терроризмом не может не интересовать подавляющее большинство государственных лидеров.
