«La Stampa»: Профессор, в этой предвыборной кампании очень сильны антиправительственные настроения. Каковы их причины, как на них отразился кризис 2008 года и, главное, каковы их последствия?
Ноам Хомский: Во-первых, должен отметить, что в Европе в целом происходит то же самое — упадок центристских партий и продвижение новых правых и новых левых партий. Антиправительственные настроения очень сильны. Они усилились потому, что население действительно пострадало в результате действий своих правительств. Мы прожили 30 лет в рамках программ свободной торговли, составляющих набор четко определенных политических и экономических действий, нацеленных на сосредоточение капитала у минимального сектора населения, что привело большую часть среднего класса в упадок или в состояние стагнации, ослабляя общество, уменьшая финансирование в образовании и угрожая демократии. Это привело также к усилению расизма, антииммиграционной истерии и, главное, ощущению брошенности на произвол судьбы.
— Одним из следствий антиправительственных настроений стало появление кандидатов в президенты, которые как будто меняют отношение американцев к глобализации и, особенно, к торговым соглашениям. Насколько, на Ваш взгляд, им можно доверять?
— Разумеется, я им не верю. Во-первых, Трамп не имеет никакого представления о том, что он говорит. Действительно, эти соглашения наносят американцам вред, как он и утверждает. Но что же он сможет сделать? Вы слышали от него хотя бы одно реальное предложение? Единственное его предложение — это 45% налога на китайский экспорт, то есть на Apple, крупнейшую американскую корпорацию, которая там собирает свою продукцию… Вы считаете, что он действительно сможет это осуществить? Трамп совершенно верно подчеркнул, что Клинтон назвала эту ситуацию с коммерческими соглашениями «золотым стандартом», теперь же под влиянием Берни Сандерса она их критикует. Она не разбирает по отдельности элементы соглашения, в то время как Трамп просто не в курсе дела. Только, если почитать внимательно его программы, понимаешь, что для начала он хочет отказаться от любых действий правительства, помогающих населению, и поддерживает то, что будет на руку самым богатым, а также военным. У них нет цели говорить правду, они лишь хотят купить твой голос на выборах. Так, когда смотришь программу Клинтон, занимающей более прогрессивную позицию уже десятки лет благодаря движению Сандерса, невольно спрашиваешь сам себя: «Она действительно в это верит?», но не знаешь, что ответить. У нее формальный подход: она говорит о чем-то, только если это активно востребовано обществом.
Средства массовой информации не создали Дональда Трампа, они просто дали ему мегафон, усилили его эффект. Отчасти из-за того, о чем говорил директор канала CВS: Трамп — значит высокие рейтинги, им нужны продажи, а его продавать легко. К тому же, у него есть одно преимущество — он отвлекает внимание публики от важных вопросов. Ведь никто не говорит о том, что думает Трамп о глобальном потеплении или о его предложении уменьшить налогообложение для самых богатых. Над его утверждениями никто не смеется, они не становятся заголовками в прессе, в отличие от его оскорблений в Твиттере в адрес Мисс Вселенной, опубликованных в три утра. Он отвлекает публику от насущных проблем.
— Трамп широко использует Твиттер в своих политических заявлениях, что нам это говорит о его политическом месседже?
— Можно ли верить в то, что Россия вмешивается в ход американских выборов?
— Это возможно, я бы этому не удивился. С другой стороны, почему мы задаемся таким вопросом? Разве мы не пытаемся оказать влияние на выборы в других странах? США это делают, финансируя политическую оппозицию, СМИ и государственные перевороты, как в Венесуэле. Это не столь значимо, как хакерские атаки на демократическую партию? Я так не считаю.
— В то же время все задаются вопросом о намерениях Трампа в отношении России.
— Его намерения понять сложно. Трамп раскидывается мнениями по всем направлениям. Можно найти высказывания, в которых он говорит о необходимости налаживания отношений с Россией, в других политических речах он заявляет о необходимости скорейшего расширения нашего военного арсенала в доказательство того, что мы самая мощная мировая держава, которой никто не сможет бросить вызов, а нам нужна сила, чтобы навязать другим свою волю. Никто не знает, что бы он предпринял на самом деле, вероятно, даже он сам этого не знает.
— По-Вашему, Республиканская партия сможет выжить после Дональда Трампа?
— Думаю, правильнее было бы спросить, сможет ли мир выжить после того, как Трамп станет президентом. Если Трампа выберут президентом, это будет действительно серьезным потрясением. Если он будет проводить политику, о которой он заявлял до этого времени, например, в ядерной сфере. Если так и будет, то можно сказать, что у красной кнопки окажется невежественный, поверхностный человек, страдающий манией величия, который в три утра, вместо того чтобы писать сообщение в Твиттере о Мисс Вселенной, может вдруг сказать: «Кто-то отклонил мое предложение», нажать на кнопку и взорвать мир. Такое вполне вероятно. И именно поэтому у правых, левых и всех аналитиков это вызывает такое беспокойство.
